узнает… Это может быть война, Хендрикс. Он должен вернуться к отцу, вернуться в Колонию. И он должен вернуться в относительно хорошем состоянии.
Гейдж скрестил руки на груди и уверенно встретил устрашающий взгляд Хендрикса.
Хорошо для Гейджа.
На его месте я бы уже забилась под стол.
— Но, надеюсь, если он снова попытается найти Риган, он пойдёт по следу, по которому ты его направишь, — объяснил Вон успокаивающим тоном, предназначенным для его брата.
— Совершенно верно, — кивнул Гейдж. — Возможно, это не будет постоянным решением, но моя самая большая забота — избежать войны и защитить людей, находящихся под моей опекой. Как только Кейн и его отец окажутся за пределами наших стен и вернутся домой, этой неотложной проблемы уже не будет. У меня слишком много невинных людей и людей, которые не знают, как пользоваться оружием, чтобы беспокоиться о том, чтобы расстроить их, пока они здесь. По одной вещи за раз. Мы побеспокоимся об их постоянной угрозе позже. Давайте просто переживём следующие пару дней.
Тайлер медленно кивнула, пока я перебирала всё, что могло пойти не так с этим планом.
— И ты абсолютно уверен, что бункер в безопасности от Пожирателей? — Хендрикс положил мне на плечи две сильные руки, и я почувствовала спиной вибрацию его слов. Это казалось отличным планом, но мы стали опасаться всего, что звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой.
На самом деле мне было трудно хоть немного доверять хорошим вещам.
Просто спросите Хендрикса.
Гейдж кивнул:
— Да, я уверен.
— Что ты думаешь, Тайлер? — мягко спросил Вон. — Ты думаешь, это звучит достаточно безопасно?
Тайлер вздрогнула и крепче обхватила себя руками.
— Ничто не кажется достаточно безопасным, когда речь заходит о моём отце, — она подняла глаза, чтобы встретиться взглядом с Гейджем, потом со мной, а затем с Воном. Наконец, после минуты размышлений, она сказала: — Но это наш лучший вариант. Даже если мы вернёмся на дорогу, как только он узнает, что мы не слишком далеко впереди, он найдёт нас. Гейдж должен был дать нам больше времени, чтобы всё обдумать и спланировать.
Вместо того чтобы обидеться, Гейдж усмехнулся и объяснил:
— Честно говоря, я забыл об этом. Из-за того, что вы, ребята, появились с Кейном под прицелом и из-за сотни других вещей, визит твоего отца был самым далёким от моих мыслей. Я вспомнил об этом только сейчас, потому что одна из моих групп вернулась из своей последней вылазки в Колонию. Они принесли сообщение от Матиаса, напоминающее мне об этом.
Тайлер это, похоже, не убедило. Мне было интересно, что Хендрикс и Вон подумали о его объяснении, потому что Тайлер была права. Гейдж должен был предупредить нас раньше. Гейдж должен был поговорить с нами об этом неделю назад. Можем ли мы доверять ему сейчас? Был ли там действительно бункер?
Было о чём подумать, и у нас был целый день, чтобы придумать план Б.
Не так уж много времени.
В моей голове пронеслась сотня вопросов, но Тайлер озвучила самый важный. Иногда её южного нахальства было достаточно, чтобы свести меня с ума. Иногда я могла просто поцеловать её.
— К чему ты клонишь, Гейдж? Ты пытаешься удержать нас здесь ради себя или ради моего отца?
— Тайлер…
Гейдж подался вперёд в своем кресле, но она ещё не закончила.
— Либо ты хочешь, чтобы мы оказались в ловушке, учитывая угрозу появления моего отца, потому что хочешь, чтобы мы присоединились к твоему поселению. Или потому что ты планируешь передать нас ему, когда он прибудет. В любом случае для нас уже слишком поздно, но я хотела бы знать, какой из этих манипулятивных планов ты приготовил для нас, чтобы я могла… эмоционально подготовиться, — она смотрела на Гейджа с хищной свирепостью, которая немного пугала.
— Тайлер, не начинай, — протянул он, похоже, меняя свой подход с оборонительного на циничный. — Случилось то, что я сказал. Ладно, я всё испортил и забыл. Но у меня также есть план, который гарантирует вашу безопасность. Я не пытаюсь удержать тебя здесь, я просто пытаюсь сохранить тебе жизнь. Если ты хочешь уехать после того, как твой отец уедет, я не против. И я чертовски уверен, что не собираюсь отдавать тебя этому садистскому мудаку, которого ты называешь папочкой.
Тайлер ощетинилась рядом со мной, но заговорил Вон.
— Мы будем придерживаться твоего плана, Гейдж.
— Вон! — Тайлер развернулась так, что она встала на колени на своём стуле лицом к Вону. — Но…
— Но ничего, Тайлер. Ты можешь не доверять Гейджу, но разве ты не доверяешь мне?
Он удерживал её взгляд с интенсивностью, граничащей с соблазнительностью, и его рука каким-то образом добралась до её талии.
Это была именно та причина, по которой я когда-либо начинала влюбляться в Вона раньше. Не то, чтобы я рисковала сказать ему слово «л» в ближайшее время, но если у Тайлер не было бабочек, атакующих её живот прямо в эту секунду, я бы усомнилась в её человечности.
Пусть её проверят на инфекцию.
Она попыталась сглотнуть под гипнотизирующим взглядом Вона и прошептала:
— Я доверяю тебе.
Вон улыбнулся ей, а затем сжал её бок.
— Я знаю.
Гейдж откашлялся, и наше внимание вернулось к нему.
— Теперь, когда мы всё уладили… Мы договорились?
— Мы договорились, — небрежно бросила Тайлер через плечо.
Эти трое были похожи на героев мыльной оперы, я не могла перестать смотреть на них. Это было намного лучше, чем телесериал.
Подождите, неужели для Хейли всё было именно так?
Это было немного неловко.
Мы с Тайлер встали, чтобы уйти, и Хендрикс направился к двери.
— Подожди секунду, Тай, — позвал Гейдж.
Вместо того чтобы послушаться Гейджа, Тайлер посмотрела на меня.
— Останешься со мной?
Я сжала губы, чтобы скрыть улыбку. Ещё больше мыльной оперы!
— Конечно, — я улыбнулась ей и снова повернулась к Хендриксу. — Я догоню тебя через некоторое время?
Он выглядел не слишком обрадованным по этому поводу, и его обычный напряжённый хмурый взгляд превратился в более глубокий, с морщинами на лбу. Я протянула руку и разгладила их кончиками пальцев.
— Я буду всего на несколько минут позади тебя, — пообещала я.
Хендрикс окинул Гейджа оценивающим взглядом, а затем схватил меня за футболку и притянул к себе. Его губы обрушились на мои в собственническом поцелуе, который захватил меня своей голодной концентрацией. Он переместил руки с моей рубашки на обнажённую талию и крепче прижал меня к себе. Он так хорошо целовался. Это казалось несправедливым.
— Вернись ко мне, — прорычал он, когда, наконец, отпустил меня. — У