— Комната с ванной есть? — продолжил Стас, перекатывая между пальцами серебряную монету.
Увидев блеск благородного металла, администратор оживился и стер с морды недовольное выражение.
— А как же! Есть. У нас тут гостиница, — произнес он гордо, — а не абы что. На какой срок планируете снять?
— На пару дней, а там посмотрим. Сколько за сутки?
— Четыре монеты плюс пять монет залога. Можно патронами. «Семерки» — четыре к одному, «пятерки» — шесть к одному, «маслята» — двенадцать.
— Не хреновые расценки.
— Без ванной на монету дешевле.
— Нет, без ванной не пойдет. Ладно, — Стас развязал кошелек и выложил на конторку тринадцать серебряных кругляшков. — Еда у вас тут имеется какая-нибудь?
— Конечно. Хотите в номер заказать? — администратор достал блокнот с карандашом и приготовился записывать.
— Да. Говяжью отбивную, картошки вареной, только без гнили чтоб…
— Как можно?
— Капусты квашеной и пива две кружки холодного. Хотя нет, к черту пиво, водки давайте — графин на пол литра, и хлеба. Сколько там вышло?
— А боекомплектом, простите, каким располагаете? — уже с заметно большим уважением поинтересовался администратор.
— «Семерки».
— Тогда две монеты и три «семерки».
Стас выложил два кругляшка и, достав рожок, отсчитал три патрона.
— Еще мне простыня вторая понадобится.
Администратор смущенно замычал и поджал губу.
— Хозяин, вообще-то, этого не приветствует, не положено официально на территории…. Но в доках, за стеной, есть весьма неплохое заведение с апартаментами.
Стас посмотрел вопросительно и после пятисекундного молчания благодушно улыбнулся.
— Не-е-ет, никого я водить сюда не собираюсь. Простыня именно мне нужна, мне одному. Ясно?
— А-а-а, понима-а-ю.
Что конкретно понимает этот гнусный тип, Стас уточнять не стал, да и наплевать было. Он расписался в регистрационной книге, взял простыню, ключи и отправился к своему номеру на третьем этаже.
Дверь Стаса порадовала — добротная, крепкая, никакой фанеры, замок солидный, с полпинка не вышибешь. В комнате обстановка была, мягко говоря, не роскошной, но вполне приемлемой, хотя цене, конечно, не соответствовала. Кровать, тумбочка, стол, два стула, небольшой шкаф и…. Говоря про комнату с ванной, администратор не обманул, так как толковал это понятие дословно. Чугунный монстр с подведенными к нему варенными-переваренными трубами располагался справа от двери, как неотъемлемый предмет интерьера, наводя на постояльцев ужас своими черными шершавыми боками и огромным темным пятном на полу, источающим тонкий, деликатный аромат плесени.
Стас бросил рюкзак в угол, повесил на стул жилет с курткой, встал посреди комнаты и внимательно обвел ее взглядом. Прямо над входом, почти у самого потолка, приютилась небольшая металлическая решетка вентиляционного канала, привинченная к стене двумя шурупами. Стас выглянул в коридор, убедился, что там пусто и запер дверь. подтащил стул, залез на него, вытащил из кармана монету и, вставив ее ребро в насечку шляпки, вывинтил сначала один шуруп, а затем и второй. Аккуратно, стараясь не накрошить под дверь краски, он снял решетку и заглянул внутрь. Комната была угловая, канал, как и следовало ожидать, углубляясь на полметра, сворачивал влево, пробегая по всему коридору. Крысиного дерьма там не наблюдалось. От решетки до стены, что левой, что правой, было метра два, значит, до следующего поворота канала — четыре. Вполне достаточно.
Стас спустился, достал из рюкзака брезент, расстелил его на кровати, сложил в центр маузер, оптику, карту, вынул кошелек с серебром из подсумка, облегчил его на сорок монет, расставив на тумбочке четыре столбика. Поместив оставшиеся накопления среди прочих сокровищ, он свернул брезент в плотный компактный узелок, после чего туго обвязал концы леской, пропустив ее сквозь отверстия для крепежа. Осмотрев еще раз импровизированную упаковку и проверив ее прочность, Стас вскарабкался на стул и осторожно затолкал сверток в канал вентиляционной шахты, постаравшись засунуть его как можно дальше влево, так, чтобы из комнаты даже тени видно не было. Приклеил леску пластырем к стенке основного канала, на стыке с ответвлением, и аккуратно обрезал ее, оставив лишь небольшой, едва заметный кончик, ухватившись за который, можно было вытянуть сокровище из недр воздуховода. Вернув на место решетку, Стас спустился на пол, отошел, оценивающим взглядом художника посмотрел на свою работу, довольно помычал, убрал стул и присел на кровать, давая передохнуть измученным мышцам.
В дверь постучали.
— Кто?
— Ваш заказ, — ответил грубоватый женский голос.
— Да, секунду, — Стас, кряхтя, поднялся с кровати и открыл.
За дверью стояла внушительных габаритов тетка в красном с разводами жирных пятен переднике. В руках она держала здоровенный поднос, с которым смотрелась очень даже гармонично.
— Поставьте на стол.
Тетка прошествовала в комнату, с явным старанием виляя массивными бедрами и при этом изучающе косясь на постояльца, оставила тарелки с графином и вышла, многозначительно хмыкнув напоследок.
— Бульдозер, — классифицировал Стас «грациозную» даму, запирая за ней дверь, и подошел к ванне.
На вид чугунному ископаемому было никак не меньше сотни лет. Черная окалина на боках свидетельствовала о нелегком прошлом сего инструмента поддержания личной гигиены. То ли его использовали не по назначению, то ли из сгоревшего дома вынесли, но это чудовище напоминало скорее плавильный котел, нежели ванну для помывки. Эмаль растрескалась, местами откололась, однако долгие годы шлифования задницами или тем, что туда еще помещали, дали результат, и острых краев вроде бы не наблюдалось. Наличия смесителя чудовищная конструкция так же не предполагала. Его с успехом заменяли два вентиля на трубах, идущих в ванну. Красный — для горячей воды и синий — для холодной. Стас пощупал влажный бугристый металл и был приятно удивлен, так как труба с красным вентилем оказалась если не пышущей жаром, то достаточно теплой. Он крутанул красную железную ромашку, и в «плавильный котел» потекла ржавая вода, закрывая истрескавшееся дно бурой колышущейся пленкой.
Пока ванна наполнялась, Стас решил, не теряя времени, приступить к трапезе. Аромат жареной говядины уже расплылся по комнате и, смешавшись с запахом плесени, щекотал ноздри, заставляя желудок вырабатывать обильные порции сока в предвкушении настоящей еды. От картошки, посыпанной зеленым укропчиком, поднимался густой пар, желтые большие клубни, рассыпчатые, душистые, искрились на разломах нежной мякоти кристалликами крахмала. Квашеная капуста в деревянной плошке так и просила запустить в нее пятерню, зачерпнуть побольше сочной хрустящей зелени и отправить ее в рот, чтобы насладиться свежим кисловато-терпким вкусом. Росинки конденсата блестели на боках графина, отражая преломленные солнечные лучи, набухали, сливаясь одна с другой, и чистой сверкающей каплей катились вниз по граненому стеклу, оставляя быстро запотевающие бороздки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});