огромный глаз, но и толстую кожу на “спине” существа и даже траву и землю за ним. И все, что было между. Запах, стоявший в воздухе, мало кому мог быть приятен: что-то кислотное и что-то еще, незнакомое, неуловимое, темное.
Подобрав с земли меч и почистив его и кинжал о неповрежденную часть кожи существа, Сорнтран спрятал оба клинка в ножны и направился в сторону руин.
***
Сознание возвращалось к Инстре очень медленно. Сначала до ее слуха дошли какие-то отдаленные разговоры, которые становились все ближе и ближе. Затем открылись глаза, но чтобы взгляд смог сосредоточиться и хоть что-то рассмотреть, потребовалось немало времени. Непривычно яркое освещение тоже мешало. Чувствительность тела восстановилась тоже далеко не сразу.
Она в металлической клетке, в которой не то что встать — даже сесть ровно не получится. Сверху натянута грязная вонючая ткань, и даже от мысли коснуться ее головой к горлу подкатила тошнота.
— О, очнулась. Смотри, какие глазки. Радужки будто из крови.
— А сука вроде и правда из благородных, — толстая грязная рука не без труда пролезла через решетку и схватила Инстру за подбородок. — Что скажете, Банрум, Нилот?
Инстра с отвращением отпрянула и ударила по руке.
Хозяин руки — дворф. Светлая кожа покрыта густыми рыжими волосами. От него несет спиртным и немытой целую вечность кожей и одеждой. Рядом с ним стоит еще один, мало чем отличающийся от первого. Оба коренастые и низкорослые. Им даже почти не нужно наклоняться, чтобы заглянуть в клетку.
— Ага, похожа на жрицу из благородных, — рядом с коротышками возник высокий мужчина. Опустился на корточки, внимательно разглядывая Инстру и не боясь смотреть в глаза. Щурясь от неприятного света, Инстра не сразу увидела, что он был ее сородичем. — Они особенно гордятся своими белыми волосами и ярко-красными глазами. Уверены, что они лучше всех.
Сам он явно далеко не из благородных. Волосы темно-серые, почти черные, короткие. Кожа и глаза — тоже. Одет в потрепанную, видавшую виды кожаную броню.
— Только представь, сколько за нее заплатят на рынке, — дворф радостно улыбнулся.
— Нисколько, — дроу поднялся и отошел от клетки. — Мы не будем ее продавать.
— Почему это? — в голосе дворфа прозвучало откровенное возмущение.
— Себе хочешь оставить? — ухмыльнулся второй. — Захотелось развлечений с благородной сукой? Или красивых светловолосых деток?
— В иной раз, может, и захотелось бы, — дроу усмехнулся, — но сейчас мне хочется чего-то куда более важного. Так что ее мы отдадим ему. В подарок.
— Да брось! Нафига ему жрица? Он же настоящих бойцов собирает!
— Так жрицы сильнее любых бойцов.
— Сильнее, ага, но какой идиот станет им доверять? Предадут любого, стоит хоть на секунду отвернуться. И он наверняка в курсе. Так что не заморачивайся, не обрадуется он такому подарку.
— Ага, Грутрир прав, давай лучше продадим ее. Кучу денег получим! За таких, говорят, дают 500 золотых, не меньше! А если помыть, причесать, можно будет и 700 запросить!
— Ага, и загуляем!
Инстра осмотрелась. Она в незнакомой пещере, узкой и длинной. До передней стены всего несколько шагов, и на ней висит сразу несколько факелов. По ее правую руку пещера продолжается — сколько глаз может увидеть, а слева сворачивает куда-то за угол. Рядом пара таких же клеток, но, кажется, пустых.
Кроме этих троих никого здесь больше не видно. Руки, как ни странно, свободны — удивительно, что бандиты — или кто они там — не позаботились о том, чтобы связать их.
Использовать заклинание, бьющее по площади, на этих троих как-то жалко. Да и бессмысленно. Если просто убить их, кто откроет клетку? Лучше использовать что-нибудь для контроля. У Инстры в запасе как раз есть подходящее заклинание, с помощью которого можно подчинить себе волю почти любого разумного. Давненько его не использовала, правда, но… Можно попробовать применить это заклинание на дворфе с ключами в руке, потом наколдовать темноту… пока те двое будут разбираться, что к чему, дворф выпустит ее, и она успеет скрыться. Или хотя бы сможет сразиться с ними в более выгодных условиях: хотя заклинаний в запасе мало, все еще есть несколько для собственной защиты и для контроля. Паутину, например, можно будет наколдовать у них под ногами и бежать. Ну или просто ударить заклинанием Богини по площади, когда она уже будет вне клетки. Или теми же ядовитыми облаками.
Решив что план вроде бы неплохой, а по ходу дела его при необходимости можно будет улучшить, Инстра крикнула:
— Эй, ты, оборванец!
Оба двофа обернулись к ней, и она, встретившись взглядом с тем, к поясе которого была прикреплена связка ключей, быстро прошептала заклинание и сделала нужный жест рукой.
И… ее сильно кольнуло в шею. И все. Ничего другого не произошло. Невидимая сеть не опутала жертву, он не стал безвольной игрушкой в ее руках.
Дворф, кажется, понял, что она пыталась сделать, и расхохотался.
— Зря стараешься, жрица, тут твои штучки не сработают!
Рассмеялись и двое его соратников.
Инстра в замешательстве коснулась шеи. Не может быть! Свет их всех побери! На шее рабский ошейник, блокирующий магию…
И, кажется, не только ее.
Впервые за много лет Инстра не слышала вокруг… почти ничего. Когда троица молчала, ее слух улавливал лишь отдаленные звуки воды да эхо разговоров где-то вдалеке. И никаких мыслей в воздухе.
Не веря ушам, Инстра прислушалась. Вокруг и правда царила странная, непривычная, даже какая-то неестественная тишина.
***
Руины храма были такими же, какими Сорнтран их запомнил. От древних стен остались лишь грубые, неотесанные камни, еле держащиеся друг на друге. Довольно темно — лишь немного слабого света от сияющих камней под сводами да мха на стенах.
Под ногами влажная земля с густой травой. В самом центре бывшего помещения — хорошо знакомый большой плоский камень, обросший мхом.
И на нем… кто-то лежит. В яркой фиолетовой мантии с серебристыми символами на рукавах. Неподалеку валяется не менее яркая фиолетовая шляпа, нож и небольшая книга.
Осторожно подойдя, Сорнтран присмотрелся к лежащему, пнул его ногой. Неподвижен. Ногой же столкнул тело с алтаря. Судя по уровню разложения,