— Именно поэтому петлёй воспользуюсь я, — сказал Джек.
Я посмотрела ему в глаза.
— Ни за что. Я не готова снова тебя потерять.
— Сильно же ты в меня веришь. А ведь я хороший стрелок.
— И ещё я не хочу, чтобы пострадали Ларк или Габриэль. А я попробую усыпить их, если получится выпустить споры. И зверей тоже.
ЕСЛИ, Эв.
— Но при побеге из замка выпустить споры не получилось, — заметил Арик.
— Тогда я была застигнута врасплох. Ты серьёзно будешь напоминать мне о той ночи?
— Если придётся.
— И ты ожидаешь, что я буду сидеть сложа руки рядом со Жнецом, пока ты решаешь проблемы? — спросил Джек.
— Я ожидаю, что ты не позволишь ему приблизиться к сфере. Напомнишь, чем это грозит, — у меня начала болеть голова; усталость берёт своё, — а от Арика я ожидаю, что он прикроет тебе спину в моё отсутствие.
Джек сложил руки на груди.
— Твой одиночный план никуда не годится. Как насчёт Цирцеи?
— Жрица истощена после последнего проявления силы, контролировала она её или нет, — сказал Арик.
— И потом, как ты собираешься с ней связаться? — добавила я. — Мне пришлось звать её несколько недель, прежде чем она ответила через озеро. Но туда нельзя возвращаться, чтобы снова не встретиться с Рихтером, — я, конечно, волнуюсь о состоянии Цирцеи, но не понимаю, чем могу ей помочь, — имейте в виду, что у меня времени только до… родов.
Первый раз, когда я произнесла это слово.
За всеми этими волнениями я ни разу не чувствовала движений Ти. Неужели схватка с Кубками стала последней каплей для этой беременности?
Нет, я в это не верю.
— Послушайте, я устала обсуждать то, что уже решено.
Тёплый воздух обогревателя совсем меня разморил. Хочется спать.
— Может, мы со Жнецом вообще не повезём тебя в замок.
Мои глифы засветились.
— Либо помогите мне… либо убирайтесь с дороги. Я и сама найду замок, если придётся. Как-нибудь найду.
Джек с Ариком переглянулись, ещё больше меня разозлив. Да, я плохо ориентируюсь, ну и хрен с ними!
— Неужели до вас еще не дошло, что меня не стоит недооценивать? Спросите у Отшельника, Жреца или Кубков, чем это для них обернулось? Ах да… не получится, — я подняла решительный взгляд, — потому что все они мертвы.
Глава 43
Охотник
Эви уснула в моих объятиях, устроив голову у меня на груди. Доминия всю дорогу до пещеры оборачивается с мученическим видом. Чувство вины убивает Мрачного Жнеца.
— Сейчас ей необходимо больше сна, — сказал я, подбадривая больше себя, чем его, — особенно после сегодняшнего.
Эти ублюдки ударили Эви по голове, и теперь её левый глаз посинел и совсем заплыл. А сколько крови они из неё выкачали…
Мне оставалось лишь беспомощно смотреть, как она струилась в чашу, осознавая ценность каждой капли.
— Могу представить, насколько эта беременность была для неё… тяжелой, — Доминия упорно проявляет сдержанность в высказываниях, словно запрещая себе выражать эмоции.
— Да уж. Голод, опасности и всё остальное. Но с моим появлением стало легче, — я не смог удержаться, чтобы не сказать, — когда в Джубили я достал солёные огурцы, она смотрела на меня, как на героя.
Взять на заметку: тяга беременных к солёненькому не выдумка.
Я знал, что так не будет продолжаться вечно — она сидела в четырех стенах, а я много раз оказывался на волоске, хоть она об этом и не догадывалась — но другого выбора не было. А теперь она собралась спасать мир. В одиночку.
Чёрта с два я это допущу. Эви — ma fille, моё будущее, мой дом.
И она чувствует ко мне то же самое.
В сознании всплыли воспоминания о прошлой ночи, вгоняющие в краску даже меня. Её крики, волосы, ореолом окружающие голову, движения бёдер. Жар нежного тела, доверительный взгляд голубых глаз, сладость полураскрытых губ.
Мы занимались любовью четыре раза, но каждое её движение только больше разогревало мой аппетит. И это неудивительно. Внутри неё я снова чувствовал, что нахожусь именно там, где должен.
Я прижал её ещё ближе.
— Контролируй сердцебиение, смертный, — буркнул Доминия, — не забывай, ты обнимаешь мою жену.
Я бросил на него убийственный взгляд. Один раз Жнец уже украл у меня Эви. И теперь опять вернулся в её жизнь. Но с какого хрена он решил, что я снова её отдам? Не говоря уже о Ти. Кентарх был прав; я уже начал воспринимать этого ребёнка как своего.
— Что-то я не вижу кольца у неё на пальце.
Наверное, Эви забыла о нём в утренней спешке.
— Она потеряла его? — спросил Жнец, стараясь не выдавать эмоций.
— Надеешься, что оно просто соскользнуло с её пальца под сходом лавины? Или что она обменяла его на еду в Джубили? — сказал я, кипя от злости. — Non, я лично снял его прямо перед тем, как переспал с ней в первый раз.
Я не солгал, но прозвучало это так, будто мы были вместе гораздо дольше, чем на самом деле.
Эви зашевелилась, но не проснулась.
Я ожидал, что Жнец сорвётся, выйдет из себя, но он не проронил ни слова. Только зубы чуть не стёр в порошок.
После нескольких миль тишины он спросил:
— Как далеко до пещеры?
— От неё до побережья мы добрались за несколько дней, но часто приходилось ждать, пока Кентарх восстановит силы для телепортации, так как дороги заблокированы машинами. Даже не знаю, как мы сейчас по ним проедем.
Пешком идти Эви не сможет. У неё нет ни перчаток, ни тёплой куртки. В пещере я подготовил тревожные рюкзаки для неё и даже для Ти, но как до них добраться?
— Оставь это мне. Мы приедем прямо к месту назначения.
Ну естественно, Жнец.
— Но ты вымотан, — что-то подсказывает мне, что он бежал со скоростью выше человеческих возможностей, — могу сменить тебя за рулём.
В ответ он угрюмо улыбнулся.
— Волнуешься за меня, смертный?
— Для полного счастья нам сейчас не хватает только попасть в аварию.
Чем дальше от побережья мы отъезжаем, тем больше заметены дороги.
— Даже несмотря на усталость, мои рефлексы несравнимо быстрее твоих. Так что спасибо, но я останусь на своём месте.
Я закатил глаза, хотя Смерть, конечно, прав. Он сумел отразить пулю кончиком меча. Пулю, предназначенную моему черепу.
Спустя ещё несколько миль он снова заговорил:
— Как ты пережил нападение Рихтера?
Я ухмыльнулся.
— Говорю же, я обманываю Смерть.
Доминия ничего не ответил. А когда нет реакции, то и провоцировать становится неинтересно.
— Селена столкнула меня в шахту. Так я пережил и лаву, и наводнение, но попал в руки к работорговцам. Потом на выручку пришёл coo-yôn аккурат перед тем, как меня чуть не пустили на еду.
Смерть окинул меня оценивающим взглядом.
— Раньше Дурак не проявлял такого интереса к смертным.
— Что могу сказать? Я особенный по всем статьям.
— Разве он не говорил, что тебе нужно вернуться в Луизиану? — мы с Доминия разговаривали об этом, когда в последний раз выпивали в Форте Арканов. — Неужели ты отказался от мечты отстроить Хэйвен?
Нет, но…
— После того как Рихтер уничтожил мою армию, думать об этом стало трудновато. И вообще, ты от меня так просто не избавишься. Даже не рассчитывай, что я снова самоустранюсь…
— Снова? Ты имеешь в виду то, что уехал из форта?
Я со своей армией выступил в путь, пока Эви спала, чтобы ей было легче уехать с Доминия, но в то же время молился, чтобы она прочла оставленное мной письмо и поехала следом. Она таки поехала… и чуть не погибла в огне Рихтера.
— После того, как coo-yôn спас меня, мы направились в твой замок. По пути он показал мне могильный камень, который Эви сделала для нас с Селеной. И через видение показал, как она страдала. Когда я подумал обо всём, что ты можешь ей предложить, то сказал ему оставить всё как есть. Я решил, что лучше пусть она и дальше верит, что я умер. А потом, спустя время, вдруг узнаю, что она во внешнем мире, беременная, ослабленная, голодающая. Так что, мне кажется, ты потерял на неё право.