Читать интересную книгу Книга будущих командиров - Анатолий Митяев

«Развивая наступление, превосходящие танковые и кавалерийские соединения русских в тот же день (19 ноября) молниеносно обошли нас с севера, а на следующий день и с востока. Вся наша армия была взята в стальные клещи. Уже три дня спустя в Калаче на берегу Дона кольцо окружения сомкнулось. Соединения русских непрерывно усиливались.

Ошеломлённые, растерянные, мы не сводили глаз с наших штабных карт – нанесённые на них жирные красные линии и стрелы обозначали направления многочисленных ударов противника, его обходные манёвры, участки прорывов. При всех наших предчувствиях мы и в мыслях не допускали возможности такой чудовищной катастрофы! Штабные схемы очень скоро обрели плоть и кровь в рассказах и донесениях непосредственных участников событий; с севера и с запада в Песковатку – ещё недавно тихую степную балку, где размещался наш штаб, – вливался захлестнувший нас поток беспорядочно отступавших частей.

Беглецы принесли нам недобрые вести: внезапное появление советских танков в сонном Калаче, нашем армейском тылу, вызвало там такую неудержимую панику, что даже важный в стратегическом отношении мост через Дон перешёл в руки противника в целости и сохранности. Вскоре из расположения 11-го армейского корпуса, нашего соседа слева, чьи дивизии оказались под угрозой удара с тыла, к нам в Песковатку хлынули новые толпы оборванных, грязных, вконец измотанных бессонными ночами людей.

Прелюдией русского наступления на участке Клетская – Серафимович была многочасовая артиллерийская подготовка – уничтожающий огонь из сотен орудий перепахал окопы румын. Перейдя затем в атаку, русские опрокинули и разгромили румынские части, позиции которых примыкали к нашему левому флангу. Вся румынская армия попала в кровавую мясорубку и фактически перестала существовать. Русское командование весьма искусно избрало направление своих ударов, которые оно нанесло не только со своего донского плацдарма, но и из района южнее Сталинграда, от излучины Волги. Эти удары обрушились на самые уязвимые участки нашей обороны – северо-западный и юго-восточный, на стыки наших частей с румынскими; боеспособность последних была ограниченна, поскольку они не располагали достаточным боевым опытом. Им не хватало тяжёлой артиллерии и бронебойного оружия. Сколько-нибудь значительных резервов у нас, по существу, не было ни на одном участке; к тому же плохие метеорологические условия обрекли на бездействие нашу авиацию. Поэтому мощные танковые клинья русских продвигались вперёд неудержимо, а многочисленные кавалерийские подразделения, подвижные и неуловимые, роем кружились над кровоточащей раной прорыва и, проникая в наши тылы, усиливали неразбериху и панику».

Ордена Славы I, II, III степеней. Этими орденами награждались в Великую Отечественную войну рядовые, сержанты, старшины, а в авиации – младшие лейтенанты. Орден высшей – I – степени мог получить лишь награждённый ранее орденами третьей и второй степени. Полному кавалеру ордена Славы, если он был сержантом, присваивалось звание старшины, если он был старшиной – младшего лейтенанта, если был младшим лейтенантом – лейтенанта. Орденом Славы всех трёх степеней награждено 2456 человек. Первым среди них был гвардии старший сержант Николай Андреевич Залетов, командир пехотного отделения. За прорыв четырёх линий вражеской обороны в январе 1945 года орденами Славы были награждены все бойцы 1-го батальона 215-го гвардейского стрелкового полка – триста пятьдесят человек.

Потом, когда "в Нюрнберге будут судить фашистских военных преступников, ближайший помощник Гитлера генерал-полковник Йодль скажет: «Мы полностью просмотрели сосредоточение крупных русских сил на фланге 6-й армии (на Дону). Мы абсолютно не имели представления о силе русских войск в этом районе. Раньше здесь ничего не было, и внезапно был нанесён удар большой силы, имевший решающее значение».

Вернёмся к событиям на фронте. Видер говорил о панике в Калаче. Что же произошло там?

26-му и 4-му танковым корпусам, чтобы соединиться с 4-м механизированным корпусом, надо было форсировать Дон. Дело это было нелёгкое, и оно заботило наших военачальников. Ведь если танкисты задержатся у Дона, для окружённого врага будет открыта дорога к отступлению.

Нашему командованию было известно, что у немцев около хутора Берёзовского есть мост через реку. Подходы к нему с запада прикрывались немецкой обороной, сам мост заминирован и подготовлен к взрыву. Всё же наши попытались захватить его в целости.

Была ночь (с 21 на 22 ноября). Танкисты 26-го корпуса к этому времени заняли населённый пункт Остров – до реки было уже недалеко. Командир корпуса Родин для захвата моста выделил две мотострелковые роты на автомобилях, пять танков и бронемашину. Командовать этим отрядом был назначен подполковник (ныне генерал-лейтенант) Филиппов.

Маленький отряд двигался по дороге, которая вела из Острова в Калач. И автомобили и танки зажгли фары. Расчёт был на то, что немцы примут эту колонну за свою. Так оно и случилось. Через оборону перед мостом отряд прошёл без всяких осложнений, его даже не остановили. До моста было ещё довольно далеко, вслед за первым успехом могли случиться всякие неожиданности. Нервы и у солдат и у командиров были напряжены. Но самообладание не покидало наших.

В степи отряд встретил повозку. Крестьянин вёз двух немецких солдат. Гитлеровцы были уничтожены. А крестьянин взялся показать подходы к переправе, рассказал, где стоит непосредственная охрана моста, – он хорошо знал эти места.

Охрана тоже приняла отряд Филиппова за своих (как позже выяснилось, у немцев была учебная часть, оснащённая захваченными у нас танками, и она часто пользовалась мостом). Несколько наших машин переехало мост, другие остановились перед ним. По сигналу ракетой советские солдаты с обеих сторон напали на охрану и уничтожили её.

Мост захвачен. До Калача рукой подать. Филиппов решил ворваться в город, где ещё спали фашисты. Но сил для захвата Калача было мало. Отряд с боем отступил из города и занял оборону вокруг моста. Немцы во что бы то ни стало решили мост отбить. Они много раз превосходящими силами атаковали советских стрелков и танкистов.

А в это время части корпуса, для которых берёгся мост, вели тяжёлый бой с фашистами в пятнадцати километрах от переправы. На пути наших танков немцы вкопали в землю пятьдесят своих танков и вели из них сильный огонь. Танкисты прорвались через этот заслон, а вечером 22 ноября переправились по мосту через реку.

Разбитые в этом районе немецкие части бежали на запад, к железнодорожной станции Суровикино. Найди её на карте. Нашёл? Севернее железной дороги – мощная красная стрела. В её середине чёрная стрелка с ромбиком и надпись «1 тк». Ты догадался, это движение 1-го танкового корпуса. От большой стрелы на юг и на запад отходят красные стрелки с чёрточками. Это передовые отряды, которые посланы корпусом для разведки отступающего противника. Врагом, которого потрепали и обратили в бегство 26-й и 4-й танковые корпуса, теперь займётся 1-й корпус. А у 26-го: и 4-го своё главное дело – скорее соединиться с 4-м механизированным корпусом, наступающим с юга.

Теперь войска, наступающие с севера и с юга, разделяло всего 10-15 километров. В этот момент к узкому перешейку Паулюс бросил свои танковые дивизии: 24-ю и 16-ю. Он хотел раздвинуть наши танковые клещи. Взгляни ещё разок на карту, ты увидишь, что эти дивизии стояли у самого Сталинграда. Сейчас они оказались у пересечения реки Россошки с железной дорогой. В районе Мариновки и Карповки целые сутки – и ночью и днём – шло ожесточённое сражение. Оно закончилось нашей победой. Войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились. Кольцо замкнулось. В окружении оказалась вся 6-я и часть 4-й танковой армии немцев – 330 тысяч человек. Это произошло в 16 часов 23 ноября.

Надо сказать, что, кроме этого огромного кольца, было ещё одно – маленькое. На юг от города Серафимович, где размещался штаб Юго-Западного фронта (косой флажок с надписью «Ю-3. фр.»), ты видишь на карте синюю изогнутую линию, в которую упёрлись остриями короткие красные стрелы. Здесь попали в окружение пять румынских пехотных дивизий. Их командование ждало помощи от немцев. Окружённым солдатам было приказано сопротивляться. Но благоразумие вскоре взяло верх; бригадный генерал Теодор Стэнеску послал к нам парламентёров. 23 ноября в 23.30 противник белыми и зелёными ракетами известил Советское командование о том, что наши условия капитуляции он принял. Мы ответили зелёными и красными ракетами. Это означало: вот и хорошо, идите на пункты сбора пленных и складывайте в отведённые места оружие.

В плен сдалось 27 тысяч человек.

КОНЕЦ «ЗИМНЕЙ ГРОЗЫ»

Итак, германская армия окружена. Но ведь даже бабочку, накрытую сачком, надо уметь взять – она может выпорхнуть из самых рук.