Читать интересную книгу Клеймо - Филип Хоули

За это время комары поработали на совесть. Теперь понятно, почему болезнь распространилась.

Не выдержав, Меган крикнула:

— Вы что, разводите здесь комаров-убийц?!

— Для испытаний мы взяли бесплодных женских особей. Три колонии комаров давно вымерли. — Он пожал плечами. — Увы, биологический костер, который потушен, дымит намного дольше.

Образ Хосе Чаки промелькнул в голове у Люка.

— То, что видел я, на дым не похоже.

— Если вы о мальчике, так во всем виновата его мать. Оставив деревню, чтобы получить медицинскую помощь, она только ускорила смерть сына: его организм вступил в контакт с вирусами, с которыми прежде не встречался. Иммунная система превратилась в геенну огненную.

Люк вспомнил об ОРВИ, которую нашли у Джейн Доу.

— Выходит, вакцина «Зенавакса» ни при чем? — уточнил он.

— Абсолютно. — Качински стряхнул с брючины паука. — То, что случилось в Майякитале, конечно, трагедия. Но мы исправили недочет. Больше такое не повторится.

Старик наклонился вперед и уперся руками в колени. Силы его покидали.

— Вы же знаете, что вас остановят.

— Ничего подобного, как раз наоборот. Моя генетическая вакцина незаметна даже для тех, чьи семенники и яичники поражены. Биологический механизм — апоптоз — следов не оставляет. Эффект от нашей программы проявится не раньше чем родится следующее поколение детей. Первые результаты мы увидим лет через двадцать пять, не раньше. Генофонд будет прочищен, наследственные болезни исчезнут. Вот тогда, полагаю, большинство и поймет, каковы преимущества вакцины.

— Итак, — ядовито заметила Меган, — женщин с раком груди в вашем безупречном мире не существует.

Люк вспомнил, как однажды Меган рассказала ему, что результаты анализа ее матери на рак груди оказались положительными. Она умерла от этой болезни и, согласно принципу домино, Меган не место в мире Качински.

Все обернулись: ко входу в туннель подъехал вилочный погрузчик с шестиметровым кубом из плексигласа. Сбоку ящика гудел мощный генератор.

Когда погрузчик появился в свете портативного прожектора, Люк увидел комаров, роящихся в контейнере. Четыре обезьяны — источник крови для насекомых — лениво прыгали по веткам в мини-питомнике.

— Конечно, оборудование примитивнее, чем у твоего отца, зато не менее действенно, — с гордостью произнес генетик. — Через несколько месяцев наше предприятие в Китае по размножению моих комаров выйдет на мощность, достаточную для продаж на трех континентах. И заметь, при поддержке и с благословения твоего отца, который будет считать, что это его комары.

Не вписавшись в туннель, контейнер ударился о скалу. Громкий неожиданный звук взбесил обезьян.

Качински пришел в ярость:

— Эй, вы там! Полегче с загоном, идиоты! — Он повернулся к охраннику: — Вот неуклюжие кретины! Чуть не угробили мой пятилетний труд в этой дыре.

Погрузчик сдал назад и повернул немного вправо. Вслед за ним поднялось большое пыльное облако.

Спустя секунды из темноты туннеля, как призрак, появился Кальдерон в шахтерской каске. Свет галогенного прожектора, как копьем, пронзил ночную тьму. Заметив генетика, он крикнул азиату:

— Увозите его на корабль. Быстрее!

Качински посмотрел на сухогруз, затем на Меган с Люком.

— Очень жаль, что все так заканчивается… для вас. Прощайте.

Кальдерон подошел к пленникам. Наклонившись, схватил Люка одной рукой за шею и поднял на колени.

— Таракан, ты со мной.

Люк извернулся, пытаясь из последних сил освободиться от захвата. Кровь отхлынула от мозга, и он быстро провалился в черный вакуум.

ГЛАВА 53

— Моя мать боялась темноты, таракан. И всегда оставляла на ночь свет. — Кальдерон поцеловал большой палец и перечеркнул им сердце крест-накрест.

Глубоко внутри горы двое людей Кальдерона привязали Люка, Меган и священника по имени Джо к мощным деревянным подпоркам посередине пещеры. Пленники смотрели друг на друга, как вершины углов треугольника.

Куполообразная пещера была приспособлена под склад. Повсюду валялись перевернутые ящики и пустые поддоны — остатки спешно сворачиваемого эксперимента. Свет исходил от фонариков на шахтерских касках.

Иногда лучи попадали на священника, который, с тех пор как они все встретились в этой тюрьме, не вымолвил и слова. С каждым вздохом его плечи тяжело поднимались. Впалые глаза и пересохший рот говорили за себя: он давно не получал ни воды, ни пищи.

Туловище, запястья и лодыжки пленников жестко стягивала толстая нейлоновая веревка. Ладони были замотаны клейкой лентой так, что не пошевелить и пальцем. Каждые несколько минут, чтобы кончики пальцев совсем не онемели, Люк напрягал и расслаблял мышцы рук.

— Моя мать погибла во время нортриджского землетрясения, — начал Кальдерон. — Ее похоронило заживо.

Неспроста он не прикончил Люка в гостинице Рио-Дульсе. Тому была причина, и скоро все прояснится. Ждать, похоже, осталось недолго.

— Она погибла, как крыса под грудой камней, — продолжил гватемалец. — Никак не могу отделаться от мысли, что последние часы жизни ей пришлось провести в ужасе кромешной темноты.

План Кальдерона стал вырисовываться. Их протащили вдоль причала, бросили на ручную тележку и несколько сотен метров везли к горе. Затем начался ячеистый лабиринт пересекающихся туннелей.

Наконец они попали в длинный коридор к пещере, где их сейчас и держали. Туннель расширялся взрывами, и на стенах остались обожженные отметки. Деревянные подпорки и поперечные балки крепили свод.

На входе в туннель два человека Кальдерона укладывали заряды. Первый проводами связывал в цепочку — элемент к элементу — куски белого вещества. Пластиковая взрывчатка С-4. Второй бурил в каменном потолке шпур для очередного заряда.

Рядом на земле лежал ящик с мотком шнура и тонкими, как карандаш, капсюлями-детонаторами.

— Ты собираешься запечатать пещеру, похоронить нас заживо? Таков план, да? — спросил Люк.

Кальдерон нагнулся к нему и проверил крепления на лодыжках. Затем медленно развязал узел и вдруг сильно дернул за веревку, затягивая ее потуже.

Когда нейлоновый шнур врезался в кожу, Люк поморщился.

— Если бы ты не разбил мне колено, моя мать не была бы в здании, которое обрушилось. — Уголки рта Кальдерона нервно дрогнули. — Она была бы дома и спала в постели, а не убирала дерьмо за другими.

Люк промолчал. Какой смысл просить Кальдерона пояснить его извращенную логику?

Отец Джо поднял голову, и сквозь кашель послышалось:

— Это… не поможет вашей матери.

— Отпустите священника! — крикнула Меган. — Что он вам сделал?

Фонарик Кальдерона качнулся и выхватил из темноты поникшую голову старика.

— Она права, — согласился гватемалец. — Священник заслуживает куда лучшей доли, чем умереть вместе с тобой, таракан.

— Убив Меган и священника, ты не вернешь свою мать, — сказал Люк. — Отпусти их.

Железный кулак кузнечным молотом врезался в его челюсть. Он сплюнул в сторону кровь со слюной и выдержал пристальный взгляд Кальдерона.

— Еще раз заговоришь о моей матери, считай — покойник. Даже пикнуть не успеешь, — шепнул Кальдерон, наклонившись к уху Люка. Медленно отступив, он постоял, затем присвистнул своим людям:

— Vamanos.[18]

Гватемалец направился к выходу в коридор, но на полдороге обернулся и произнес:

— Помнишь, как твоя мать любила выезжать в Санта-Монику и гулять среди утесов над самым океаном?

Люк почувствовал комок в горле. Однажды его мать упала с высоты и разбилась насмерть. Несчастный случай — объявила полиция, найдя тело в расщелине.

— Вижу, что помнишь, — ухмыльнулся Кальдерон. — Каждую среду, в 16:00. По ней можно было сверять часы.

Судорожно извиваясь всем телом, Люк забился под веревками.

— Сообразил, что к чему? Как-никак с высшим образованием, — бросил Кальдерон, исчезая в туннеле.

Даже когда каменная могила погрузилась во мрак, хохот гватемальца продолжал гулким эхом отдаваться в ушах Люка.

Кальдерон стоял на причале и, глядя в звездное небо, полной грудью вдыхал ночной воздух. Кран в центре баржи опустил на палубу очередной поддон, и матросы закрепляли груз. Из туннеля вывезли последнюю партию оборудования. Через несколько минут плоскодонная баржа вернется к китайскому сухогрузу.

Вот уже пять лет «Чеган» снабжал комплекс, не привлекая внимания к своей деятельности, гениально просто — через причал и туннель в нескольких километрах от ближайшего поселения. По ночам грузовые корабли заходили в устье реки и на следующий день, до восхода солнца, возвращались в море.

Теперь «Чеган» покидал насиженное место, переводя проект по комарам в Китай, на непрерывный производственный цикл. По правде говоря, Кальдерону было наплевать, куда отправится «Чеган». Раз проект больше не нужен, значит — скатертью дорога.