— Вот же сволочь! — невольно выругался владыка Данвила. — Провел нас, как мальчишек. Пока мы сторожили Хусорт, Конан выдвинулся к родовому замку Андаров и осадил его. Блестящий замысел!
— Надо немедленно возвращаться, — сказал рыцарь, не разделявший восторга господина. — Если ударить в тыл неприятеля, то еще есть шанс одержать победу.
— Разве я похож на глупца? — раздраженно воскликнул гаран. — Именно этого Конан от меня и ждет. Возле Мидлэйма подготовлена отличная западня. Гномы и альвы перебьют моих солдат еще в лесу. Потеря армии равносильна самоубийству! Мы будем возвращаться кратчайшей дорогой, через Корнирстон. Инхам напасть не решится, да и магинцы в случае чего помогут.
— Поступок достойный короля, — презрительно усмехнулся Холон. — Ты умудрился предать всех. Мертвы Эдрик, Кабет, Малих, Лоун… Кто следующий? Вален превратился в жалкого, бездомного бродягу, который готов подбирать кости упавшие с твоего стола. Но я унижаться не собираюсь…
— И кто это говорит? — гневно прорычал правитель. — Человек, наплевавший на честь ради титула? Не ты ли штурмовал донжон замка Андаров и пытался убить Селену?
— Все так, — согласился военачальник. — Четыре года назад я поддержал сильного и смелого человека, способного объединить Фесссалию под своей властью. Но в кого он превратился теперь? В жалкого труса, похотливого соблазнителя молоденьких девушек и кровожадного убийцу невинных людей!
Ксатлин выхватил из ножен меч и ударил противника наотмашь. Холон успел увернуться и тоже обнажил клинок. Телохранители самозванного короля мгновенно двинулись на мидлэймца, однако на помощь рыцарю устремились его солдаты. Схватка могла разгореться в любой момент…
Гаран был в ярости — он не ожидал измены!
— Ты умрешь! — зло произнес данвилец. — Но не здесь и не сейчас.
— Может, ты хочешь затеять драку? У меня здесь полторы тысячи воинов. Никто из них не сдастся. Пример ингасов, как видно, заразителен. Давай устроим междоусобную бойню на радость королеве! Селена будет счастлива!
Скрипя зубам от злости, Ксатлин убрал меч ножны. Терять людей из-за какого-то паршивого выскочки он не хотел. Пусть Холона убивают сторонники ведьмы.
— Убирайся прочь! — прошипел правитель. — Сдохни, как собака, у ног Селены!
Рыцарь решил, что лучше не замечать нанесенного оскорбления. В сопровождении преданной охраны военачальник отступил к лагерю. Вскоре полки мидлэймцев покинули поле возле Хусорта, а к вечеру ушли на Закат данвилцы и магинцы. Вторжение закончилось безрезультатно. Понеся значительные потери, захватчики ничего не добились. Рухнул очередной блестящий план.
Ксатлин начал всерьез подумывать о самоубийстве — все, что происходило в Фессалии в последние годы начало казаться ему невероятной глупостью, измысленной человеком с больным воображением…
* * *
На следующее утро в сопровождении гномов, альвов и трех сотен фессалийцев волшебница двинулась к родовому замку Андаров. Внезапного нападения врага королева не боялась — валвилцы внимательно следили за неприятелем.
Ролин был готов к атаке армии Холона, но удержать мятежников не сумел. Большая часть солдат пробилась в крепость, и теперь гарнизон Мидлэйма составлял около четырех тысяч воинов. Взять штурмом хорошо укрепленный замок необычайно сложно, а осада занимает чересчур много времени. А именно его у Конана не было.
Возглавляя отряд всадников, киммериец прискакал из Гатвэя к Мидлэйму через трое суток. Полки пехотинцев значительно отстали, но до их подхода Конан намеревался тщательно оценить обстановку. Королевский замок произвел на наемника должное впечатление — высокие стены, мощные крепкие башни, глубокий ров. Облицовка из белого мрамора придавала крепости сказочный, нереальный вид. Лишних иллюзий Конан не питал — защитники Мидлэйма имели огромное преимущество над противником. Из донжона простреливался, как внутренний дворик, так и внешний вал. Четверть армии наверняка погибнет еще на подходе к Мидлэйму.
Северянин сразу заметил на поле мертвые тела фессалийцев. Убитых врагов торгрийцы не хоронили, а у подъехавшей к замку Селены оказалось слишком мало людей. Погребальные помосты они сооружали достаточно медленно. Спрыгнув с коня, киммериец поклонился правительнице и разочарованно сказал:
— Холону все-таки удалось прорваться в крепость!
— Да, — вымолвил Ивон, — рыцарь проявил смелость и настойчивость. Ксатлин бросил союзников на произвол судьбы, но военачальник готов сражаться и в одиночку.
— Король Эдрик всегда ценил Холона, — заметила правительница. — Он умен, храбр и честен. Прятаться за спиной подчиненных рыцарь не будет. Я была удивлена и потрясена его изменой…
— Мы завязнем здесь надолго, — вставил стоявший рядом Линк.
— А что если предложить мятежникам жизнь? В обмен на сдачу замка? — задумчиво сказала волшебница.
— Стоит попробовать, — согласился наемник. — Но Холон наверняка откажет, слишком горд…
Переговоры результата не принесли. Холон наотрез отказался сдаваться. В его словах чувствовалась обреченность, однако он намеревался умереть, как настоящий мужчина, с мечом в руках — честь превыше жизни. Конану ничего не оставалось, как отдать приказ на подготовку к штурму. Солдаты связывали фашины, вырубали длинные жерди, сколачивали лестницы, сооружали осадные башни и защитные стенки для лучников. Сражение предстояло тяжелое.
Светлоокий Солар скрылся за горизонтом, у стен замка вспыхнули сотни костров. Над полем потянулся ароматный запах жареного мяса. В огромных котлах фессалийцы варили кашу. Местные жители отдавали фуражирам королевы — освободительницы последние запасы: люди верили, что скоро братоубийственная война закончится.
Осмотрев посты, киммериец неторопливо вошел в шатер Селены. Женщина была одна и своих чувств не скрывала. Она немедленно обняла и страстно его поцеловала. Короткое мгновение превратилось в вечность. Влюбленные потеряли ощущение времени. Проведя ладонью по небритой щеке Конана, волшебница тихо сказала:
— Я люблю тебя, варвар… Никто и никогда не помогал мне так, как ты. Каждый раз, появляясь в Волании, ты рискуешь собственной жизнью. Как жаль, что мы не можем быть вместе!
— Таково условие Рата, — улыбнулся наемник. — Воля богов священна.
— Чудовищная несправедливость, — королева смахнула скатившуюся по щеке слезу. — За какие грехи нас наказали разлукой? Я устала от одиночества!
— Успокойся, — Конан прижал женщину к груди. — Скоро ты снова станешь полноправной властительницей Мидлэйма. Кроме того, не забывай, о Кристане. Мальчик должен стать королем и вернуть себе замок предков!