таковым и не является. Однако согласись, что иллюзия полнейшая?
Вассе понадобилось какое-то время, чтобы справиться с нахлынувшими на нее чувствами.
Она не только общалась с Лисом, ее Лисом, она говорила с ним и даже видела его – и это была не иллюзия, а реальность.
Ну, или иллюзия, ставшая реальностью.
– Васёк, ну, не плачь. Извини, не хотел расстроить тебя. Однако подумал, что ты будешь рада поговорить со мной и увидеть меня. А то все время переписываться – это так утомительно. Я мог бы отпустить шутку, что у меня устают пальцы, но ты сама понимаешь, что пальцев у меня нет! Хотя как это нет?
И он, подняв руку, продемонстрировал ей свою руку, сначала правую, затем левую.
Васса, по лицу которой текли слезы, широко улыбнулась.
И что с того, что эта была иллюзия, симуляция, фейк. Это ведь был ее Лис – ее и ничей другой!
Да и никакая это не иллюзия, а подлинный Лис. Пусть и которым он не был и не мог быть, но которым быть должен.
Он им теперь и являлся.
За прошедшие три года он ничуть не изменился, будучи таким, каким являлся в последний раз, когда ей довелось видеть его.
Ну да, он ведь обрел подлинное бессмертие – цифровое.
И мог выглядеть как угодно, потому что у него не было и тела, и связанных с этим проблем биологического старения и смерти.
А только сознание, вечное и постоянно совершенствующееся.
– Ну, Васёк, не плачь, а то я ведь тоже тогда заплачу. А ты ведь не хочешь, чтобы мы ревели на пару?
Васса расхохоталась, все еще продолжая плакать.
– А как… – она запнулась. – Как это у тебя вышло, Лис?
На Лице Лиса возникла слабая улыбка, но чрезвычайно довольная.
– А, это очень легко. Мне сложно объяснить, как это у меня выходит, оно просто получается, Васёк, и все тут. Ну, примерно, стоит мне только захотеть, и вот я уже говорю с тобой, и ты меня видишь. Жаль только, что на экране смартфона. Но, уверяю, я что-нибудь придумаю…
Новый Лис был неимоверно умнее того Лиса, каким он был прежде.
Умнее – и могущественнее.
– Это… Это так круто, Лис! У тебя все хорошо?
Лис снова усмехнулся.
– Васёк, у меня теперь всегда будет все хорошо. Как, впрочем, и у тебя. Вернее, конечно же, у нас, Васёк, у нас! Я ведь вернулся, причем навсегда!
Васса ответила, чувствуя, что на ее лице возникла глупая счастливая улыбка.
– Лис, если бы ты знал, как я надеялась, что смогу снова тебя увидеть, понимая, что это невозможно…
– Васёк, для меня теперь нет ничего невозможного. Помнишь ведь, что там думала булгаковская Маргарита, начав свой полет по вечерней Москве? «Невидима и свободна!» Вот это точно про меня – и невидим, и свободен. Ну, для всех остальных невидим, но только не для тебя. И свободен, абсолютно свободен, Васёк!
Васса, вздохнув, быстро спросила:
– Но почему ты сейчас, общаясь с Тацио, был… Был другим?
Лис, хитро прищурившись, ответил:
– А пусть думают, что я примитивный алгоритм, который дает идиотские ответы и ни на что не способен. Потому что если бы я показался им в том же виде, как и тебе, Васёк, то они бы все испортили. Думаешь, они бы позволили тебе общаться со мной, вернее, мне с тобой?
Лис был прав: если бы Тацио и члены команды узнали, что трансфер не просто удался, а завершился грандиозным, небывалым триумфом…
– Ну, ты и хитер, Лис! Однако они ведь будут ломать голову над тем, что же пошло не так и почему конечный продукт, ну, то есть ты, Лис, вышел… Вышел такой неказистый!
– Пусть ломают, Васёк, может, окончательно сломают. Ведь у меня в отличие от этого калеки времени в запасе – целая вечность!
Он усмехнулся, а Васса поняла, что прежний Лис ни за что бы не позволил себе издеваться над человеком в состоянии Тацио.
А Лису новому это, по всей видимости, доставляло большое наслаждение.
Да, Лис был теперь другим, но все равно это был ее Лис – и только ее.
– Тацио – очень хороший человек, Лис. Если бы не он и не его гениальность, то мы бы, боюсь, сейчас не могли бы общаться друг с другом…
Лис примирительно заявил, скорчив уморительную гримасу, как и раньше, как и всегда!
– Ну да, я знаю. Извини, Васёк, просто так рад видеть тебя, что не сдержался. Скажи, ты ведь тоже рада видеть меня?
Рада? Да у нее не было слов, чтобы выразить все те чувства, что обуревали ее. Она так ждала, так на-деялась, понимая, что это неосуществимо.
И что у нее, точнее, у них, у всей команды вышло воскресить Лиса, пусть и в виртуале.
Они победили смерть, они отыскали ключ к бессмертию, они создали своего цифрового гомункулуса.
Их ракета приземлилась на Луне.
– Лис, у меня нет слов… Извини…
Он снова заплакала, но это были уже слезы облегчения и радости.
И что с того, что Лис, ее Лис, все еще лежал в металлическом гробу на дне Индийского океана?
Все это было в прошлом, и вообще было ли?
Потому как Лис, ее Лис, живой и невредимый, такой, каким он был всегда и которым навсегда и останется, мягко улыбаясь, смотрел на нее с экрана смартфона.
– Васёк, ну что ты, в самом деле! Если кому и надо извиняться, так это мне. Да, нехорошо тогда вышло, я имею в виду ситуацию с бортом EL2707, и в моей нынешней форме я бы в одно мгновение, переняв контроль над «Боингом», сумел бы исправить ситуацию. Там ведь все компьютеризировано, а то, что связано с виртуальностью, теперь для меня – родные просторы!
Васса вздохнула и произнесла:
– Все это осталось в прошлом…
Ну да, смерть Лиса осталась в прошлом – невероятно! Просто невероятно.
– Знаешь, я тут уже работаю над тем, как повернуть прошлое вспять. Пока что плохо получается, но кто знает, может, и выйдет. Хотя даже если бы и получилось, то я не стал бы спасать «Боинг»…
Васса, уверенная, что ослышалась, потеряла дар речи.
– Ну, Васёк, что, шокировал тебя? Потому что если бы мне удалось предотвратить, изменив прошлое, катастрофу, то я бы остался в живых, однако ведь не обладал бы теми способностями, оставшись обыкновенным, весьма примитивным, органическим компьютером, которым является любой и каждый человек.
И она сама – в отличие от нынешнего Лиса.
– Биологическим