– Это так мило, правда? – со вздохом ввернула судомойка.
– Правда, правда, – кивнула кухарка. – А леди Тарстон шибко осерчала на мистера Доусона, что тот нанял ее любимого лакея везти его, и поклялась, что ему уж придется объясниться, когда он вернется. – Кухарка поджала губы и многозначительно кивнула, наслаждаясь тем, что она в курсе всех этих событий. – А до той поры мистер Джонс сослан в собачий домик за то, что тотчас же не уведомил лорда и леди Тарстон, но как он мог? Они же были у развалин вместе с гостями, включая вас.
– Да, спасибо. – Грегори прошел мимо них к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Я не в обиде на Харроу из-за печенья, милорд, – крикнул ему вслед мальчишка. – Подумаешь, большое дело. Я горжусь, что этот дом может снабдить путника съестным, когда…
Но Грегори не стал слушать дальше. Он уже взлетал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. У него не было времени искать Дугала, но он попросил мистера Джонса немедленно найти его.
– Что-то случилось, милорд?
– Да, Харроу пропал. Вместе с мистером Доусоном. Вы не знаете, почему они уехали?
Мистер Джонс округлил глаза.
– Нет, но надеюсь, вы их скоро найдете. Мистер Доусон вел себя несколько странно.
Руки Грегори заледенели.
– Странно?
– Я ничего дурного не подумал. Харроу же всего лишь камердинер, но у меня создалось впечатление, что мистер Доусон был из-за него расстроен. Или из-за чего-то другого. Харроу и сам был немного взволнован, поэтому я даже не знаю, заметил ли он раздражение мистера Доусона. Я выбросил это из головы сразу же, как только они уехали.
– Очень жаль, что вы так поступили. Харроу был моим камердинером.
– Верно, сэр. Мне надо было поставить вас в известность. – Джонс почесал голову. – По правде говоря, я был рад избавиться от него. Он был слишком…
– Только не говорите мне, что он был слишком нахальным.
– Именно это я и хотел…
– Когда найдете лорда Моргана, – сурово прервал его Грегори, – скажите ему, чтобы немедленно собрал людей и отправил несколько партий на поиски серой кареты, в которой уехали мистер Доусон и Харроу. Им придется самим оседлать своих лошадей, поскольку в конюшне никого из работников нет.
– Слушаюсь, милорд. Сделаю сию минуту.
После чего Грегори и сам побежал в конюшню и оседлал Принца, каждую секунду сокрушаясь, что тратит время на возню с ремнями и пряжками, тем не менее он непрерывно разговаривал с Принцем, говоря ему, что знает: тот приведет его к Пиппе.
Пиппа не могла причинить вреда мистеру Доусону, нет. Он явно был болен. Скорбь и сожаление сломили его дух, украли доброе здоровье и погрузили старика во мрак безумия. Он очень болен, и ему нужен доктор.
Но она не может остановить карету.
По ее подсчетам, они находились в дороге уже почти два часа, и все это время она молилась, чтобы Грегори нашел ее.
«Прошу тебя, – мысленно повторяла она снова и снова, – пожалуйста, приди».
Но от Тарстон-Мэнор шло несколько дорог, которые могла выбрать карета. Как Грегори узнает, по какой дороге они поехали?
Пиппа просто не могла сидеть сложа руки и дожидаться Грегори. Это безумное приключение должно закончиться как можно скорее, и мистер Доусон вовсе не виноват, что она впуталась во все это. Он дал ей отличный совет: до отъезда ей надо было сказать Грегори, что она любит его.
Она вела себя глупо. Необдуманно. Ей следовало честно и открыто поговорить с ним и выслушать то, что скажет он. А теперь остается лишь надеяться, что у нее еще будет возможность сделать это. Возможно, он больше не захочет ее знать. Она с самого начала повела себя неправильно, наделала глупостей. Когда на нее напал Хоторн, надо было идти прямо к дядюшке Берти.
Что мешало ей попросить своего любимого дядюшку о помощи? Почему она не заставила его понять, что никто и ничто не может помешать ей поехать в Париж?
Конечно, каждым ее шагом двигали ожидания. Пиппа очень не хотела разочаровывать своих близких, боялась нарушить представления своих родных и общества о том, что для нее лучше. И посмотрите, куда привела ее такая нерешительность? В карету с больным стариком, который вознамерился заточить ее в подземелье!
Посему она больше не позволит себе колебаний и неуверенности и начнет тотчас же.
– Мне нужно немедленно выйти из кареты, – сказала она мистеру Доусону. – Природа зовет, и я не могу ждать.
Он дернул подбородком:
– Мы не можем останавливаться.
Пиппа топнула ногой.
– Мы должны. Вы меня слышите. Мистер Доусон? Мы должны.
Он сердито зыркнул на нее и поерзал на сиденье.
– Не устраивайте сцену.
– Это вы устроили бог знает что, – возмутилась она. – Или вы немедленно останавливаете карету, или я выпрыгну.
– Вы не рискнете.
– О, еще как рискну.
Он насупился:
– Что ж, хорошо. Я прикажу вознице остановиться. Но только на минуту. И не вздумайте убегать. Я вручил ему два заряженных пистолета и велел воспользоваться ими, если вы попытаетесь сбежать.
– Как вы посмели? – В душе Пиппы всколыхнулась ярость. – Что же вы за человек? И какой лакей пойдет у вас на поводу?
Но потом она вспомнила хитрые физиономии Кокни и Квадратной Челюсти и догадалась, что возница – один из них.
Раздражение мистера Доусона вспыхнуло с новой силой.
– Заткнись, Харроу. – Он сцепил руки. – Забудь, что я сказал. Мы не остановимся.
Пиппа сорвала с себя парик.
– Посмотрите на меня, мистер Доусон.
Он посмотрел, и глаза его расширились, но потом он отвел их.
– Я не Харроу. – Она сняла очки и бросила их на сиденье, потом начала вытаскивать из волос шпильки. – Я – Пиппа. Вспомните, я рассказывала вам. Я – Пиппа Харрингтон.
Он покачал головой, не отрывая взгляда от дверцы.
– Прекратите разговаривать.
– Не прекращу. – Она тряхнула головой, и ее тициановские локоны распались по плечам. – Вы должны посмотреть на меня. И послушать мой голос. Я – леди. – Ее встревожило то, как сжались на коленях его кулаки. – Харроу был выдумкой. Я не камердинер. Я играла в игру, и вы тоже играете. Но это очень опасная игра. Могут пострадать люди.
Мистер Доусон схватил ее шляпу и перевернул, высыпав печенье на пол.
– Надень это, – сказал он и попытался всучить Пиппе шляпу, не встречаясь с ней взглядом.
Но Пиппа выбила шляпу у него из руки.
– Нет. И раз вы не собираетесь содействовать, я сейчас открою дверь и выпрыгну.
Он подхватил шляпу с пола и зыркнул на непослушную спутницу.
– Где Харроу? Верните его. – Потом, словно шар, из которого выпустили весь воздух, он обессиленно, удрученно обмяк на сиденье. – Он отличный парень. Вокруг него всегда что-нибудь происходит. Я тоже хотел быть таким.