Читать интересную книгу История магии - Элифас Леви

Прошел месяц, прежде чем я смог сделать то, что просил Дефонтене в отношении его брата. Он являлся дважды перед обедом в сельском доме в двух милях отсюда, куда меня пригласили. Плохо почувствовав себя, я ушел в угол сада, и Дефонтене попросил меня ничего не сообщить его брату. Он говорил со мной четверть часа, но не отвечал на мои вопросы. Второй раз он появился утром, когда я шел в Нотр Дам де ля Виктуар, но его явление было недолгим; он сказал мне о том, что с братом надо поговорить и оставил меня, повторив: "Я еще увижу тебя снова", и опять не ответил на мои вопросы. Замечательно то, что я всегда чувствовал боль в руке, которую он сжимал мне в первый раз, и она оставалась, пока я не поговорю с его братом. Три дня я не спал, охваченный удивлением. После первого разговора я сказал де Варонвию, моему школьному товарищу и соседу, что Дефонтене утонул, что он является мне и разговаривает со мной. Он был взволнован этими отношениями, спрашивал, правда ли это. Они как раз имели сведения об этом событии, но считали, что утонул старший брат. Он сказал, что видел письмо Дефонтене и думал, что это верно, но я ответил, что Дефонтене сам являлся ко мне. Он пошел к своим родственникам и вернулся в слезах, говоря: "Только это истинно".

С тех пор со мной ничего не случалось, и таков был мой простой опыт. Об этом говорилось многое, но я никогда не излагал события иначе, чем сейчас. Покойный шевалье де Гото удостоверял, что Дефонтене являлся также де Мениль-Жану, но я не знаю его. Он в пятидесяти милях отсюда, близ Аржентана, и я не могу более говорить".

Отметим характеристики видений, которые витали в сознании человека, который не спал, но был в состоянии полуудушья, вызванного испарениями сена. Налицо Астральное отравление, вызвавшее перегрузку мозга. Сомнамбулическое состояние, которое последовало за этим, показало Безелю последнее живое отражение, оставленное его другом, в Астральном свете. Он был обнажен и виден лишь до пояса потому, что остальная часть его тела была в воде реки. Бумага в его волосах была, возможно, носовым платком, которым он закрепил свои волосы при купании. Безель имел сомнамбулическую интуитивную картинку всего, что произошло, и ему казалось, что он узнал об этом из уст своего друга. Друг появился ни грустным, ни веселым: это показатель впечатления, произведенного на него образом, который был безжизненным и состоял лишь из реминисценций и отражений. Во время первого посещения Безель, одурманенный ароматами сена, упал с лестницы и повредил себе руку. По логике снов ему показалось, что это друг сжимает его руку, и когда он пришел в себя, то еще чувствовал боль, которая естественно объясняется полученным повреждением. Наконец, разговор больного человека был просто ретроспективой, там не было ничего о смерти или другой жизни, доказывая еще раз, как непреодолим барьер, отделяющий этот мир от иного.

В пророчестве Иезекииля жизнь представляется колесами, которые вращаются одно внутри другого, первичные формы символизируются четырьмя животными, которые появляются и исчезают при вращении и преследуют одно другого, не догоняя, подобно знакам Зодиака. Колеса вечного движения никогда не двигаются обратно сами; формы никогда не идут назад к состоянию, которое они отмечали; чтобы вернуться туда, откуда кто-нибудь пришел, полный цикл должен быть свершен в прогрессе, всегда том же самом и всегда новом. Заключение таково: что бы ни появлялось перед нами в этой жизни, это феномены, которые принадлежат этой жизни и нашей мысли. Нашему воображению или даже нашим галлюцинациям не дано даже на мгновение перейти убийственные барьеры смерти.

Глава VII. МАГИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК МАСОНСТВА

Великая Каббалистическая ассоциация, известная в Европе под именем масонство внезапно появилась в мире, когда мятеж против Церкви в расчлененном христианском единстве уже разгорелся. Историки ордена затрудняются объяснить его происхождение. Одни находят его истоки в гильдии каменщиков, которая была создана при строительстве собора в Страсбурге. Другие связывают его с Кромвелем, не пренебрегая мыслью о том, что ритуалы английского г масонства в дни Протектора развивались как противодействие лидеру пуританской анархии. Наконец, некоторые настолько невежественны, что приписывают иезуитам поддержку и направление, если не изобретение, общества, которое долго пребывало в тайне. Отвергая последний взгляд, который опровергает сам себя, мы можем согласиться с другими, допуская, что масонские братья получили свое имя и некоторые эмблемы от строителей Страсбургского собора и что их первое публичное выступление состоялось в Англии, благодаря радикальным учреждениям и несмотря на деспотизм Кромвеля. Можно добавить, что моделью их были тамплиеры, непосредственными предшественниками — розенкрейцеры, а более отдаленными предками — иоаннитские сектанты. Их доктрина — это доктрина Зороастра и Гермеса, их закон — прогрессивная инициация, их принцип — равенство, управляемое иерархией и всеобщим братством. Они являются последователями александрийской школы, как все античные инициаты, хранители секретов Апокалипсиса и «Зогара». Истина есть предмет их поклонения, и они представляют истину как свет. Они терпимы ко всем формам веры, проповедуют одну философию, добиваются одной истины, изучают действительность и их цель состоит в том, чтобы постепенно привели все человечество в царство разума.

Аллегорический конец масонства — это восстановление Храма Соломона; реальный конец его — восстановление социального единства с помощью союза разума и веры и обращением к принципу иерархии, основанной на науке и добродетели. Как видно, нет ничего более прекрасного и великого, чем эти идеи и посвящения; к сожалению, доктрины единства и подчинения иерархии не были поддержаны во всеобщем масонстве. В дополнение к ортодоксальному возникло диссидентское масонство, и все, что было наихудшим в бедствиях Французской революции, произошло в результате этого раскола.

Сегодня масоны имеют свою священную легенду, легенду о Хираме, дополняемую другой, где фигурируют Кир и Зоровавель. Легенда о Хираме такова. Когда Соломон решил построить Храм, он поручил это архитектору Хираму. Этот строитель, чтобы обеспечить порядок в работе, разделил работников согласно степеням их мастерства. Их было великое множество и с целью распознать работников, чтобы их можно было классифицировать согласно заслугам или вознаграждать по труду, он разработал пароли и особые знаки для каждой из трех категорий, для подмастерьев, компаньонов и мастеров. Однажды три компаньона домогались ранга мастера, хотя их способности не давали на то основание. Они устроили засады на трех главных воротах Храма и, когда Хирам выходил через одни из них, первый компаньон потребовал пароль мастера, угрожая архитектору линейкой. Хирам ответил: "Это не то, что я признаю". Тогда компаньон в ярости ударил его железным резцом и нанес первую рану. Архитектор пошел ко вторым воротам, где был второй компаньон, и где произошло то же самое, на этот раз Хирама ударили рычагом. Возле третьих ворот стоял третий убийца, который завершил дело деревянным молотком. Три компаньона скрыли тело под кучей мусора, посадили на могиле ветвь акации и бежали как Каин после убийства Авеля. Однако Соломон, узнав, что архитектор не вернулся, послал девять мастеров искать его; ветвь акации помогла найти тело. Двадцать семь мастеров послал Соломон в поисках убийц. Первый из них был найден в пещере; перед ним горел светильник, у ног бежал ручей, рядом с ним для защиты лежала лопата. Мастер, который первым узнал убийцу, схватил оружие и ударил его, воскликнув «Некам» — слово, означающее месть. Голову убийцы принесли Соломону, который содрогнулся и сказал мстителю: "Несчастный, разве ты не знаешь, что я оставил за собой право наказания?" Тогда все мастера бросились на колени, умоляя царя простить того, кого усердие завело так далеко. Второй убийца был выдан тем, с кем он нашел убежище. Он скрывался в скалах возле горящего кустарника, над скалой сияла радуга, у ног его лежала собака. Усыпив бдительность собаки, мастера схватили преступника и привезли его в Иерусалим, где он был подвергнут жестоким пыткам. Третий убийца был убит львом. Другие версии говорят, что он защищался топором, когда мастера пошли на него, но они обезоружили его, и он был приведен к Соломону, который заставил его искупить преступление.

Это первая легенда и объяснение ее таково. Соломон олицетворяет высшую науку и мудрость. Храм есть реализация и эмблема иерархического царства истины и разума на земле. Хирам — это человек, который благодаря науке и мудрости достиг господства. Он управлял, руководствуясь справедливостью и порядком, расценивая каждого по его труду. Каждая степень соответствует слову, которое выражает собой особый смысл. Для Хирама слово одно, но оно выражает три значения: одно — для Подмастерьев, и может произноситься ими; оно означает Природу и объясняется как Работа. Другое — для Компаньонов; в этом случае оно означает мысль и объясняется как Изучение. Третье — для Мастеров; оно означает истину и объясняется как Мудрость. Что касается самого слова, то оно используется, чтобы обозначить Бога, чье истинное имя непроизносимо и несообщаемо. Таким образом, есть три степени иерархии и три входа в Храм; есть три модуса света и три силы в Природе. Эти силы символизируются Линейкой, которая измеряет, Рычагом, который поднимает, и Деревянным Молотком, который консолидирует. Восстание животных инстинктов против иерархической аристократии мудрости успешно вооружает себя этими тремя силами и оборачивает их в свою пользу. Есть три типа мятежа: мятеж против Природы, мятеж против Науки и мятеж против Истины. В классическом виде они представлены тремя головами Цербера; в Библии — Кореем, Дафаном и Авироном; в то же время в масонской легенде они носят имена, различные в разных ритуалах. Первый, которого обычно зовут Авирон, или убийца Хирама, это тот, кто ударил Великого мастера линейкой; это история человека, принесенного в жертву человеческим страстям по требованию закона. Второй, по имени Мефибошет, после смешных и несостоятельных претензий на трон Давида, напал на Хирама с рычагом. Так рычаг неразумного равенства становится инструментом тирании в руках большинства и набрасывается, еще яростнее, чем линейка, на царство мудрости и добродетели. Третий, наконец, сокрушает Хирама молотком; так действуют животные инстинкты, когда они пытаются установить порядок во имя насилия и страха, сокрушая рассудок.