Читать интересную книгу Авалон:Хроники бессмертных - Антон Ермаков

Безмолвные, едва различимые в полумраке меж каменных постаментов и ощущаемые своим присутствием лишь потому, что их было слишком много — со всех сторон их окружали темные фигуры дварфов. Они ничего не говорили, и — как надеялась Маша — не собирались нападать, просто очень медленно смыкая вокруг них кольцо своей зловещей тишины. Было что-то жуткое в том, как они неторопливо обступали их со всех сторон, отрезая любые пути к отступлению, и шелест от сотен шаркающих ног был похож на некое копошение невидимых полчищ мышей и крыс.

— Зажгите магические сферы, — абсолютно спокойно попросил друзей Флавиус.

Все моментально повиновались, сотворив в своих ладонях разноцветные светящиеся шары — в подземелье мгновенно стало гораздо светлее. Дварфы перестали наступать и остановились, окружив их со всех сторон плотной стеной.

— Можете и дальше хранить свои несметные сокровища — они нам ни к чему, — обратился к ним Флавиус. — Мы пришли к Ивонну.

Неизменная зловещая тишина была ему ответом.

— Очнись, Король Королей! — воскликнула Сильфида, глядя на статую на каменном троне. — Ты слишком долго спал. Мы привели тебе новый Авалон!

Абсолютное безмолвие окутало величественные чертоги, несколько поразительно долгих секунд ничего не происходило — Малиновская даже слышала, как отчетливо и неестественно громко колотится в груди её сердце, все набирая частоту ударов. И тут световой столп над троном сделался шире и ярче, будто колодец, вырубленный в скале, внезапно разросся, а вслед за тем каменная статуя, восседающая на троне, широко открыла глаза. Маша даже ахнула от неожиданности. Каменные веки несколько раз моргнули, глазницы начали поворачиваться из стороны в сторону, осматривая чертог, и, наконец, остановились на новоприбывших. Могучая рука медленно, словно ползущая змея, двинулась вперед по подлокотнику, при этом во все стороны посыпалась пыль и какой-то мелкий песок, а затем, согнувшись в локте, потянулась к двуручной секире, издавая при этом странные звуки — было похоже, как будто огромные гранитные блоки перетираются между собой. Король приложил некоторое усилие, согнувшись в пояснице — видимо, это движение далось ему с трудом — и, подхватив свое устрашающее оружие, выпрямился во весь рост и глубоко вздохнул. Каменная грудь при этом расправилась, с его плеч и облачения продолжали сыпаться песчинки, а его крепкая фигура словно начала вновь обретать выцветшие за долгие, бессчетные годы сидения в подземелье краски. Как будто на запылившийся, забытый в давнем хранилище старый доспех плеснули ведром чистой воды, отмыли его, очистили — и вот он уже засиял, как только что откованный в кузнице. Король Дварфов уже совсем не походил на каменную статую — неведомое волшебство оживило его: пыль с одежд исчезла, лицо приобрело телесный оттенок, а корона, увенчанная изумрудами, засверкала, переливаясь, в сумрачном полумраке подгорного зала. Длинная мантия, в которую он был укутан, превратилась из песочно-желтой в светло-зеленоватую.

— Хом-хм! — прогремел Король, осматриваясь по сторонам.

Дварфы, заполонившие собою всё свободное пространство, стоящие во всех проходах между мраморными постаментами, закричали и затопали, радостно приветствуя своего Повелителя. Король медленно поднял руку, и гомон и крики его подданных разом смолкли.

— Мир вам, достопочтенный Флавиус и достопочтенная Сильфида! — громко произнес он. Его громовой голос, несмотря на невысокий рост, был похож на рокот камнепада в вышине горных вершин. — Рад видеть вас здесь.

— Мир тебе и твоему народу, достопочтенный Ивонн! — ответили Флавиус и Сильфида. — Сегодня в Камфорту прибыл новый Авалон, — третий с тех пор, как ты занял этот трон, и семьдесят седьмой с сотворения мира, — при этих словах они расступились и отошли немного назад, чтобы Ивонн мог рассмотреть новоприбывших.

Глаза Короля Дварфов неторопливо, долго и очень внимательно переходили от одного человека к другому, рассматривая каждого, и, как показалось Марии, дольше всех изучали её и Евгена — хотя, возможно, она просто так решила из-за сильного волнения.

— Восемь бессмертных, — пророкотал Ивонн. — Восемь новых надежд для людей, кои названы Авалон, ибо до конца своих времен будут они нести тяжкое бремя. И герои они хотя бы потому, что согласились на это. Но не будем спешить с выводами. Что ж, поглядим, на что вы способны! — дварф произвел какое-то едва уловимое движение рукой, как будто схватил порхавшего рядом незримого мотылька, и тут же все восемь магических сфер, сиявших в руках друзей, притянулись к его сомкнутой в кулак руке. Раздался громкий хлопок, и сферы, одна за другой, лопнули, будто мыльные пузыри, и угасли.

— И это все? — захохотал Ивонн. — Всё, что вы можете мне показать?!

Малиновская, как и остальные, несколько опешила — она даже не предполагала, что её магию можно вот так вот запросто взять и, стащив с ладони, ликвидировать.

Флавиус едва заметно наклонился к Маше и шепнул ей:

— Будьте готовы создать животных. Передай остальным.

— Чтобы меня победить, каких-то там светящихся шариков недостаточно! — ухмыльнулся Горный Король. — Это все игрушки, не стоящие моего времени и внимания.

Пока Ивонн говорил, Маша, пользуясь тем, что он немного отвлекся, успела передать слова Флавиуса Антону. Она скорее ощущала, чем слышала, как остальные друзья полушепотом передают друг другу то, что им сейчас предстоит сделать. Было немного страшновато — никто ведь их не предупредил, что придется драться. Сильфида лишь намекнула им, что произойдет нечто помимо самого разговора при знакомстве, но никак нельзя было ожидать, что им необходимо, скорее всего, вступить в схватку, да ещё и с самим Королём Дварфов.

Внезапно Ивонн взмахнул своей огромной секирой — острые лезвия со свистом рассекли пыльный воздух — и прыгнул вперед, в одно мгновение перемахнув все ступени, ведшие к трону, и оказавшись буквально в нескольких шагах от ребят.

— Поборемся? — прогремел он, перекидывая рукоять своего грозного оружия из руки в руку.

— Атакуйте! — крикнул Флавиус.

Все оказались готовы: восьмерка разноцветных магических зверей стремительно вырвалась из множества ладоней одновременно, бросившись на защиту своих хозяев. Подземелье Камфорты расцветилось красками, и многие дварфы зажмурили глаза от нестерпимого блеска, ведь в своих глубоких кузнях они привыкли лишь к свету от огня, раздуваемого горнами. Но Ивонна не так-то просто было напугать или застать врасплох.

Первым до него долетел белоснежный беркут, сотворенный Бирюком, но Горный Король взмахнул своей ужасной секирой, и её острое, как бритва, лезвие прошло прямо сквозь птицу, не дав ей возможности увернуться. Эхо птичьего крика ещё не успело угаснуть под сводами зала, а сам беркут уже рассыпался на тысячи белых искорок, осыпая ими остальных, словно дождем. И тут же снежный баран Вячеслава и черный вепрь Семёна, подлетев к нему, сумели повалить Ивонна на пол. Грохот казался неимоверным — железные доспехи, в которые был запакован Горный Король, лязгали на все лады, соприкоснувшись с каменным полом, но триумф был недолог — мгновенные и невероятно точные удары Короля раз, другой, третий — и вот уже и эти звери рассыпались разноцветными искрами, повторив судьбу белого беркута. Олениху Татьяны Ивонн буквально отшвырнул рукой, но сразу за нею волчица Настасьи прыгнула на него, вцепившись в лицо. Дварф взревел, оттаскивая зверя и пытаясь освободиться, и ему почти это удалось, но тут же появившиеся лев, тигр и пума навалились на него всем скопом. Ивонн успел отшвырнуть от себя волчицу — она, пролетев с десяток метров, упала на каменный пол, но в искры не обратилась, и лежала теперь, тяжело дыша. Лев и тигр схватили дварфа за руки, не давая пошевелиться, а пума вцепилась в горло. Ивонн брыкался и пытался вырваться, но безрезультатно — зубы тигра все сильнее сжимали его правую руку до тех пор, пока тот не разжал пальцы и опасная секира не выпала из неё, глухо звякнув лезвиями о каменные плиты. Горный Король ещё несколько раз дернулся, суча ногами по полу, и начал задыхаться в челюстях пумы. Поняв, что это бесполезно — он пойман — и, ещё немного, зверь просто перекусит ему горло, Ивонн натужно прохрипел: — Хватит!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});