— Я знаю, спасибо, — пробормотала она, растеряв на время боевой пыл. — Ты не должен был, но помог и… в общем, спасибо.
Приподнял брови, ожидая продолжения в виде извинения.
Она переступила с ноги на ногу. Короткие свободные шорты их визуально удлинили. Дейвил, если б хотел, не смог бы перестать на них смотреть.
— Но это не отменяет факта, что ты самовлюбленный эгоист и решил за меня… а!
Он дернул ее за руку на себя, перекатываясь, и нависая сверху, не собираясь больше выслушивать претензии.
Ее ладони уперлись в грудь, оставляя небольшое пространство между ними.
— Я решил, да. Смирись, Фоукс.
Довольно необычно смотреть на нее в горизонтальном положении сверху вниз. Тонкая, изящная, хрупкая. Под ним. Вдавленная в матрас.
Янтарные глаза зажглись огнем.
Утренний секс… Звучит привлекательно. Даже очень.
Потянулся к губам за сладким поцелуем и… уткнулся в подставленную щеку.
Что, блять, за день гребаных открытий?
Ладони заскользили по ребрам наверх, к груди, задирая топ. Задрожала под его руками от приятных ощущений.
Провел губами по щеке до уха, лизнул ямочку за ним, срывая судорожный вздох.
— Бунтуешь? — шепнул, и прикусил мочку, замечая, как она закусила губу.
Сжал грудь, перекатывая затвердевший сосок.
Всхлипнула, не сдержалась.
Потерся стояком через тонкие пижамные штаны о ее бедро, играя с ее ухом. Царапая зубами, зализывая. Почему это доставляет ему удовольствия не меньше, чем ей?
Она зажмурилась, борясь с собственным предательским телом.
— Перестань, — попросила, мечтая, чтобы голос звучал более твердо. Хотя бы немного.
Губы ласково проложили дорожку по шее к ключицам, лизнул ямочку, вырывая жалобный всхлип.
— Ты хочешь меня, — он не спрашивал.
Дотронулся до тонкой полоски белья. Влажной. Насквозь. И это громче любых ответов.
Чуть надавил в скользящем движении вверх, невесомо вниз, одновременно посасывая кожу на шее. Ее отчаянный всхлип вызвал какое-то болезненное удовольствие.
Блять. Его секс всегда ограничивался конкретными движениями. С Фоукс же хочется изводить ее, доводить до исступленных стонов касаниями рук и губ.
— Да, хочу. — Феликса гулко сглотнула, не позволяя себе смотреть в его глаза, и стараясь реже дышать. — Но я тоже могу принимать решения, Дейвил. И я говорю тебе "нет".
Ее тело горело. Слова дались с трудом.
Опешил, надеясь, что ослышался.
— Что?
Рваный выдох сорвался с ее губ.
— Нет, Дейвил. Нет, — повторяла, убеждая саму себя, не позволяя себе передумать, засомневаться. — Секса не будет.
Надавила на грудь, немного сдвигая его в сторону, выползая из-под него.
— Фоукс, что за херня? — сел, совершенно не понимая происходящего.
Она поправила шорты и топ резкими движениями. Возбужденная. Упрямая.
— Это не херня! У меня есть право выбора.
Остановилась у двери, понимая, что подошла не к той. Могла бы дышать огнем, точно бы спалила всю комнату. Приложила ладонь ко лбу, как делала всегда, особенно нервничая.
— Хуевый выбор, — Дейвил наблюдал за ней, раздраженный не меньше.
— Возможно, но он — мой, — дверь ванной захлопнулась.
"Что, мать-твою, это было?"
Она ему отказала?
Фоукс отказала ему?
Упал на кровать, уставившись в потолок.
Ему. Отказали. В сексе.
Пиздец.
Остановите землю.
"Блять, я даже не думал, что такое бывает".
Член колом. Настроение в длительном интимном путешествии. Фоукс в душе.
Сходить к Триф?
Непроизвольно поморщился от этой мысли.
"Фоукс! Ненавижу сучку".
Кулак врезался в подушку.
Он точно где-то свернул не туда, потому что "там" Фоукс вообще быть не должно.
Эпизод 47. В полотенце
Тело горело. Сделала душ комфортной, прохладной температуры, и стояла, ничего не делая, позволяя воде стекать вниз.
В ушах, не замолкая, звучал шепот: "Бунтуешь?" И от одного этого слова хотелось… просто хотелось.
Дейвил вызывает невероятные реакции тела. Ужасно бесит! Физиология не может управлять человеком. И она это доказала самой себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
"Только теперь так плохо, что плакать хочется".
О, боже. Возьми себя в руки!
Кому нужны глупые страдания?
"Я поступила правильно. Я поступила правильно. Я, черт-возьми, поступила правильно!"
Психологическая поддержка себя в действии.
Ощущение неловкости все же присутствовало.
Открыв глаза и обнаружив себя в постели Дейвила, первая мысль была: "Я умерла и это ад. Или рай". Он на соседней подушке, они под одним одеялом, его рука на ее бедре. Так уютно и тепло, что стало жутко.
От его расслабленного лица невозможно было отвести взгляд. Нет никаких эмоций, просто он — настоящий. Не стискивает челюсть, не держит маску безразличия, не злится. И он позволил ей увидеть себя таким.
Она знает — никто из его шлюх ни разу не оставался у него в комнате. Всегда слышала, как они уходили, затем он шел в душ, и повисала тишина.
Он сам принес ее в свою комнату. И это ввергло в шок. Феликса смотрела в потолок и думала, как докатилась до такой жизни? Ответа не нашлось.
Почему принес к себе? Ее комната через ванну, он мог просто оставить двери открытыми, прежде они так уже делали.
Страшно признаваться себе — ей понравилось спать с ним в обнимку. Сон был спокойным, она не тревожилась, хоть и чувствовала себя не очень хорошо. Вероятно, она простыла, когда бегала в одной рубашке через внутренний двор до кабинета Искусства стихий, а вчерашний вечер просто "добил".
"Он мог отнести меня в больничное крыло".
Мог. Или не хотел тащиться через всю школу.
Приятно, что он позаботился о ней. Очень приятно. До тихого ужаса. Потому что это Шам Дейвил. Для него помощь и поддержка — дикие звери, с которыми он иногда пересекается, но не дружит. Она собиралась его поблагодарить, потом, когда он бы проснулся и спустился в гостиную.
Собиралась… пока не увидела слезшую краску, и не вспомнила, кто за нее определил, как ей выглядеть. А дальше, под управлением эмоций, получилось то, что получилось. И она, конечно, горда собой. Хоть и хотелось поддаться.
"Не дождется!"
Обмоталась полотенцем, подходя к зеркалу.
На шее не осталось следов вчерашнего безумства. Регенерирующий кристалл справился и с этим.
Немного тоскливо. Теперь будто чего-то не хватает… но не стоит об этом думать.
В комнате взяла халат, прислушиваясь к звукам внизу.
— Билл? — пробормотала, не веря своим ушам.
Вышла на лестницу, как была — обмотанная полотенцем и с халатом в руках.
Не показалось. Билл что-то гневно высказывал Дейвилу, а тот лениво опирался плечом о стену и, похоже, не слушал.
"Он занят другим. Представляет, как будет убивать и избавляться от трупа. И самое ужасное — он это сделает, и ему ничего за это не будет".
А учитывая, что настроение у него как раз подходит, чтобы оторвать кому-нибудь голову…
В мыслях как нельзя кстати пронеслись слова друга: "Это программа "Сдохни или умри".
Феликса быстро сбежала вниз, придерживая полотенце. Если оно свалится к ее ногам это, безусловно, произведет эффект, но не такой, какой хотелось бы.
— Билл, — позвала на последних ступенях, чтобы он замолчал.
Дейвил обернулся на звук ее голоса, и в моменте, когда он поворачивался, он в целом выглядел спокойно. Ну, внешне. А когда увидел ее в одном полотенце, в глазах сразу отчетливо отразилось: "Какого хуя?".
Потом. С этим она разберется потом.
— Что ты здесь делаешь, Билл? — она отвернулась от Дейвила, чувствуя его убивающий взгляд.
— Пришел убедиться, что с тобой все в порядке, — он метнул гневный взгляд ей за спину.