Вал не нашла что ответить на такое обвинение, а только сжалась в объятиях Джессики, истерически рыдая. В этот момент Мел услышала крики и звуки горнов высоко на склоне горы, замигали огни, и вскоре вся команда с победоносным видом спустилась вниз.
Один из людей шерифа нес Мэтью на руках. Питер, еле сдерживая слезы радости, облегченно замахал им руками.
— С ним ничего не случилось? — Мел подбежала к Питеру, и слезы все-таки брызнули у него из глаз.
Он долго стоял, всхлипывая, держа ее в объятиях. Мальчика нашли возле пещеры, испуганного и замерзшего, но без всяких повреждений. Он сказал, что некоторое время бродил один и потерялся. И уверял всех, что видел медведя.
— О, Мел, — Питер не мог оторваться от нее" — я думал, мы потеряли его навсегда.
Она кивнула, у нее по щекам тоже текли слезы.
— Слава богу, что все обошлось.
Но вот принесли Мэтью, грязного, с исцарапанным лицом, в разорванной одежде и взволнованного, на голове у него была чья-то фуражка. Мел схватила его и крепко прижала к себе:
— Ты до смерти напугал нас, Мэт.
— Я в порядке. Мел. — У него вдруг появился очень взрослый и храбрый вид.
— Я рада. — Она поцеловала его в щеку и передала отцу, поблагодарившему людей шерифа; потом они вернулись в дом и собрались в гостиной.
Марк прижимал брата к груди, а Валерия улыбалась сквозь слезы, и даже Пам заплакала от радости.
Все столпились вокруг малыша и угомонились только к полуночи. Пам извинилась перед Вал, а Марк дал слово, что они больше никогда не пойдут гулять одни.
И когда все уселись у камина, поглощая гамбургеры, приготовленные Мел, Питер обратился к ним:
— Я хочу, чтобы вы твердо уяснили одно; думаю, сегодняшний вечер преподнес всем урок. — Он выразительно посмотрел на Вал с Марком, затем на Мэта, а потом на Джессику и Пам. — Мы все можем чудесно проводить здесь время. Но вы не должны разбредаться; вы можете заблудиться в лесу, вас может укусить змея, с вами может случиться бог знает что. И я хочу, чтобы каждый из вас чувствовал ответственность за всех остальных. С данного момента вы будете все вместе. Если один из вас идет куда-то, все следуют за ним. Ясно? — Он выразительно посмотрел на старшего сына, который поспешно кивнул, испытывая ужасные угрызения совести. Он так усердно старался в лесу просунуть язык в рот Вал, а руку ей в шорты, что совершенно забыл о Мэтью. А когда они опомнились, его уже не было. — Если я увижу кого-нибудь уединившимися парочкой, то они в тот же день будут отправлены домой, кто бы это ни был. — Все поняли, что речь шла о Вал и Марке. — Теперь марш в постель. Вечер выдался для всех трудным.
— Боже, Мел, я думал, что умру на этой горе, пока искал его. — В ту ночь он лежал в ее постели, вспоминая пережитый кошмар, а она прижимала его к себе, чувствуя, как он дрожит в ее объятиях.
— Все позади, любимый. Он жив и невредим, и такого больше не случится.
Они даже не занимались любовью. Мел почти всю ночь пролежала без сна рядом с ним, охраняя его сон, пока небо не озарилось первыми лучами восходящего солнца. Тогда она осторожно разбудила Питера, и он вернулся в свою комнату, а она наконец заснула. Мел впервые осознала, насколько любит их всех и как дорого ей стало семейство Галлам. Со следующего дня пятеро детей все время проводили вместе, и хотя Мел часто видела Марка, держащего Вал за руку или смотрящего ей в глаза тем особенным взглядом, от которого у девочки светилось лицо, они больше никогда не уединялись, и оставшаяся неделя пролетела незаметно.
Вечером, накануне отъезда Мел и двойняшек, Питер повел всех на прогулку. Они смеялись и разговаривали, как старые друзья. Глядя на них, никто бы не догадался, что они не одна семья, и тем более бы не поверил, что они были против совместного отдыха.
Две недели прошли великолепно, несмотря на ужасный вечер, когда потерялся Мэт, но сейчас об этом не вспоминали.
После ужина они допоздна сидели у камина. Мэт в конце концов заснул на коленях у Джессики, и она С помощью Пам уложила его в постель. И когда они наконец неохотно разошлись по своим комнатам, все сожалели, что так быстро закончилось такое счастливое время. Мел с Питером несколько часов дролежали без сна.
— Не могу поверить, что мы опять расстаемся. — Он лежал, облокотившись на руку, и не сводил с нее глаз.
— Ничего не поделаешь. — Но затем ей внезапно пришла в голову мысль. — Почему бы вам всем не провести День труда с нами в Мартас-Винъярде?
— Это дальнее путешествие для трех дней, Мел.
— Тогда поживите у нас неделю. — Месяц… год…
— Не могу.
— Но дети могли бы. По крайней мере Пам и Мэт.
А Марк может вместе с тобой прилететь на уик-энд.
— Это мысль. — Он улыбнулся ей, думая в тот момент только о ней. — Я так люблю тебя. Мел.
— Я тоже люблю тебя.
Они снова оказались в объятиях друг друга и предавались любви до самого рассвета. Утром они выглядели подавленными. Настало время возвращаться домой, к повседневной жизни, к ожиданию его звонков. Услышав про возможную встречу в День труда, дети повеселели.
— Хорошо. Ты победила. Мы приедем.
— Ура! — Их радостный возглас эхом отозвался в горах. Во время полета из Аспена в Денвер дети оживленно болтали, а Питер и Мел, притихшие, в последний раз сидели одни. В Денвере все расплакались, а Питер посмотрел в глаза Мел и прошептал:
— Я люблю тебя, Мел. Никогда не забывай об этом.
— Помни, я тоже люблю тебя.
Дети делали вид, что ничего не замечают, но Вал и Марк с пониманием улыбнулись, а Пам отвернулась. Джессика держала ее за руку, и это немного успокаивало Пам. А малыш Мэт на прощание крепко поцеловал Мел.
— Я люблю тебя. Мел!
— Я тоже люблю тебя. — Она оторвала от него взгляд и расцеловала остальных детей. — Хорошенько заботься об отце, — сказала она Пам, глядя ей прямо в глаза. — Ей хотелось добавить: «Вместо меня».
— Обязательно. — В голосе Пам появилась неожиданная мягкость. Наконец прощание закончилось, и обе семьи разошлись в разные стороны в подавленном состоянии. Мэтью плакал в открытую, когда отец вел его к самолету, вылетающему в Лос-Анджелес.
— Я хочу, чтобы они поехали с нами.
— Ты скоро увидишься с ними.
— Когда?
— Через несколько недель, Мэт. — Потом Питер посмотрел на Марка и заметил на лице сына мечтательное выражение. Питера интересовало, было ли что-нибудь между ним и Вал, но, судя по всему, они вряд ли перешли границы дозволенного. А в самолете, вылетевшем в Бостон одновременно с рейсом в Лос-Анджелес, Джессика и Вал почти не разговаривали, а Мел смотрела в окно, но перед ее глазами стоял образ Питера. Три недели до Дня труда казались ей бесконечными, а что потом? Еще один нескончаемый год до Аспена? Они сами решились на этот безумный шаг, но Мел, как и Питер, летевший в этот момент в Лос-Анджелес, знала, что им слишком поздно поворачивать назад.