Ясон, Миеликки, а теперь еще и Ниив. Она стоит возле лагеря, скрестив руки на груди. На бледном лице играет румянец, она сердится и надувает губы, а глаза метают молнии.
— Мерлин! Что такого я сделала? Ты не должен избегать меня. Правда, что ты велел Ясону убить меня? Почему?
Во мне снова поднялся гнев.
— Держись от меня подальше. Лучше займись Тайроном. Он такой же беспринципный, как и ты.
— Беспринципный? Что это значит? — В отчаянии она начала кричать: — Я больше не понимаю тебя! Что я такого сделала, чем заслужила такое?
— Ты сама прекрасно знаешь! Ты украла у меня мои знания! Ты обессилила меня!
— Ничего я не крала, — крикнула она в ответ, грозя мне пальцем, словно я ребенок. — Ты все время был в седле, все время держал поводья. А я… я просто прыгнула к тебе за спину. И держалась за тебя. С тобой мне так спокойно…
Она меня умоляла, пыталась тронуть мое сердце. Она думала, что я просто рассердился. Откуда ей было знать, что я ее смертельно боюсь.
— Ты меня околдовала, — упрекнул я ее. — И обокрала.
— Это неправда. Ты лжец.
— Мне незачем лгать, разговаривая с такими хитрыми распутницами, как ты.
— Что? Как ты меня назвал? Как ты посмел!
— Думаешь, я таких не видел? Ты носишь полуребенка. Ты самая гнусная из ведьм! Неужели ты думаешь, что твоя прародительница Мирга не играла в эти игры? Я спал с ней, а она меня обманула. За это я убил ее.
Потрясенная Ниив решительно возразила:
— Она умерла в озере, пыталась поговорить с предками. Она не предприняла всех необходимых предосторожностей, и ее забрал Енааки. И с тобой было бы то же, если бы я тебя не предупредила.
— Она умерла на озере. В лодке. Голая. С синяками вокруг шеи. Она поплатилась за свое любопытство! Енааки сожрал ее останки. А я съел ее полуребенка. Я забрал его с собой. Отвез на берег.
— Лгун! Лгун!
— Я знаю, кого ты носишь. У тебя в утробе полуребенок. Не подходи ко мне. Что еще я могу тебе сказать? Что еще могу дать?
— Все! Ты можешь дать мне все!
Я испытал неожиданное удовольствие, когда долго молча смотрел на нее, а потом холодно сказал:
— Оставь меня в покое, Ниив. Я слишком стар, слишком осторожен, чтобы позволить такой северной фее, как ты, такому ничтожеству, жалкой колдунье, еще раз меня одурачить.
— Ничтожеству? — повторила она и на время потеряла дар речи, то ли от огорчения, то ли от ярости, трудно сказать. — Если бы я обманула тебя раз, смогла бы сделать это снова. Но я не обманывала тебя. Обещаю, я никогда не буду даже пытаться. Я не верю, что ты убил Миргу. Я не верю, что ты просил Ясона убить меня. Скажи, что это неправда.
Как приятно видеть, что такая красавица пляшет передо мной. До чего же она похожа на свою прапрабабку Миргу, но без бабьего эгоизма. Мирга была стервятником в моих руках, правда, я не убивал ее своими руками. Я терпеть не мог этот знакомый ястребиный взгляд, который видел в глазах Ниив.
— Верь во что хочешь, — усмехнулся я. — Если Ясон оставит тебя в живых, держись от меня подальше.
— Все из-за той женщины, что сошла на берег! Так ведь? Той, что пахнет кровью и горелой листвой.
«Кровь и горелая листва?»
Теперь пришел мой черед изумляться. Я уже слышал эти слова. Возможно, Ниив приняла мое молчание за недоверие. Она зло добавила:
— Та, что гремит ярко-зеленым металлом. У которой глаза как клинки!
— Миеликки? — осторожно осведомился я, хотя знал прекрасно, что речь идет не о ней. — Миеликки покинула корабль?
— Не она. Другая! — выкрикнула Ниив. — Та, что ушла на берег, когда ты готовился к полету в соколе. Она не знала, что я вижу. Если ты ее ищешь, то ее нет. Все из-за нее, да? Ты ее прячешь и не хочешь, чтобы я знала.
Голос Ниив напоминал завывания ветра. Она стояла в центре своей собственной бури, злая, безудержная, безотчетно ревнуя меня к подруге моей молодости. Казалось, что жизнь лагеря, суета вокруг Арго находятся на другом конце света.
«Кровь и горелые листья?»
Быть того не может!
Я спросил Ниив:
— Ты пряталась на корабле, когда та женщина, с глазами как клинки, уходила?
— Миеликки — моя духовная мать, — напомнила девушка. — Поэтому тебе никогда не удастся меня убить. Я ее дитя. Она не позволит.
Она побывала внутри Духа корабля! Миеликки ее защищала! Почему я удивляюсь? У Госпожи Леса и у юной шаманки было одно сердце. Ничего удивительного, что Миеликки прикрывала свою родственницу.
Но что же видела Ниив? Расскажет ли она все?
— Я не знаю ту женщину, о которой ты говоришь, — крикнул я в ответ. — Ты слышала, как ее зовут?
— Я видела ее мельком. Она была как тень. Она — хищница. Опасная. Надеюсь, она меня не заметила. Ты точно ее знаешь. Я уверена.
— Возможно, ты права. Но сейчас лучше оставь меня одного!
— Нет!
Я отвернулся. Она крикнула мне в спину:
— Кто же она тогда?
Она выкрикнула мое имя, потом сложила руки на груди, опустила голову и начала творить проклятия. Они отскакивали от меня, как желуди от воловьей шкуры.
«Что же делать?»
Ко мне бежал Ясон с мечом в руке, его встревожили наши крики. Илькавар и Конан из Кимбрии тоже двигались в нашу сторону, опасливо поглядывая на девушку в черном, стоящую на склоне надо мной.
— В чем дело, Мерлин? Тебе нужна помощь?
— Нет, не нужна, — ответил я.
Он глянул на Ниив, и меч сверкнул в его руке. Она закричала от злости и возмущения, развернулась и исчезла за крепостным валом.
Я посмотрел на Ясона и на его лице прочел любопытство и тревогу. Он ждал, что я скажу, но меня терзали вопросы: куда же она отправилась? Где она прячется? Это не может быть правдой…
Я не мог сказать Ясону, что у меня на сердце. Пока не мог.
— Не подпускай ко мне эту девицу!
Он вежливо поинтересовался:
— Никогда?
— Нет, не никогда. У нее сильный покровитель на Арго.
Глава восемнадцатая
ПОЛЫЙ ХОЛМ
Я должен найти Пронзительный Взгляд. Я должен увидеть лицо под вуалью. Но где ее искать? Куда она пошла, когда покинула корабль? Как призвать ее? На этот раз я принял меры предосторожности.
Наверное, я выглядел по-дурацки в своей грязной меховой куртке, мешковатых шерстяных штанах и с длинными растрепанными волосами. Я побежал к опушке леса, потом вдоль нее, избегая наблюдающих за мной волков. Я пытался отыскать тропинку, проход, дыру или укромное местечко, куда могла спрятаться женщина, сбежав с корабля.
Я бродил несколько часов, искал на юге от широкой дороги, которую протоптали Бренн и его армия, и наткнулся на каменный дом с обвалившейся крышей. Дверь кто-то снял, скорее всего на дрова. Дом давно разграбили и бросили, но в углу я обнаружил сложенную мешковину. Я прикрылся ею, присел на корточки и начал вызывать свои способности к путешествию во сне, затем вошел в Мертвый сон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});