— Да. — Люк впился в нее своими темно-синими глазами.
— Он все это устроил?
— Нет, милая моя, — ответил Люк, — организатором выступила Грейс. Они с Атой пригласили твоих ближайших соседей на чай с пирожными. Тебе не нужно ничего делать. Только наслаждайся происходящим и знакомься с гостями. Через час, обещаю, я выгоню всех, и вы сможете, наконец, устроиться в доме.
— Но, отец, — Джорджиана повернулась к нему, — ты, должно быть, устал. Возможно, тебе стоит…
— Нет, дочь. Меня достаточно баловали в последнее время. Я хочу встретиться с мистером Уошбартоном. Он — наш ближайший сосед, и, как я понимаю, он вывел новую породу овец с прекрасной шерстью.
Джорджиана снова перевела взгляд с родителей на Люка:
— А Фэрли здесь?
— Куинну пришлось постараться, прежде чем он уговорил ее хранить все в секрете. — Люк улыбнулся. — Пойдем.
Джорджиана достойно сыграла свою роль. И она была очень рада возможности познакомиться с новыми соседями. Ата, Грейс и Фэрли любезно взяли на себя обязанности хозяек, заботясь о том, чтобы все желания гостей были удовлетворены.
И никто не узнал, каково ей было снова встретить Куинна. Ведь они уже попрощались, и Джорджиана думала, что никогда больше не увидит его. Или, еще того хуже, Грейс и Куинна вместе. Но они были здесь, прогуливались по садам рука об руку, останавливаясь и разговаривая с гостями. Ярко-рыжий полосатый кот следовал за Куинном и начинал тереться о его обувь всякий раз, когда тот останавливался. Они подошли на расстояние нескольких шагов.
Джорджиана через силу улыбнулась. Куинн всегда любил кошек. Кошки же, наоборот, никогда не любили его — на всей земле только эти животные не поддавались его чарам. Бесконечные царапины, заработанные им в детстве, были тому свидетельством. В двенадцать лет Куинн отрекся ото всех кошачьих. Но, похоже, этот кот не знал о его отречении.
— Над чем ты смеешься? — Майлз Лэнгдон взял два стакана лимонада у лакея и предложил один ей.
— Над котом.
— Хм… Я думал, ты улыбаешься своей удаче. Люк — чертовски хороший парень, раз организовал для тебя такое. У меня замечательный зять. Хотя, с другой стороны, теперь ты настолько богата, что я не смогу уговорить тебя сбежать со мной в Гретна-Грин.
Джорджиана улыбнулась и, выглянув из-за плеча Майлза, заметила странное выражение на лице Куинна.
— Даже не знаю, — поддразнила она Лэнгдона, — возможно, я и соглашусь, если ты сможешь предложить большое состояние или пообещаешь в одиночку отремонтировать башенки.
Майлз был так занят, выбирая пирожные на подносе второго лакея, что не услышал ее ответа.
Он повернулся и положил кусочек восхитительного лакомства ей в руку, прежде чем отправить два себе в рот.
— Насколько я понимаю, они сделаны по рецепту твоей матери. Они прекрасны.
— Осторожно, брат, — заметила Розамунда, незаметно подкравшаяся к Майлзу вместе с Люком. Супруги несли по ребенку. — Я же предупреждала тебя — ты становишься немного пухлым.
Майлз возмущенно воскликнул:
— Совершенно определенно нет!
— Ты знаешь, — добавила Розамунда, — я не думаю, что Джорджиане нравятся дородные кавалеры.
— Что я тебе говорил? — пробормотал Майлз, повернувшись к Джорджиане. — Сестры… погибель джентльменов. И мне нельзя отплатить ей тем же, если я хочу остаться джентльменом.
Люк улыбнулся:
— К счастью, герцогов это не касается. Герцогам позволено поступать и говорить, как им угодно. Они отвечают только перед…
— Принцем-регентом? — перебил Майлз.
Джорджиана прыснула.
Люк сердито посмотрел на Майлза:
— Я собирался сказать — герцоги отвечают только перед герцогинями. — Он перевел взгляд на Розамунду и прикоснулся губами к головке Каро. Глаза герцога вспыхнули любовью.
Каково иметь кого-то столь преданного? Джорджиана повернулась к Розамунде и заметила ответный свет страсти на лице.
Майлз раздраженно вздохнул:
— Что случилось с мужской солидарностью? Люк, ты все испортил.
Люк со смешком ответил:
— Возможно, ты будешь смотреть на вещи по-другому, когда женишься.
Мимо прошел лакей с еще одним подносом пирожных. Майлз проводил его тоскливым взглядом.
— Полагаю, да, если моя жена будет готовить такие же пирожные. — Он подмигнул Джорджиане и устремился за лакеем.
— Хм. — Розамунда переложила Генри на другую руку. — Если у кого-то и были сомнения насчет слабостей Майлза, думаю, пирожные расставили все по своим местам.
Джорджиана сменила тему:
— Люк, я понимаю, ты не хочешь больше выслушивать моих благодарностей, но тебе придется потерпеть. Я совершенно не подозревала, что поместье Трихэллоу настолько… настолько красиво и велико. Уверена, денег, щедро выделенных Куинном, не…
— Как я уже говорил твоему отцу, Джорджиана, вам придется отдавать мне значительную часть платы от арендаторов. Эта плата с лихвой возместит убытки.
— Но как же ремонт? Как же огромная оранжерея и обновленные сараи вдалеке? Откровенно говоря, я боюсь увидеть, что вы сделали с ними внутри. Мы никогда не сможем вернуть вам этот долг. — Она поклонилась.
— А, — ответил он, помрачнев, — ты не знаешь еще о новых сокольнях, лошадях, коровах, курах, овцах, и… — Он откашлялся. — Еще этот чертов океан, который выкапывают, пока мы здесь разговариваем.
Она удивленно раскрыла рот:
— Что?!
— Его закончат за ближайший месяц. Я надеюсь, ты не возражаешь против маленького островка в середине, как на Ло-Пуле. — Он тихо ругнулся. — Я уговорил его отказаться от стеклянного павильона, который он так хотел построить. Надеюсь, ты не возражаешь.
— Милый, — мягко заметила Розамунда, — не думаю, что Джорджиана готова к дальнейшим откровениям.
— Прошу прощения. Ты же знаешь, от благодарностей во мне просыпается все самое плохое.
Розамунда погладила его по щеке:
— Поэтому я тебя и люблю.
Люк снова выругался, не глядя на Джорджиану.
— Каро и Генри напечет голову. Солнце светит слишком ярко. — Он вздохнул и забрал ребенка у жены. — Я пойду в дом. Предоставляю тебе выпутываться из этой неразберихи, Розамунда. С меня хватит. Не нужно было соглашаться на участие в этом фарсе.
Джорджиана краем глаза снова заметила Куинна. Кот вертелся у его ног. Грейс стояла рядом с улыбкой на губах, окруженная новыми друзьями. Куинн наклонился и почесал кота между ушами, и тот прыгнул ему на руки.
— Это все сделал он, — прошептала Джорджиана, обращаясь к Розамунде. — Боже…
— Извини, что я не сказала тебе. — Розамунда нежно коснулась ее плеча. — Он был твердо намерен это сделать, и Люк запретил мне тебе рассказывать. Куинн был уверен — ты откажешься принять подарок, если узнаешь. Похоже, ему благодарность нравится еще меньше, чем моему мужу.