поднять вверх весь бутик-отель.
Но меня больше интересовали столы с закуской: из-за сборов я не успела пообедать, а нанятый нами кейтеринг славился отличным качеством.
Зато я успела посетить парикмахерскую, сделать небрежные локоны и купила себе сногсшибательное золотое платье, облегавшее фигуру как перчатка. Странно, что такая красота дождалась меня в магазине 31 декабря. Видимо, из-за цены никто не рискнул. Я же решила себя побаловать, да и вся эта приятная суета отвлекала меня от назойливых мыслей о Дубровском. Так что старикам-разбойникам по большому счету стоило сказать спасибо за всю эту историю с «Одалиской».
На большом экране крутили видео, где мамуля рассказывала о концепции нового бутик-отеля.
– Ой, нашу маму и тут и там… – встрепенулся Славик, а я с удовольствием смотрела на раскрасневшуюся мамулю, принимающую поздравления. Почему-то автоматически все считали хозяйкой ее. А папе № 2, думается, это было на руку. Он как раз жал ручку плешивому барсуку, с которым наконец примирился на почве щедрых пожертвований на флагшток. Папа выглядел весьма солидно: костюм-тройка и никаких тебе золотых цепей. Все-таки политика – дело грязное, но работа, похоже, непыльная. Недаром все туда лезут, словно медом намазано.
– Ты что за вино подал моему дорогому другу? – гаркнул папа на официанта, который мгновенно побелел от страха.
– Вину надо немного подышать…
– Я сейчас пригублю. Если что, так и знай: вино подышит, а вот ты…
Пришлось вмешаться и успокоить разбушевавшегося будущего политика. Дальше вечер протекал предсказуемо, но довольно весело.
Отцы, разрумянившись от спиртного, принялись сватать мамулю, намекая, что такой жар-птице негоже куковать в одиночку.
– А еще из-за одиночества ты даже не узнаешь, храпишь ли по ночам, – приводил папа № 1 железный довод и с благодарностью поглядел на свою Люду. Наверное, благодаря ей он познал себя и свой храп.
– Присмотрись к Коровину, он недавно овдовел, – советовал папа № 2, приобнимая свою Марью-искусственницу за область таза.
– У него Альцгеймер, – огрызалась мамуля.
– Альцгеймер – это же палка о двух концах. Кому плохо, а для кого-то и хорошо. Смотря для каких целей тебе нужен спутник, – молвил папа № 3, выискивая глазами в толпе свою боевую подругу Дуську. Та все-таки вернулась от родни и теперь усердно налегала на икру.
– Коровин так ужасно шутит про своих двух первых тещ, у меня волосы дыбом. Если это услышит бабуля… – продолжала спорить мамуля, на что папа № 2 заметил:
– Я думал, шутки о тещах исчезли вместе с 90-ми…
На сцене появился фокусник, обещавший извлечь из шляпы крысу – символ наступающего года. Женщины стали повизгивать, прячась за широкими мужскими плечами. От нечего делать я лениво перевела взгляд в сторону, пригубила шампанского и тут же судорожно его сглотнула. В ту секунду мне показалось, что я увидела среди гостей знакомый силуэт. Многие гости сегодня щеголяли в масках, и этот тип тоже, кажется, нацепил на лицо что-то бархатное.
«Неужели Дубровский тут? Как он попал в зал без приглашения?»
– Дешевый выпендрежник, – процедила я, Славик услышал меня и, обидевшись, возразил:
– Я его еле достал в канун Нового года, лучший фокусник в области.
К счастью, все смотрели на сцену и не заметили моего волнения. Силуэт загадочного мужчины в маске еще раз мелькнул в толпе, а я бросилась за ним.
– Да подожди ты! – прошипела я, понимая, что он меня все равно не услышит.
Фокусник по громкоговорителю анонсировал, что скоро нас ждет бой курантов, и толпа хлынула к выходу. Возле дверей официанты раздавали бокалы с шампанским, все возбужденно галдели: вот-вот должен был прогреметь заявленный фейерверк, ознаменовывая собой начало нового года.
Я пыталась протолкнуться вперед, но веселые гости устроили столпотворение у гардероба. Когда все-таки удалось просочиться на улицу, я принялась высматривать Дубровского в толпе. И поняла, что он опять исчез. Воздух был морозный, но возвращаться назад не хотелось.
– Ты что голая выбежала? Минус десять – это тебе не жук лапкой потрогал! – запричитал Славик, когда увидел, как я мечусь на шпильках по снегу, пытаясь заглянуть за близлежащие елки. – Я сейчас твою шубу притащу, айн момент.
Я в досаде отмахнулась, но Славик мне в ответ скорчил морду хорька, означавшую, что свое мнение я могу оставить при себе.
Куранты принялись отбивать последние секунды года, гости дружно скандировали: «Десять… девять… восемь…» И ничего не предвещало беды, но Славик, очень спешивший за моей шубой, запутался ногой в нитках, что держали огромную арку из воздушных шаров над входом.
Пытаясь отцепить их, он ухватился за шары руками, дернул раз, другой. И каким-то странным образом вытащил железный штырь. Он держал арку с одной стороны. И вот тут… Внезапно налетел какой-то резкий порыв ветра, шары рванули вверх, вытянувшись в струну. Второй штырь выскользнул из земли. А на нитках повис тощий Славик.
Такое я видела только в мультике про Винни Пуха, оттого стояла и глупо улыбалась, пока до меня не дошло, что Славик взмывает ввысь. С перепуга он, видимо, забыл отцепить руки и сейчас силился понять, что же происходит.
Громыхнул фейерверк. Гости единодушно решили, что летающий псих – часть представления. Достали телефоны и радостно снимали полет шмеля в отблесках салюта. И только когда я завопила: «Помогите!» – толпа пришла в оживление. Коровин со своим Альцгеймером вдруг завопил: «Где я?» – и схватился за сердце. Приглашенная оперная дива грянула: «До свиданья, наш ласковый Мишка, возвращайся в свой сказочный лес!», остальные стали фальшиво и вразнобой ей подпевать.
Воздух вокруг заискрился, взорвался сотнями голосов. Казалось, все забыли про фейерверк. Кто тушкой, кто чучелком устремились ловить Славика. Какой-то высокий тощий денди закричал, что надо натянуть скатерть и подхватить летуна, когда тот начнет приземляться.
И вдруг во всем этом многоголосии прогремел выстрел. Один, потом другой. Раздался женский визг, гости (преимущественно мужчины в дорогих пиджаках и галстуках, смотревшихся на них несуразно) принялись падать лицами в снег. Кто-то из них закричал: «Наших бьют!» Видно, большинство папиных друзей из 90-х не избавились от нехороших ассоциаций.
– Глядите, он опускается! – завопила мамуля. – Кто-то выстрелил в шарики! Быстрее, кто там за скатертью побежал? Да вставайте же! Ну, чего вы?
Гости смущенно стали отряхиваться от снега, папа № 3 и папа № 1 помогали подняться Коровину с его Альцгеймером. Как видно, они не теряли надежды пристроить мамулю, оттого трогательно пеклись о здоровье своего возможного преемника. Певица сменила репертуар и заголосила что-то про сбитого летчика.
Я быстро отыскала глазами в толпе папу № 2. Он стоял с задранными верх руками и честно пытался поймать Славика, терзаемого розой ветров. К счастью, тот приземлялся довольно медленно. Нескольких простреленных шаров как