Читать интересную книгу Огнем и броней - Сергей Лысак

И сразу же звон клинков раздался над палубой. Звук в высшей степени непривычный для корабля начала ХХ века. Два человека, выходцы из разных эпох, в мундирах, которые разделяло более двухсот лет, скрестили шпаги. Никто изначально не знал, на что способны противники. Сверкала сталь в лучах восходящего солнца, зачастую было невозможно уловить движение рассекающих воздух клинков, и все зрители замерли, боясь пропустить хоть что‑то. Противники быстро перемещались по палубе, нанося и парируя удары, но пока что явного преимущества ни у кого не было. Во всяком случае, на первый взгляд.

Бой шел уже более десяти минут. Леонид внимательно смотрел на противников и даже ему, не особо разбирающемуся в искусстве фехтования, стало казаться, что преимущество все же на стороне немецкого лейтенанта. Его догадку подтвердил стоявший рядом командир "Ягуара" Родригес, являющийся в этом деле настоящим профессионалом.

— Играет.

— Кто играет?

— Германец играет. Давно бы уже мог этого чванливого сноба проткнуть, но не хочет. Продолжает его выматывать.

— А зачем?

— Да кто же его знает. Видать, что‑то задумал.

Внимательно приглядевшись к движениям шпаги лейтенанта Байсселя, Леонид убедился, что Родригес прав. Кончик шпаги немца то и дело оказывался возле тела его противника, но в последнее мгновение отклонялся в сторону. Вскоре стало ясно, что Саэнс начал уставать. Впочем, оно и не удивительно. Немец был гораздо моложе, сильнее физически и явно занимался в свободное от службы время не одними попойками, хотя на сказочного богатыря и не походил. И это дало свои плоды — Саэнс перестал атаковать и ушел в глухую защиту. Байссель же, похоже, нисколько не устал и продолжал усиливать натиск, гоняя своего противника по палубе. Но это тоже продолжалось недолго. Очевидно, немцу уже надоел этот балаган и он каким‑то неуловимым для взгляда непосвященного приемом выбил оружие из рук своего противника.

Шпага со звоном упала на палубу и Саэнс в ужасе попятился назад. Очевидно, такой исход поединка он не допускал даже теоретически. Но отступать было некуда — позади море. А впереди странный и опасный противник, который может разделаться с ним в одно мгновение. Затравленно оглядываясь, испанец стал искать хоть что‑нибудь, чем можно воспользоваться в качестве оружия, но ничего подходящего в пределах досягаемости не было. А его противник, тем временем, приближался. Он подобрал выроненную Саэнсом шпагу и внимательно наблюдал за ним, поигрывая двумя клинками. Все согласно правил, придраться не к чему… Когда дистанция между ними сократилась до трех шагов, Байссель неожиданно остановился и обратился к противнику на английском.

— Ну что же мне с Вами сделать, мистер Саэнс? Зачем вы полезли к нам? Разве вас плохо приняли? Или вам угрожали? Вам очень захотелось пограбить? Или войти в историю, захватив Железный корабль из другого мира? В итоге вы потеряли и свой корабль и почти всех своих людей. Что же Вы молчите?

— Послушайте, сеньор Байссель! Ведь мы можем договориться!

— О чем? Вам предлагали решить дело миром, причем не один раз. Вы отказались. Вы были очень уверены в своем искусстве фехтовальщика? Увы, я Вас разочарую. Фехтовать по настоящему Вы не умеете…

— Вы использовали нечестный прием, сеньор Байссель!!! Верните мне шпагу и я покажу Вам настоящее фехтование!

— Нечестный? В бою с англичанами и французами Вы тоже будете говорить, что они бьют Вас нечестно? Раз так, отберите свою шпагу у меня!

С этими словами Байссель шагнул вперед и взмахнул шпагой, но неожиданно метнулся в сторону, развернул оружие плашмя и огрел своего противника по спине. Все изумленно ахнули, такого не ожидал никто. А дальше поединок превратился в фарс. Байссель начал гонять Саэнса по палубе, лупя его клинком и приговаривая по — английски.

— Получай, немытая свинья!!! Это тебе за дуэль!!! Это за неуважение к цивилизованным людям!!! Это за оскорбление хозяев дома, где тебя приняли!!! Это за…

Впрочем, вряд ли многие слышали Байсселя, так как напряженная тишина, стоявшая в начале поединка, сменилась гомерическим хохотом. Смеялись все. И испанцы, и тринидадцы и немцы. Смеялся также и гарант поединка — майор Мендоса. Уж чего только ему не пришлось повидать за время службы в испанской пехоте, но такой дуэли он еще ни разу не встречал. Исход уже ясен, но останавливать бой майор не торопился. Формальных причин для этого нет. Оба противника пока еще живы и не нарушают правила. А то, что один бегает по палубе, как заяц, а второй его гоняет и не желает добивать, а лупит плашмя шпагой по спине и по заднице… Ну что же, бывает. Правила этого не запрещают…

В конце концов Байссель загнал своего противника на корму и прижал к леерам. Отступать еще дальше Саэнсу было уже некуда, поэтому он перебрался через леера и прыгнул за борт. Правила этого тоже не запрещали. Тут же раздался крик.

— Человек за бортом!!!

В воду полетел спасательный круг с линем. На моторной шлюпке "Тезея", стоявшей под бортом "Каросруэ", запустили двигатель и она бросилась спасать утопающего, но не успела. Избитый и обессилевший Хуан Франсиско Саэнс, взмахнув пару раз руками, камнем пошел ко дну. Мало кто умел плавать в то время даже среди моряков. А уж среди "паркетных" моряков — тем более.

Перегнувшись через леера, Байссель осмотрел поверхность воды и не увидел своего противника. Подошедшая шлюпка покрутилась на месте, но нырять в поисках утонувшего никто не собирался. Выждав около пяти минут и убедившись, что дальше ждать бессмысленно, майор Мендоса извлек из кобуры револьвер и выстрели в воздух, громко объявив.

— Поединок закончен! Поздравляю Вас, лейтенант Байссель. Вам нужна помощь врача?

— Благодарю, господин майор, не нужно. Надеюсь, больше среди экипажа "Сан Аугустина" нет обиженных? Никто больше не желает скрестить со мной шпаги?

— Нет, если только Вы сами кого не вызовете.

— У меня нет претензий к людям, добросовестно исполнявшим приказ своего командира, каким бы он не был. Прошу Вас перевести всем мои слова. Мендоса перевел сказанное на испанский, что вызвало большое удивление у присутсвующих испанцев. Что ни говори, но эти пришельцы странные люди. Что одни, что другие. И чего они сцепились? Но теперь, вроде бы, все разногласия позади. На корме "Карлсруэ" развевается флаг Тринидада — белое поле с косым синим крестом, а на его палубе и во внутренних помещениях хозяйничают люди в пятнисто — зеленой одежде. Хвала Господу, что они не объединились и не стали воевать против Испании. А то, страшно даже представить, что бы началось в Новом Свете…

Леонид подошел к уцелевшему участнику поединка и тоже поздравил.

— Поздравляю Вас, лейтенант. Думаю, местные аристократы теперь поостерегутся с Вами связываться. Но где Вы так научились владеть шпагой? Причем старой тяжелой шпагой?

— Благодарю, экселенц! Что касается шпаги, то ведь я тоже из аристокартии — из старинного рода графов Байссель. Меня этому учили с детства.

— Но лихо Вы все устроили. Превратили дуэль в цирковое представление. Специально это сделали?

— Да, экселенц. Если бы Вы знали, как иногда надоедают правила этикета. Надоедают до тошноты, когда следует даже с врагом вести себя строго определенным образом. Иначе, видите ли, общество не поймет. А этот Саэнс еще и обвинил меня в применении нечестных приемов! Вот я и сорвался, дал волю чувствам. Бандит, напавший под покровом ночи на тех, кто совсем недавно принимал его как дорогого гостя, другого не заслуживает. Пусть общество и будет со мной не согласно.

— Не волнуйтесь, у н а с Вам никто ничего не скажет. А что об этом будут говорить в местном "обществе", н а с совершенно не волнует. Мы и так для этого "общества" — приспешники дьявола. Со всеми вытекающими обстоятельствами. И нас не трогают только потому, что знают — расправа будет быстрой, неотвратимой и беспощадной. Прецеденты уже были. Думаю, голландцы в Парамарибо и Виллемстаде вам подробно рассказали обо всех случаях. Поверьте, это правда. Разгром французов в заливе Париа, уничтожение эскадры Моргана в Пуэрто — Бельо, налет на Порт Ройял, уничтожение эскадры Сирла возле Тобаго, уничтожение английской эскадры адмирала Холмса возле Ямайки и как апофеоз всему — захват Ямайки и возвращение ее Испании фактически в обмен на Тринидад. Все это уже было, мы своим появлением сильно изменили ход истории. И что будет дальше, никто не знает. У Вас и Ваших товарищей появилась уникальная возможность — приложить руку к изменению истории. Неужели Вы никогда не мечтали о подобном?

— Не буду обманывать, экселенц. Мечтал в детстве и юности.

— Теперь Ваша мечта стала реальностью. Так используйте этот шанс. Что же касается мнения местного "общества", то в нашем времени есть поговорка на этот счет. Если перевести ее дословно на немецкий, то будет что‑то вроде "Проблемы индейцев нисколько не влияют на половую жизнь шерифа".