Читать интересную книгу История тюрков - Мурад Аджи

…Выходит, разведку на Запад Чингисхан отправил далеко не случайно. Предводитель тюрков знал, что творилось в Европе. «Тюрки должны вернуть свое утерянное имя и свои земли», – решил он.

Хан Джебе и его помощник Субутай (Субедей) несли с Алтая на восток Европы священное Сульде. Оно было лучшим лекарством от «болезней» тюркского мира. Повелитель приказал разведчикам «идти так далеко на запад, пока не встретится хотя бы один тюрк». Там остановиться.

Крещение болгарского царя Бориса.

Миниатюра из средневековой хроники

И хан Джебе пошел вперед, желая восстановить имя и честь своего поруганного народа. Ему не нужны были чужие страны и чужие народы. Разведчики не вели захват, они занимались разведкой территории. Их интересовали те земли, на которых проживали тюрки. Они спокойно намечали стоянки для войска, которое придет скоро сюда. Из местных кипчаков назначали приставов, которые будут собирать подати для армии, осуществлять власть. Все брали на учет. Как лекари, готовились лечить больного. Поставить диагноз, как известно, это половина лечебного курса.

Монгольские лучники в атаке.

Фрагмент миниатюры из хроники Рашид ад-Дина. XIV в.

О тех днях напоминают слова, появившиеся тогда. «Есаулом» назвали пристава, «ямщиком» – того, кто на яме (почтовой станции) будет визировать паспорта. «Дарога» – ответственного за порядок и пути сообщения… Мышь не прошмыгнула бы за спиной Джебе и Субутая не замеченной. Они возвращали порядок в государство, созданное Великим переселением народов и собранное Аттилой! Страну Дешт-и-Кипчак.

В 1223 году отряд подошел к границам Западного мира. Эти границы определил папа римский, вернее, власть Римской церкви.

Восточным оплотом огромной папской империи была Киевская Русь. Возможно, она не знала, что приняв в 988 году крещение из рук католиков, стала папской колонией. Папа сам назначал ей правителей – королей!

Русь имела важное стратегическое положение в борьбе за мировое господство, и тем привлекала папу. Здесь, в днепровских степях, сходились Восток и Запад. Только здесь могли они встретиться и помериться силами. Как при Аттиле, один на один… Бой Востока и Запада был неизбежен. И он состоялся.

Разумеется, не из-за подлого убийства послов Чингисхана в Киеве завязывался он. Все было куда сложнее: столкнулись два мировоззрения. Две культуры, две правды. Каждая отстаивала себя, свою политику и веру.

30 мая началось их знаменитое сражение. Армия Запада в четыре раза превосходила отряд Востока. Все было на ее стороне… Кроме Бога.

Сражение началось необычно. Отряд хана Джебе умело показал свое неумение воевать, потом спешно отступил в степь. Блестяще разыгранный спектакль, поставленный талантливым режиссером. Так воевал Чингисхан с превосходящим противником. Русские бросились в погоню и на многие километры растянули свое войско. Их огромное преимущество растаяло, как снег весной. Лишь у речки Калки понял киевский князь Мстислав (в крещении король Федор), что случилось, да было поздно.

У Калки и закипела настоящая рубка. Мало кто уцелел в ней. Шесть князей, семьдесят бояр, десятки тысяч простолюдинов остались лежать в поле. Отряд разведки наголову разбил армию, на которую делал ставку папа римский, объявив о «втором Риме» на востоке Европы.

Кипчаки-европейцы Днепра и Дона, забывшие Алтай, получили неплохой урок памяти. Правда, и они не остались в долгу – отомстили за Калку. Уже без русских. Осенью того же года дерзко напали на отряд Джебе и Субутая, когда те переправлялись через Волгу и на неделю разорвали отряд. Тут-то их и подкараулили.

Что ж? Ответ, достойный тюрка.

Иго, которого не было

И все-таки недоумение оставляет тот поход. С поражения на Калке Русь повела отсчет татаро-монгольского ига. А победу тюрков записала у себя в истории не как победу и не как поражение.

Записала очень странно, будто бы тюрки после той победы отдали свои города, станицы, пашни и пастбища, отдали и ушли неведомо куда… В одночасье. Так утверждает официальная история, наивно настаивая на существовании неких древнерусских земель в Степи, куда якобы вторглись «татаро-монголы», «дикие кочевники».

Могло ли быть такое? Здравый смысл (и экономическая география) подсказывает – нет. На свете не хватило бы русских людей, чтобы заселить города и станицы даже одного только Дона. А Дон не Великая Степь – лишь ее малая толика. Надо помнить, что Московская Русь территориально была раз в пятьсот меньше Степи.

Выходит, «иго» и все, что связано с вторжением орд Чингисхана на Русь, придумано?!

Верно, придумано. Известно, когда – в 1823 году. Известно, где – в Петербурге. Известно, кем – простым учителем гимназии. Тогда же придуман и миф о казаках – якобы русских людях, бежавших за Дон и создавших там казачью вольницу. На деле же казаки – чисто тюркское явление, так называли военное сословие в обществе кипчаков.

В те годы Россия увлекалась славянофильством, и в ее истории появилось множество мифов. Всяких. Больших и малых. На этой мифической истории выросли поколения россиян, для которых правда стала ложью, а ложь правдой. Так было в Западной Европе со времен инквизиции, так с XVIII века стало в России.

На самом же деле все складывалось совершенно иначе.

Поход хана Джебе и Субутая, как холодный душ, остановил Чингисхана. Он понял, еще один бой у Запада ему не выиграть. Мешают кипчаки! Те самые казаки Дона и Днепра, что не признали Сульде и Ясу. Интерес полководца к Западу остыл уже в 1223 году, после победы на Калке.

Дело решил случай, как часто бывало в жизни.

Однажды Мангуш, сын хана Котяна, охотился с соколом в степи. Ему встретился хан Аккубуль, давний соперник их рода. Им бы разъехаться! Вся мировая история сложилась бы иначе. Они не разъехались, сошлись. В поединке Аккубуль убил юношу.

Едва печальная весть долетела до Днепра, до владений хана Котяна, как он собрал войско свое запорожское и пошел на Дон, на хана Аккубуля. Вдоволь погуляли по Дону запорожцы…

Раненный Аккубуль еле спасся. И, не найдя сил для ответного удара, отправил брата своего, Ансара, на Алтай, за подмогой. Тот и привел «татаро-монголов» на Дон.

Случилось это через пять лет после Калки. Самого Чингисхана уже не было… Вот тогда-то и началось «татаро-монгольское иго». Но в нем не было ничего унизительного и кровавого: «игэ» на древнетюркском языке означало «хозяин». У донской Степи появился хозяин – Яса. И Сульде.

Вот, собственно, и все.

Увод людей из Галицко-Волынской Руси.

Миниатюра из венгерской хроники. 1488 г.

Ни исчезновения народа, ни вторжения «орд кочевников с Чингисханом во главе», ничего этого не было. Прибыл суд, который заставил кипчаков Дона и Волги подчиниться тюркским Законам. Приняв «игэ», донские кипчаки не изменились внешне, но свои земли уже после смерти Чингисхана называли Золотая Орда… Слово «орда» получило еще одно значение – «страна, принявшая Ясу»… Внешне жизнь в Степи после Калки шла своим размеренным на века чередом. Как прежде, и уже по-иному. Яса вернула мир в тюркские дома, прекратила ссоры – она несомненная заслуга Чингисхана-политика.

В.В. Верещагин.

Богатый киргизский охотник с соколом

Однако была еще одна страница в жизни Чингисхана – рассказывать о ней крайне трудно, может быть, поэтому никто и не говорил о ней. А без нее, без этой страницы, облик легендарного правителя будет неполным. Ибо это он, великий человек, погубил свое детище – великую державу. Погубил своими руками, а если точнее, то руками своих сыновей. Такой раны тюркам не наносили даже самые злейшие враги. Смертельная рана!

У тюрков была своя система управления, законодательства, наказания. По адату верховным правителем (царем) может быть только человек из царской династии. Человек голубой (точнее небесной) крови, наследник пророка Гесера. Таков древний адат по престолонаследию, соблюдали его очень строго. Ведь только у царя был мандат Неба на правление. Только он мог прощать преступников и объявлять войны.

Род Чингисхана не относился к царской династии, которая со времен пророка Гесера вела тюрков по жизни. Великий хан, принесший народу столько побед, принял на себя правление в трудную для народа минуту. Да, Чингисхан первым из ханов попытался восстановить границы державы Аттилы и ее былую славу. Безусловно, он великий человек. Но не царь!

На его гербе ворон. Не сокол… Такое случилось впервые в тюркской истории, на трон сел правитель, власть которого не от Неба. Люди Степи заволновались, но приняли его власть, а вот терпеть на троне его детей-самозванцев не пожелали.