— Ее проблема со мной прямо сейчас — это доверие.
— Я сомневаюсь, что это ее единственная проблема, но, похоже, это единственная, которую она изо всех сил пытается разделить, и это касается не только тебя. Айви, которую мы с Питом знали и любили, ушла, и на ее месте вежливая, но осторожная женщина. Я не уверен, что она впустит кого-то из нас обратно. Из-за этого Пит похож на разъяренного медведя. У него слабость к девушке, и он чувствует себя дерьмово.
Я рычу, не желая, чтобы кто-то питал слабость к моей жене.
— Это не так, и ты это знаешь. Тебе нужно разобраться в этом, Атлас, или ее негодование будет продолжать расти по мере того, как она дистанцируется от всех нас. Мы заслужили это, я понимаю. Дело в том, что она тоже этого хочет. Она относилась к нам как к друзьям, и после всего, что произошло, мы совершенно ясно дали понять, что мы ей не принадлежим.
— Ей не нужны друзья. У нее есть я.
— Господи, с такими репликами, я не понимаю, почему она не упала к твоим ногам, — саркастически огрызается он в ответ.
— Я поговорю с ней.
— Ты сделаешь это.
Звонит мой мобильный: — Черт, — ругаюсь я, видя, что это мой отец. У меня сейчас нет времени на его бред. Он отступил, как я и хотел, и, блядь, держался подальше от меня, но, увидев его имя на телефоне, я вспоминаю, как он прикасался к Айви, и моя кровь снова вскипает. Если бы он не был моим отцом, он был бы мертв.
Я отправляю его на голосовую почту, но он сразу же начинает звонить снова.
Кензо смотрит на меня и хмурится.
Когда он звонит в третий раз, я отвечаю: — Надеюсь, это важно.
— Эбигейл пропала. Ее муж Тони мертв.
— Что? — я сажусь прямо, переключаясь на громкую связь.
— Полицейские уехали отсюда около часа назад. Они ни хрена мне не сказали, поэтому я попросил кого-нибудь раскопать то, о чем копы умолчали, и вот что я знаю. Пять дней назад злоумышленник вломился в дом и выстрелил Тони в лоб в стиле казни, пока тот спал. Там была чертова тонна крови, но не вся она принадлежала Тони. Кое-что из этого принадлежит Эбби.
— Могла ли она это сделать? Никто из нас не разговаривал с ней годами, и последнее, что я слышал, что они с мужем в основном жили раздельно. Я понятия не имею, на что похожи их отношения.
— Это приходило мне в голову, но ходят слухи, что у Эбби агорафобия. Она годами не выходила из дома. Кроме того, одна из камер возле ворот засняла женщину с длинными светлыми волосами до того, как они были отключены, а Эбигейл все еще очень похожа на брюнетку, судя по ее последним постам в социальных сетях.
— Недовольный любовник или отвергнутая женщина. Не такое уж неслыханное явление, — говорю я ему, но волосы у меня на затылке встают дыбом.
— Возможно, но на кровати рядом с Тони лежала газета. Она была открыта на страницах светской хроники, где есть фотография тебя с женой в Вегасе.
Я сжимаю телефон так сильно, что слышу, как он трескается.
— У Айви выцарапаны глаза… — все остальное, что он говорит, я не слышу, теряется для меня из-за белого шума, наполняющего мои уши.
— Отвези нас домой сейчас же, — рявкаю я Кензо.
— Это она, не так ли? — голос моего отца кричит на меня, заставляя меня снова сосредоточиться. Он звучит взбешенным, но в то же время оправданным, как будто хочет рассмеяться и сказать мне, что я тебе это говорил.
— Тебе тоже лучше быть начеку, старик, потому что мы с Айви теперь не будем ее единственной целью, не так ли?
— Возможно, но… — на том конце провода раздается выстрел, прежде чем раздается крик, который я помню с давних пор.
— Нет, оставь его в покое. Слезь с меня! — голос Эбигейл срывается на хныканье, прежде чем линия обрывается.
— Блядь! Блядь, блядь!
— Атлас, держи себя в руках. Мы знаем, что Эбигейл, по крайней мере, жива, и она не говорила, что он мертв, она сказала: «Оставь его в покое». Похоже она пытается сказать нам, что он все еще жив.
— Мне не следовало убивать Джима. Я оставил его беззащитным.
— У него много людей, чтобы прикрыть его. Это не твоя вина, — говорит он мне, уперев ногу в пол, пока мы лавируем в потоке машин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я не отвечаю, мои мысли об Айви.
Я снимаю телефон с громкой связи и набираю ее номер, мое сердце бешено колотится, пока не отвечает ее мягкий голос.
— Атлас?
— Иди в мой кабинет и запрись там. Комната устроена как комната страха. Как только ты закроешь дверь, она не откроется снаружи.
— Атлас, ты меня пугаешь.
— Я все объясню, когда доберусь туда, но сейчас уходи, Айви. Не покидай эту комнату ни для кого, кроме меня.
— Ладно, блядь. Я ухожу, но когда ты вернешься домой, я надеру тебе задницу за то, что ты так напугал меня, — дерзит она, заставляя меня улыбнуться, несмотря ни на что.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — тихо говорит она мне, прежде чем я вешаю трубку.
С ней все будет в порядке. Все остальное неприемлемо.
Звоня Марку, начальнику службы безопасности в отсутствие Кензо, я делюсь тем, что знаю. Он уверяет меня, что все у него под контролем, поэтому я вешаю трубку и набираю номер отца. Но никто не отвечает. Не то чтобы я этого ожидал.
Я все равно продолжаю пытаться, на всякий случай, но я знаю, что это пустая трата моего времени.
Вешая трубку, я бью кулаком по приборной панели и рычу. Это моя вина. Если бы я нашел ее раньше… Я позволил себе так увлечься Айви, и теперь все это могло оказаться напрасным. Я все равно могу ее потерять.
Телефон звенит в моей руке, заставляя меня подпрыгнуть. Я отвечаю, не глядя, чтобы посмотреть, кто это, и слышу маниакальный смех, от которого меня пробирает до костей.
— Ты действительно думал, что я забуду, что ты со мной сделал? — Приглушенный голос звучит холодно и роботизированно, прежде чем звонок обрывается.
Я отправляю сообщение Гранту, моему технарю, и пересылаю номер ему, а также номер моего отца, спрашивая, может ли он отследить их. Я пытаюсь связаться с кем-нибудь из команды моего отца, но никто не отвечает.
— Либо эта сумасшедшая сука уничтожила службу безопасности моего отца, либо у нее есть какой-то глушитель, блокирующий сигналы сотового, потому что я ни с кем не могу связаться.
— В любом случае, ты забываешь, что если она с твоим отцом, то она никогда не доберется до твоей девушки раньше нас. Айви в безопасности, и это даст нам время расставить ловушку, в которую попадет Эмма.
Это то, что мы делаем, планируем смерть призрака, который преследует меня годами.
ГЛАВА 38
Я в шоке смотрю на палочку, не в силах осознать правду. Но пять тестов на беременность не могут быть ошибочными, не так ли?
Я заказала их целую кучу. Какой-то тоненький голосок в моей голове посеял семя сомнения, но я ни на секунду не верила, что действительно могу быть беременна.
Наивно предполагала, что имплантат будет эффективен на 100 %, потому что какой, черт возьми, смысл в нем в противном случае? Мои предположения позволили легко списать другие симптомы, такие как прекращение месячных и болезненность груди, на распространенные побочные эффекты, о которых упоминала врач, когда вводила его. Но после того, как меня тошнило каждое утро в течение последних двух недель, я должна была, по крайней мере, исключить это.
— Я в такой заднице, — стону я, падая в кресло и желая, чтобы маленькие розовые линии исчезли.
Мой телефон звонит на прикроватном столике, заставляя меня подпрыгнуть.
Подняв его, я вижу, что это Атлас. Я делаю глубокий вдох, чтобы ничего не выдать по телефону. Когда я скажу ему, это должно быть лицом к лицу. Мы не говорили о том, чтобы завести детей, и учитывая собственнические наклонности Атласа, я беспокоюсь, как он их примет.
Я кладу руку на живот, понимая, что уже чувствую себя защитницей маленького самородка.
— Атлас? — отвечаю я, радуясь, что мой голос звучит ровно.