Ее лицо вспыхнула, глаза сверкнули, но нажим холодного лезвия ослаб.
— Я ведь убью тебя, — прошептала Домета, — убью, слышишь!
Какое мне дело до этого? После встречи с жуткой тварью, способной поглотить не только мое тело, но и душу, смерть как-то слабо пугала меня. Видимо мои чувства отразились на лице. Домета отняла нож от горла и отодвинулась.
— Ты не боишься? — спросила она.
— Нет.
— Ты…ты хуже, чем все остальные, ты…
— Как ты оказалась здесь? И где мы вообще находимся?
— Тебя вынесли из дома Воителя, а затем принесли в дом господина Глендрика. А я сказалась твоей рабыней и меня оставили присматривать за тобой.
— Вот и присматривай. Дай мне воды.
Домета подала мне кружку с водой, и я припал к ней. Что же случилось — размышлял я, пока пил. Без сомнения, темнота и червеобразная тварь — какое-то наказание для тех, кто покусился на чужой ранг. Теперь понятно, почему Маленкорх прибег к магии, отнимая ранг у Гунальфа. Заметал следы. И видимо удачно. Маг из него отменный.
Напившись, я вернул кружку рабыне. Поймав ее злющий взгляд, произнес:
— Знаешь, твой Аннека, ничем не лучше эльфов.
— Не смей!
— Заткнись! — командный голос действовал на нее безотказно. Сказывалось суровое воспитание, состоящее из наказаний, боли и унижений. — Борьба за свободу — это прекрасно. Но, что вы предлагаете взамен? Сделать рабами эльфов, а лоталли стать хозяевами?
— Это справедливо!
— Может быть. Но также и бессмысленно.
Я вспомнил, как лоталли добивали раненных эльфов. Справедливо, закономерно, но неправильно. А как правильно? Да черт его знает!
— Так вам никогда не победить, — продолжил я. — Как бы эльфы ни ненавидели друг друга, они объединятся, чтобы уничтожить вас, до последнего вольного лоталли. А от тех, кто за стеной, вам не стоит ждать помощи. Вы просто поменяете одних хозяев на других.
— Это неправда!
— Твое дело, верить мне или нет. Я же просто дам тебе совет, беги отсюда. Беги к своим вольным сородичам в леса. Если у тебя не хватает на это храбрости, можешь просто остаться со мной. Но тогда не говори ни слова о свободе.
Она задумалась. Нож исчез под одеждой. Господи боже, да мгновение назад меня пыталось проглотить хтоническое чудовище, а я веду разговоры о борьбе, свободе и справедливости. Я откинулся на подушку и закрыл глаза.
Тело горело и зудело. Болела голова. Первобытный ужас накатывал волнами вместе с воспоминаниями о распахнутом черном провале, из которого несло жутким холодом. Но с каждым разом страх становился все слабее.
Хлопнула дверь. Я открыл глаза. Передо мной стояла Олета. Взглянув на рабыню, она коротко приказала:
— Вон отсюда!
Домета скользнула за дверь, одарив меня на прощание каким-то странным взглядом.
— Ты сумасшедший! — накинулась на меня Олета. — Как ты до такого додумался, зачем? Ты же знаешь, что бывает с теми, кто пытается сорвать чужие ранги. Безумец!
Я действительно не знал. Я и сейчас не представлял, что же со мной произошло. Но благоразумно умолчал об этом.
— Это было ужасное зрелище! — продолжала Олета. — Ты то исчезал, то появлялся вновь. Кричал от боли. Священный Свет, как же это было жутко! Но почему демоны не забрали тебя?
Демоны, так вот, что за склизкая тварь пыталась сожрать меня. Демон. И уже не первый встреченный мной в этом мире.
— Не знаю.
Одеяло сползло с меня.
— Какая интересная татуировка!
Палец эльфийки заскользил по обводам печати. Я чувствовал ее нежное, холодное прикосновение.
— Что она означает?
— Что меня, так просто не сожрать, даже демону, — рассмеялся я.
А про себя подумал — ведь, это вполне может оказаться правдой.
— Чем там все закончилось? — спросил я.
Олета подняла на меня глаза. В них горело восхищение:
— Я не знаю, но Маленкорх теперь обладает всего четырьмя рангами, а значит будет…
— Как четырьмя? Я ведь все отнял у него.
Она хихикнула.
— Гун, ты иногда, как младенец. Маленкорх ведь из благородной семьи, а благородная кровь при рождении наделяет четвертым рангом. Только не говори, что ты не знал об этом! И ниже этого уровня ему никогда не упасть. Это невозможно!
Благородная кровь, что-то мелькало в моей памяти об этом, в самый первый день, как я попал сюда. То есть выходит, обычный эльф может упираться всеми ногами и руками, добывая себе ранг выше третьего. Первый он получает при рождении, второй при достижении совершеннолетия, а третий — зрелости.
А дальше он может и не продвинуться. На все воля Священного Света, а в его воле пойди разберись. Зато эльфы благородного происхождения, ниже четвертого даже упасть не могут. Надо же, как удобно! Так, постойте, ведь благородные, так же, как и все получают жемчужины за рождение-совершеннолетие-зрелость. То есть, к взрослой жизни они подходят с уже готовым седьмым рангом, после которого могут выбрать свой путь: Воителя, Жреца, Целителя или Мага. А бедняге Гунальфу даже этого не