Далее запись обрывается… Но даже из такого короткого фрагмента можно представить обстановку, которая была в это время на высотах левее Дуба-Юрта.
Из журнала боевых действий:
«После выполнения задачи по засаде личный состав группы под командованием л-та Миронова выдвинулся на помощь второй разведроте ст. л-та Шлыкова, но, не доходя 100 метров, вступил в бой и не мог пробиться к ней».
«Сначала не представляли, что там происходит…»
Андрей Бирюков, начальник штаба батальона, майор:
— Майор Паков был непосредственно на пункте управления в полку Буданова, он, когда узнал, что группа «Нара» в Дуба-Юрте попала засаду, и вызвал подмогу. Передал мне по связи, что наших сильно потрепали, надо вытащить технику и убитых. Мы сначала не представляли, что там происходит.
Помощь попавшей в засаду группе Шлыкова собирали вместе с майором Агаевым. Оба метались по расположению батальона. Вспомогательные взвода были в одном месте, а роты стояли в другом. Пока туда прибежал, взвода собрал, они побежали к палаткам строиться, Майор Агаев их построил, я возвращаюсь назад, ротным передал, чтобы они готовились. Иду назад, а Агаев их уже распустил, собирать «Шмели» по палаткам.
Надо ехать в бой, и выясняется, что нехватка магазинов — конкретная. Поэтому даже на выручку поехали не все. Автоматы есть, патронов — море, а магазинов — нет! Я пришел в штаб — у посыльных одни автоматы, без магазинов. Свои магазины я отдал в первую группу, которая попала в засаду. Подошел разведчик, говорит: «Надо ехать, а у меня ни одного магазина!». Я ему свои и отдал. В каждой группе на человека должно быть не менее двенадцати магазинов, поэтому те, кто оставались в палатках— отдавали свои магазины тем, кто уходит.
Взводные пошли строиться, назад иду — все уже сидят по машинам, Куклев командует: «Поехали!». С ним были капитан Тритяк с остатками своей первой роты, майор Поляков, начхим Балабанов, командир взвода связи Кузнецов. А Паков всё это время оставался на КП у Буданова, для координации действий групп.
Группа лейтенанта Миронова шла с позывным «Акула»…
«И — рванули на скорости!»
Евгений Липатов, гранатомётчик, группа «Акула»:
— Слышно было перестрелку. Километра три, не больше. Слышали по рации, что наши в засаду попали. Сидим на улице. Видим в селе взлетающие красные ракеты. Вдруг — приказ на построение, собрал всех майор Агаев, он ходил по батальону. Людей взяли даже с ремвзвода, из вспомогательных взводов, а у них к автоматам всего по магазину было, они же на задание не ходят. Сели на две машины, человек по десять, как ежи облепили. Собрались быстро, минут за пятнадцать. Майор Агаев посадил нас всех на броню. Весь десантный отсек закидали «Шмелями», и — рванули на скорости.
Майор Владимир Паков понимал, что для спасения жизней попавших в засаду боевых товарищей дорога каждая минута, что своими силами батальон не сможет их выручить. Нужна была серьёзная огневая поддержка…
Подполковник Буданов: «Офицеры пойдут…»
Владимир Паков:
— Дал команду оставшимся в батальоне идти на выручку и сразу же пошёл к командиру 160-го танкового полка подполковнику Буданову: «Выручай!» — «Приказывать я не буду, но офицеры пойдут». Дал два танка с офицерскими экипажами, и они тут же пошли на выручку попавшим в засаду разведчикам. Стоял туман, танки не могли стрелять прицельно, было опасение попасть по своим.
Почему тогда подполковник Буданов так сказал: «Приказывать я не буду…». Если бы танки сожгли, пришлось бы отвечать Буданову. Он не хотел рисковать техникой без приказа сверху, а на получение его ушло бы драгоценное время. Но добровольцев на выручку разведчиков подполковник Буданов послал, и в этом его заслуга.
«Входили, спешившись, за бронёй…»
Леонид Высоцкий, разведчик-наблюдатель, рядовой группа «Акула»:
— До места, где наши попали в засаду, было около трёх километров. Входили, спешившись за броней. БРМ шла со скоростью километров 15–20 в час, а мы бегом за ней. В машине остались два человека — механик и наводчик. Помню, что пока пробегали посёлок, чуть не сдох от тяжести моего рюкзака: перед боем набил его под завязку боеприпасами, да ещё на мне разгрузка, автомат, «Муха» и рация. Сразу обратил внимание на скопившихся «гражданских чеченов» в начале поселка, они словно знали, что мы придём своих вытаскивать.
Когда добежали, то увидели дым горящих БМП. «Духи» нас увидели и открыли огонь из автоматического оружия. Рельеф местности пока не позволял им применять РПГ. Мы сразу поняли, что по дороге не пройдем и надо спрятаться за дома и искать путь через внутренние дворы домов вдоль дороги. Так и сделали. Поначалу активность огневых точек противника была сильной, но думали, что сможем прорваться к окруженным и своими силами.
Нам этот бой на небесах зачтётся…
«Ты бежишь, а за тобой пулемётная очередь…»
Михаил Курочкин, группа «Нара»:
— Кто-то из контрактников орёт: «Прорываться к нашим!». Бегу вдоль дороги у дома, со мной пацан бежал, он первый залег, а я ещё пробежал. Потом ребята рассказывали: «Ты бежишь, а за тобой шла длинная пулемётная очередь, она доходит до тебя, и ты падаешь».
Смотрю — подходит БМП лейтенанта Миронова, подбегаю, быстро рассказываю ему, что случилось с нами, кто был впереди. Подходим к третьей БМП, она стоит целая, живы механик-водитель, наводчик и командир машины. Миронов дал команду: «Всем отходить!» Бежим дворами, через забор. И как раз выстрел из гранатомёта — попал в столб, я успел залечь, а командир БМП — нет, ему осколки в лицо. Несём его в «бэху», и машина уходит. Подходит ещё группа наших, из тех, кто шёл к нам на помощь. Нас спасать пошли даже больные! Если бы не они, нас, 29 человек, всех бы и перебили. У каждого граната была, чтобы живым не попасть в плен.
Тут ещё несколько пацанов из нашей машины подошли — сами как-то вышли из огня. Филиппенко подошёл ко мне: «Ты живой?» — «А что со мной случится?» — говорю. Опять приказ: «Выдвигаться в голову колонны, вытаскивать убитых и раненых!». Стали искать боеприпасы, у кого что есть. Кто-то из контрактников мне говорит: «А ты останешься здесь!». В это время по нам стали стрелять из мечети — снайпер и гранатомётчик. Опять переполох… Сержанта Шарова убило выстрелом из гранатомёта из мечети, а он шёл к нам на помощь…
«Нам машут: «С брони! С брони!»
Евгений Липатов, гранатомётчик, группа «Акула»:
— Смотрим — наши позиции, пролетаем в посёлок, перед входом в него, народ стоит — бабы, мужики, толпа, кучей стоят. Пролетаем дальше, все на броне. Наши пацаны, видим, кто отошли, сидят за домом. Чего они сидят? А они нам машут: «С брони, с брони!». Спрыгнули — и пули засвистели. Одну БМП слева поставили, вторая встала у дороги. С «бэхи», из «сотки», стал стрелять наводчик.
Приехал ещё командир первой роты капитан Тритяк, на своей «бэхе», встал сзади нас метрах в ста и оттуда из пулемёта стрелял. Они до нас пытались к пацанам пробиться, но не удалось. Пытались один раз пробиться, ни хрена не получилось. Мы подъехали, стали вместе пробиваться к тем ребятам, кто попал в засаду.
«Человек падает — добивают…»
Михаил Курочкин, группа «Нара»:
— Подошла помощь, группа лейтенанта Миронова, и начали выдвигаться в голову колонны, попавшей в засаду. Говорю лейтенанту Миронову: «Так мы раненых не заберём, надо дымовую завесу сделать!». На «бэхах» были дымовые шашки, начали пробовать — ни одна не сработала! Подошла ещё помощь на «бэхах», перегруппировались и пошли колонной, прикрываясь бронёй.
Снайпера духов стреляли под «бэху» — пуля рикошетит от асфальта и — по ногам. Человек падает — добивают. Там такие снайпера были — наверное, бывшие биатлонистки, бабы. Пацан-дагестанец, Курбаналиев, его машина заглохла, погиб на моих глазах. Выпрыгивает, чтобы подтолкнуть другой машиной, только выпрыгнул — его снайпер тут же кладёт. Как стоял, так и упал.
Пришли два-три танка. И «духи» умолкли сразу, огонь их прекратился. Танки начали стрелять по сопкам. «Духи», чтобы себя не раскрывать — огонь прекратили.
«Артиллерия не туда воюет!»
Леонид Высоцкий:
— Лейтенант Миронов разделил нашу группу на две части. Одна часть, в которой был я, а всего нас было трое, должна была закрепиться за домом и не дать «духам» обойти группу по дороге. Вторая часть, которую он возглавил, попыталась прорваться к нашим через внутренние дворы домов, но вопреки своим традициям «чеченские строители» обрезали следующий двор глухой стеной, и пришлось вернуться к начальному, не выполнимому варианту.
Группа снова объединилась, наша БРМка вырулила из-за дома и, выехав на дорогу, начала кормить «духов» свинцом. Миша Григорьев, мой друг, так достал «духов», что на него настоящую охоту тогда открыли. Механик как-то успевал маневрировать, и гранаты РПГ не попадали, а некоторые вскользь броню цепляли и не взрывались. Огонь был очень интенсивным, я связался с Паковым, и попросил его о поддержке артиллерией. Поскольку я видел у него сорокакратный стационарный бинокль, когда мы входили в посёлок, и находился он гораздо выше нас, я думал, что он видит нашу группу.