Глава 22
После возвращения в Мартас-Винъярд из Аспена недели потянулись для них черепашьим шагом. Ничто не напоминало прежний отдых здесь в июле, когда они от всей души наслаждались морскими купаниями, пикниками, общением с друзьями Вал все время смотрела в пространство невидящим взором, а Мел в основном висела на телефоне. Джессика подтрунивала над ними обеими.
— Боже, какие вы обе смешные.
Валерия изматывала себя, каждый день заглядывая в почтовый ящик в ожидании писем от Марка, а Мел, если отлучалась из дома, то, всякий раз возвращаясь, как бы невзначай спрашивала:
— Никто не звонил?
И обе девочки смеялись при этом. Только Ракель воспринимала все происходящее как серьезную болезнь, свалившуюся на их дом. Ведь она их предупреждала, что через шесть месяцев… они увидят сами!
Она никогда не договаривала своих пророчеств, но они на всех производили гнетущее впечатление.
— Ракель, расслабьтесь!
— На этот раз это серьезно, миссис Мел.
— Да, вы правы. Но серьезно и окончательно — разные понятия.
Грант тоже иногда звонил Мел. Он безумно влюбился в диктора пятого канала. Кроме того, у него появилась очаровательная миниатюрная женщина-жокей с рыжими волосами из Уайт-Плейнс, не говоря уже о какой-то потрясающе сексуальной кубинке. Мел подшучивала над ним и советовала помнить о возрасте. Девочки не утерпели и обмолвились ему о Питере.
— Ты не могла сама рассказать мне? Я-то думал, что мы — друзья, — обиженно заявил он ей, позвонив в очередной раз.
— Мы — друзья, но мне требовалось время, чтобы во всем разобраться.
Грант удивился.
— Неужели это все так серьезно?
— Возможно, но мы до сих пор не решили проблему расстояния.
— Расстояния? — И вдруг все стало на свои места. — Ах ты, маленькая негодница, так это тот кардиохирург с Западного побережья, верно?
Она усмехнулась.
— Ну и что ты собираешься делать? Ты — здесь, он — там.
— Я еще не решила.
— Что тут решать, Мел? Ты опять нашла себе «несбыточную мечту». Ради Бога, опомнись. Никто из вас не бросит свою работу, свой дом. Разумно ли ты поступаешь?
Ей стало грустно после разговора с Грантом, и несколько дней она размышляла над тем, есть ли хоть капля правды в его словах. Неужели она позволила вовлечь себя еще в один роман, у которого нет будущего?
Желая разобраться в своих чувствах, она позвонила в Калифорнию.
Питер был в приподнятом настроении после встречи с Мари, которая прекрасно себя чувствовала.
И Мел стала молить Бога, чтобы на следующей неделе не появился какой-нибудь новый пациент, нуждающийся в пересадке сердца, иначе он не сможет прилететь на празднование Дня труда.
Он сказал, что Пам и Мэт готовы к путешествию на восток. Мэтью просто вне себя от возбуждения.
— А Пам?
— Внешне сдержанна, но сама радуется не меньше, чем Мэт — Девочки тоже ждут не дождутся вашего приезда.
Они уже строили массу планов, как развлечь Пам, а Мел хотела окружить заботой Мэтью. Даже Ракель волновалась в связи с предстоящим прибытием гостей, хотя делала вид, что недовольна прибавлением работы. Им пришлось поломать голову над тем, как всех разместить. В конце концов было решено, что Марк будет спать на диване в гостиной, Пам — на раскладушке в комнате двойняшек, Мэт — на второй кровати в комнате Ракели, а Питеру отведут комнату для гостей. Кое-что передвинули, кое-что убрали, и в доме для всех нашлось место.
Когда приехали Пам и Мэтью, в семействе Адамс царило всеобщее ликование. Двойняшки сразу же решили показать гостям пляж и познакомить со своими друзьями. Мальчик, которым Вал заинтересовалась в начале лета, потерял для нее всякую привлекательность. С полдюжины ребят были влюблены в Джесс, которая не обращала на них никакого внимания. Пам понравилась двоим мальчикам, и никто не мог поверить, что ей всего четырнадцать лет. Она была очень высокой и выглядела старше своего возраста. Мел радовалась, глядя на дружную компанию, и всю неделю дважды в день докладывала обо всем Питеру.
— Мне так хочется, чтобы ты поскорее приехал к нам.
— Мне тоже Марк практически не находит себе места.
Но накануне отъезда их поездка чуть не сорвалась.
Поступила молодая женщина, у которой началось отторжение донорского сердца, и с тяжелой инфекцией.
Когда она услышала об этому у Мел заныло под ложечкой, однако она не стала настаивать, чтобы Питер непременно приехал или уговорил своих коллег вместо него прооперировать больную. Но к утру бедная женщина умерла. Он в подавленном настроении сообщил Мел об этом по телефону на следующий день.
— Мы ничего не могли сделать.
— Я знаю это. Сейчас тебе необходимо уехать и отвлечься.
Но для него поездка была омрачена смертью пациентки, и он молчал всю дорогу, пока они с Марком летели до Бостона. Но потом Питер несколько оживился и завел с Марком разговор о Мел и ее дочерях.
— Они очень хорошие, папа. — Марк покраснел, говоря нарочито беспечным тоном, и Питер улыбнулся.
— Мне они тоже нравятся.
Как чудесно вновь увидеть Мел, и он думал только об этом, когда маленький самолет приземлился на узкой взлетно-посадочной полосе. Питер устремился из самолета вслед за Марком, который пулей вылетел в дверь и заспешил вниз по шаткому металлическому трапу, а затем резко затормозил перед Вал, не зная, пожать ей руку, поцеловать ее или просто сказать «привет!». Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, краснея. С Вал творилось то же самое. А Питер крепко обнял Мел и прижал к себе, а потом поцеловал Пам, Джесс и Вал, а затем Мэта. Вал с Марком направились в багажное отделение. Питер заметил, как Марк украдкой взял ее за руку, и усмехнулся, глядя на Мел.
— Ну вот, они снова вместе.
Мел улыбнулась, глядя на шедших далеко впереди влюбленных.
— По крайней мере, здесь они не могут потеряться в горах.
Однако они слишком надолго уплывали на лодке в море, и Питеру пришлось им напомнить о правилах, на которых он настаивал в Аспене.
— Эти правила остаются в силе и здесь.
— Ох, папочка, — едва не плача, возразил Марк, чего с ним не случалось уже несколько лет, но ему так хотелось побыть наедине с Вал. — Нам просто нужно поговорить.
— Тогда делайте это при всех.
— Фи! — Пам сморщила носик. — Ты бы только послушал, какую чепуху они несут.
Но Мел заметила, что на пляже появился четырнадцатилетний мальчик, к которому Пам отнеслась благосклонно. К концу выходных, кажется, только Джесс и Мэтью сохранили благоразумие. Джессика уже думала о школе, а Мэт был так счастлив с Мел и отцом, что ни о чем не беспокоился. Ему все время неосознанно хотелось обрести полноценную семью.