Читать интересную книгу Я из будущего - Владимир Поселягин

Помимо них я заимел один откровенно плохой нож, два приличных, и один складной. Были документы, но они мне не требовались, и солидная пачка денег. Мелочь тоже была и я её забрал. Разную бытовую мелочёвку отобрал, включая пару зажигалок. Поднявшись наверх сеновала я, как и ожидал, обнаружил три мешка, чемодана или сумок не было. Распотрошив их, я нашёл ещё больше вещей. Новенький костюм был, похоже, из мешка малого, прикинув, довольно кивнул. По размеру он мне подходил. Ну и так набрал.

Кроме ножей у старшого пистолет был, "ТТ". Запасного магазина к нему я так и не нашёл, да и в снаряжённом было всего четыре патрона. Причём один он держал в стволе, идиот. Самострела совсем не опасался. У этого типа пистолетов предохранителя не было, в таких случаях часто самопроизвольные выстрелы случались. Всего трофеев я набрал на два мешка, так что, собравшись, покинул амбар, не забыв погасить костерок, и двинул к лесу. Там на выбранном месте, установил сторожевую систему, кто пересечёт десятиметровую зону, то комп бронекостюма меня поднимет, и спокойно уснул. А забрался я в глубину кустарника, сюда сложно пролезть, так что я считал себя в полной безопасности.

* * *

Утром я достал из одного мешка узелок, тоже трофей с воришек и, устроившись поудобнее на своём наблюдательном пункте, продолжил наблюдение за станцией, заодно, завтракая. При них я нашёл пару в крутую сваренных яиц, кусок пирога с капустой, полкаравая хлеба, небольшой кусок копчёного сала, половинку луковицы и всё. Видимо это были остатки с обеда, но мне хватило. Позавтракал нормально, да и воды напился из своей фляги, прополоскав полость рта. Вот так утолив голод, я и продолжил наблюдение.

Блатных не было часов до десяти. Одному теперь не до насилия сельчанки, всё лицо сплошной ожог, второй раздет, так что я не удивился когда появился их третий подельник. Тот высокий и худой со скуластым лицом. Он изучал тех, кто был на базаре, и по-тихому таскал. Надо сказать, руки у него росли, откуда надо, даже я внимательно наблюдая за ним, не всегда успевал фиксировать, если чья-то чужая собственность сменит владельца. В общем, утащив кошелёк у какой-то расфуфыренной дамочки явно из беженок, он в переулке очистил его и вернулся на рынок уже совершать покупки. Купил одежды, обувь, ему хватило, мешок и еды. Всё это распихал в купленный мешок, после чего двинул к своему амбару, опасливо, оглядываясь.

Дальше я за ними не следил, к озеру ходил, где постирал всю добытую одежду и повесил сушиться в кустарнике, в котором ночевал. Стирать пришлось хорошо, с песком и глиной, а то те, похоже, и не знали что такое стирка, полы куртки и рукавов были засалены. Еле отмыл. Да и запашок от одежды шёл. Так что, дав ей отмокнуть, отстирал, даже без мыла получилось неплохо, и теперь та сохла. Вот после обеда, вернувшись к наблюдению, я заметил, как из амбара выходят, на пару с "высоким", какой-то мужчина с портфелем в руках. Похоже, врач или фельдшер. Они немного поговорили у входа, после чего медик направился на станцию, а высокий ушёл внутрь. Когда пришёл поезд, все трое, старшой имел полностью забинтованную голову, только щели для глаз и рта, забравшись в один из вагонов, отбыли. Я даже вздохнул с облегчением. Кто их ограбил, они понятное дело не знают, не могли видеть, только нечёткий силуэт, всё же парализованы были, а не оглушены и без сознания. Поэтому могли опознать не меня, а свою бывшую одежду по множеству мелких деталей. Теперь эта проблема снята, блатные отбыли, и можно посетить рынок на станции, а то реально кишка кишкой играет. Всё что осталось от бандитов, я съел, и очень хотелось есть. Всё же последнее время я приметил всё возрастающий аппетит, раньше я столько не ел. Повторюсь, такой скачок аппетита настораживал, и я не без основания подозревал в этом проделки паразита. Ведь именно тогда, когда он внедрился в моё тело, я стал часто чувствовать голод, и если раньше мне хватало три раза питаться в день, то теперь это приходилось делать раз пять. Полдники и всё такое. Что же со мной делает этот чужой, что ему для перестройки себя, или возможно меня, столько материала потребно? Вот сиди и гадай.

После отбытия блатных я прошёл к своей можно сказать лёжке и, пробравшись по-пластунски до убежища, где провёл ночь, проверил постиранные вещи. Небольшой ветерок подсушил их, но на солнце те бы высохли быстрее. Сейчас они были немного влажные. Меня это не обеспокоило, высохнут на теле. В одном из мешков я нашёл аж два комплекта нательного белья, чистое и свежее, я бы даже сказал совсем не ношенное. Я его на всякий случай тоже постирал и сейчас стал одевать. Потом брюки из того найденного комплекта костюма, рубаху, а сверху куртку молодого. Головной убор надевать не стал, да и не брал я его у блатных, хотя каждый имел кепку. Вот с обувью пришлось подумать, были кожаные сапоги старшого, размер подходил, и почти новые полуботинки молодого. Выбор пал на полуботинки, к ним запасной комплект носков был, три пары, не ношенные. А портянки к сапогам ещё не высохли, да и не было запасных к ним. Что снял со старшого, то и отстирал.

Из оружия я взял один нож, мне он и привычнее и проще с ним, от пистолета попробуй отбрехаться. Проверив себя, как сидит одежда, я взял полпачки денег, что при себе имели блатные, убрал в карман, соседний с документами. После чего проверив маскировку лёжки, покинул её и направился к опушке, забирая влево, там тропинка из леса выбегала и шла к селу. Вот по ней я и дошёл до села, а потом и до станции. Сельские на меня внимания практически не обращали, так, изредка косились на молодого паренька что, белозубо улыбаясь, радуясь жизни, шёл по улице. Пару раз девчата чуть моложе меня оборачивались, а так ничего, нормально дошёл. Практически сельчане, привыкшие к беженцам и множеству новых лиц, на меня внимания не обратили, и это хорошо. А вот и базарчик, народу тут было не так и много, так и торговцев не великое множество, и двух десятков нет. А торговали тут всем, что было, начиная от продуктов и живности, заканчивая разным домашним барахлом. Даже велосипед был выставлен на продажу. Видимо кто-то из беженцев продал, а новый хозяин перепродавал. На вид тот неказист был, обшарпанный, но смазанный где нужно. Да и резина не сильно лысая. Мне он не нужен, так поглядывал вокруг и прикидывал.

— Почём пирожки, мать? — весело спросил я у одной из торговок, что сидела на одном обшарпанном ящике и торговала с другого продукцией собственного приготовления. Даже молоко было, коровье, наверное, ну или козье.

— Один пирожок пять рублёв, — категорически сказала та. — Стакан молока столько же.

— Ох, и нравитесь вы мне своей деловой жилкой. Мне шесть пирожков и стакан молока. С чем пирожки то?

— Три с мясом осталось, девять с картошкой и луком, два с яйцами и зелёным луком. Расторговалась я уже. Хорошо пирожки берут. Сало возьмёшь, хлеб утренний есть?

— Я много что возьму, мать. Ты мне вот сюда на скатерку положи по два пирожка каждого вида, и стакан молока, хорошо?

— А чего ж тут сложного? — пожала та плечами.

На белую холстину она положила то, что я просил, и из бидона налила свежего и вкусного как я, потом узнал, молока. Когда она наливала молоко в граненый стакан, я удивлённо поднял брови, не знал, что в это время их уже выпускали. Когда продуктовый натюрморт был сложен, я достал из кармана копир, он напоминал сложенную в щепоть кисть руки серебристого цвета и, включив, поводил им над пирожками и молоком, снимая копию. Всё, дело сделано, теперь можно и нормально пообедать. Время, правда, к двум подходит, полдник практически уже, но есть очень хотелось.

— Чего это ты сделал? — удивилась торговка, пересчитывая плату за пирожки и молоко.

Устроившись рядом, там был чурбак и ещё один ящик, как стул со столом в точке общепита, я сделал глоток, пробуя молоко на вкус, и усмехнувшись, вытирая тыльной стороной ладони, молочные усы на верхней губе, ответил:

— Эта одна из тайн древних народов... — сказал я и откусил пирожок с мясом, пережёвывая, заодно выдерживая паузу.

— И что? — заинтересовалась та, соседние торговцы тоже с любопытством прислушивались.

— Вкусные у вас пирожки... Так вот, в древние времена, когда неандертальцы ещё забивали дубинками мамонтов, они научились добывать огонь не только трением, но и с помощью кремня, высекая искры. Это было новое слово в науке и технике. До этого считали, что самое лучшее достижение это не водить женщин за руку за собой, а просто таскать их за волосы. Кстати, тогда же был применён новаторский метод таскания за собой женщин. Поначалу их таскали за ноги, но за волосы оказалось удобнее и лучше.

— Почему? — спросила та же торговка.

— Мужикам не понравилось, что песком всё забивается.

Несколько секунд вокруг царило молчание, все переваривали, что я сказал. Первая захихикала дама явно из беженок, что с малышом лет трёх, думаю, внуком, выбирала тому новые брюки. Она покраснела лицом, по щекам текли слёзы и, содрогаясь всем телом в приступе сдерживаемого смеха, молча, стояла, пока её не пробило на "хи-хи". Потом и до остальных дошло и пол рынка грохнуло от смеха. Мне это тоже пошло на пользу, когда вокруг начали подуспокаиваться, я уже доел пирожки и выпил всё молоко, вернув стакан хозяйке. Так его ополоснула водой из другого бидона, поменьше.