и усугубляет.
– Но … зачем?
– Это политика! Пойми, при подобном разделении люди становятся легко управляемыми. Одни – слишком беспечны и себялюбивы, чтобы замечать происходящее вокруг, а другие… Другие обречены на забвение и безграмотность. Они боязливы и внушаемы. Тебе бы об этом не знать!
– Почему вы говорите мне все это? – не понимал Макс.
– Я все объясню, но сначала выслушай. Это важно! – нахмурился тот. – В нашем мире, Максимилиан, есть категория людей, отличающихся от остальных. И люди эти наделены исключительными способностями. Раньше их не воспринимали всерьез, считали изгоями или даже принимали за сумасшедших. Но сейчас… Сейчас все изменилось. Ты когда-нибудь слышал о том, что каждого подростка по достижении им шестнадцатилетнего возраста подвергают тестированию?
– Кажется, Шевченко упоминал об этом.
– Если тест подтверждает наличие определенных дарований, то юношу или девушку отправляют на обучение в закрытые военные Институты. Что там с ними делают, я не знаю… Как правило, ни с семьями, ни с другими людьми их студенты связей больше не поддерживают, живут обособленно. Подчиняются напрямую лишь высшим чинам Совета Безопасности.
– Но, о каких способностях вы говорите?
– Как и при приеме в любое военное заведение, их волнуют умения быстро соображать, концентрировать внимание, решительность и многое другое. А, если это все удачно сочетается со способностью улавливать сигналы, исходящие от других цивилизаций, – многозначительно взглянул на него генерал, – общаться с ними путем телепатии, то это непременно первая кандидатура на выдвижение.
– Значит, меня тоже это ждет?
– Еще совсем в раннем возрасте ты демонстрировал поразительную твердость характера, мужество и отвагу достойные взрослого мужчины, готовность к самопожертвованию во благо интересов общества. Именно поэтому ты был принят в Кадетский Корпус в нарушении возрастных ограничений. По этой же причине, ты был отправлен в «Орлан». И все эти годы ты оставался под моим наблюдением и вне досягаемости Совета. Но, как ты сам понимаешь, прятать тебя вечно никто не способен.
– Прятать?! Но зачем? Если там обучают общаться с пришельцами, то разве не логичнее было сразу меня туда отправить?
– Это делается ради твоей безопасности! – серьезно сказал тот. – На сегодняшний день ты, возможно, единственный человек на обеих планетах способный общаться путем телепатии. Так вот, пока по неизвестной нам причине, Совет истребляет таких людей как ты. Точнее, тех из них, кто оказался неподвластным правительству. Складывается впечатление, что они боятся того на что вы способны, или того, что вам может стать известно. Долгое время Президиум искусственно подогревает враждебное настроение против инопланетян и преднамеренно не позволяют вступать с ними в контакт. В то время как сами пришельцы ведут себя пока довольно миролюбиво.
– Скажите, а этот тест, его же можно обмануть?
– Я же говорю, что подвел тебя. – грустно заметил генерал. – Боюсь, ты уже прошел все испытания.
– Но когда?! – усомнился юноша. – Я же… – перебирая в голове последние события, Макс ужаснулся. – Громов способен вводить в людей в транс?
– Он один из лучших специалистов в этой области. – кивнул генерал.
– Но меня не сумел?
– Тоже верно.
– А в самолете? Что он там мог проверять, мои навыки?
– А ты вспомни, что ты сделал, когда понял, что падаешь?
– Я хотел приземлиться на воду. – генерал внимательно следил за ним. – Самолет шел прямо в центр города! Что еще я мог сделать? Если бы я катапультировался…
– В экстремальных ситуациях пробуждаются наши самые потаенные чувства и страхи, которые никогда бы не раскрылись при обычных обстоятельствах. Большинство теряются в подобных ситуациях и не могут далее пилотировать самолет. Другие предпочитают спасти только свою жизнь. И лишь единицы готовы пойти на риск, ради спасения чужих жизней. Ты проявил поразительную решительность, не растерялся даже перед лицом смерти. И я безмерно горд за тебя, несмотря на то, что и огорчен не меньше.
– Но, что же делать теперь? – беспокойно заерзал он на стуле.
– Шестнадцать тебе исполнится только через год. А согласно установленных Советом правил, тестирование не проводится ранее этого срока. У Громова не было на то полномочий. Кроме того, тест был неполон и проводился без соблюдения определенных условий. Так что и результаты его вполне можно будет признать недостоверными. – успокоил его генерал. – Но помни, это лишь передышка.
– Александр Андреевич, вы же сказали, что они истребляют таких, как я, но разве это могло не привлечь внимания общественности? – немного поразмыслив, спросил Макс.
– Разумеется. И в какой-то момент ситуация действительно вышла из-под контроля. – напряженно проговорил он. – И девять лет назад Советом с этой целью были приняты кардинальные меры.
Макс не веря, уставился в его лицо.
Он хорошо помнил событие, произошедшее девять лет назад. И ведь в тот день на площади действительно собрались люди, бастующие против Совета Безопасности. Но там были не только недовольные правительством граждане! Там были десятки людей, случайно проходивших мимо. Таких как он, его мама и многие другие, пострадавшие ни за что!
– Да. Пока это были отдельные выкрики, Совет худо-бедно справлялся, но крик толпы заглушить не так-то просто.
– Вы хотите сказать, что военные действовали по приказу? – поднялся он. – Это была казнь?!
– Нет! Я бы никогда не допустил такого! – тоже поднялся Синичкин. – Мы предполагаем, что там была задействована группа диверсантов. Но доказательств этому у нас нет. Пока нет!
Юноша принялся возбужденно метаться по комнате. Синичкин, молча наблюдал за ним еще некоторое время.
– Мне очень жаль. – наконец, тихо проговорил генерал. – Максимилиан, время еще есть, и ты волен поступить так, как тебе заблагорассудится! Я поддержу любой твой выбор. Я могу спрятать тебя от Совета так, что и…
– Вы готовите мятеж против правительства? – напрямик спросил юноша.
– Хм-м… Хотелось бы, конечно, не доводить до радикальных мер… Но замысел ты уловил верно.
– Я хочу в этом участвовать! – твердо заявил Макс.
Наставление
– И что он тебе ответил? – обеспокоенно уставился Олег, когда спустя несколько дней Макс пересказывал ему случившееся с ним за последние полгода.
– Ну-у… – протянул Макс, – Собственно, ответить он не успел. В кабинет ворвался Владимир Сергеевич, и вот как раз он мне и думать об этом запретил. Но, Олег, разве стал бы Синичкин говорить со мной об этом, если бы не планировал моего участия?
– Возможно. – задумался он. – Но не ждешь же ты, что он примет тебя в ряды повстанцев прямо сейчас? Года через четыре, когда ты отучишься, получишь необходимый опыт…
– А какой опыт есть у тебя? – возмутился Макс. – Ему просто нужда дружная и сплоченная команда, на кого он сумеет положиться. Так мы же лучший вариант!
– Не говори глупости! – отмахнулся приятель. – Я лишь со стороны наблюдаю