собственный наставник выкрал медальон раньше меня и принес в сокровищницу. Это место – склад всего наворованного. Полагаю, это была последняя проверка – мне следовало остановиться и забыть о прошлом. Но я все равно выкрала медальон. Он принадлежал моей семье, значит, он мой!
– И?.. – Пузачо поднялся на ноги, не отводя глаз от Таты.
– И… таких, как я, сдают законникам. Вот меня и сдали. – Воровка отвернулась и замолкла.
– С тебя снимут обвинения, дадут тебе новое имя и вышлют из столицы. Формально ты не прошла посвящение… Татуировку придется свести – на это потребуется время, я знаю. Но ты будешь свободна, – произнесла я негромко, затем перевела взгляд на Грога: – А ты, Грог, избил пьяного наследника известной семьи… Но только после того, как тот начал угрожать всем в трактире и чуть не устроил погром, за который, конечно, не стал бы платить. Ты был вышибалой, и это – твоя работа. Единственное, чего ты не учел, что тот задохлик придет на следующий день вместе с законниками.
– Жалкий трус, – сплюнул Грог.
Пузачо дернулся вытереть пол, но вдруг остановился и убрал руки в карманы. Растет.
– Тот парень поступил так, чтобы отец не лишил его наследства. Ему нужно было доказать, что его избили случайно и он в этом не виноват. Естественно, что всем свидетелям заткнули рот, а тебя отправили в тюрьму, – сказала я спокойно. – Историю Пузачо мы знаем, а моя история… Думаю, вы все помните, как там было на самом деле, – в кабинете ректора я была честна. Мы все оказались на курсе смертников, потому что нарушили правила – но не нарушить их не могли. И в этом вся суть. Я не могла выдать своего имени, когда Крамор обвинил меня, Тата не могла отказаться от памяти об отце, Грог не мог допустить погрома в свою смену, Пузачо не мог справиться с собственной силой, а Нани… Нани не могла отказаться от учений секты даже притом, что ее оттуда выгнали. Нас нельзя назвать невинными – мы все нарушили закон. Но наследник согласился смягчить наказание вследствие открывшихся обстоятельств, заменив его на… слежку. Да, вы будете под наблюдением. Но у всех вас появится второй шанс. Это не оправдание. Это предложение жить… по закону. Если вы согласны, я буду рада помочь вам выбраться отсюда.
– И все эти подробности наших дел ты успела выяснить за вчерашний день? – нахмурилась Тата.
– Я их не выясняла. Этим занимался телохранитель владыки. Мне лишь передали материалы из суда, чтобы я с ними ознакомилась, – ответила честно. И это было правдой: все те часы в восточном крыле я читала досье на каждого изгоя. Чтобы, так сказать, знать, за кого я заступаюсь, – по словам Грегора.
– Ты сказала про бал… что нас выпустят после бала, – припомнила Нани. – О чем это ты?
– О том, что через два дня во дворце будет устроен прием в мою честь, на который все вы приглашены в качестве моих… друзей, – ответила я, запнувшись.
– Друзей… – повторила Нани, внимательно глядя на меня. – А как же «найти заговорщиков» и «получить за это свободу»?
– Я полагаю, что противники императора воспользуются приемом как возможностью попасть во дворец и устроить покушение. Рес на свободе и оправдан, моя мать в темнице. Позиции Грегора крепнут. У заговорщиков не будет иного шанса.
– Что требуется от нас? – спросила Тата.
– Как ни странно… защищать меня. – Я повернулась к ней: – Справитесь?
– Эта задачка нам по плечу, – усмехнулся Грог. – Я уж думал, о чем посложнее попросишь.
– Я думаю, что я – их цель. Так что будьте осторожны, – попросила искренне.
– Почему ты думаешь, что ты – их цель? Ты стала союзницей Грегора? – Проницательность Нани мне всегда нравилась.
Но не сейчас.
– Я – цель, потому что мной можно управлять, окажись я на троне. В отличие от Грегора, я – слабое звено в императорской цепи. Поэтому стоит ожидать засады. Но есть и другой вариант – когда на меня попытаются выйти. Таких людей не стоит отпугивать. Наоборот. Мы должны будем сделать вид, что объединиться против наследника – наше самое большое желание. А когда выйдем на всех заговорщиков…
– Вырубим их, – кивнул Грог.
– Какой ты самоуверенный, – закатила глаза Тата.
– А тебе бы не мешало о платье подумать. В твоем кожаном костюмчике тебя никто на бал не пустит, – хохотнул Грог.
– Наследник обещал позаботиться об этом. Сегодня к вам зайдут портные. Не убейте их случайно, – улыбнулась я.
Затем пошла на выход под активное обсуждение Таты и Грога: кто из них будет хуже выглядеть в нарядном костюме. Ох уж эти старые добрые склоки… как мне их не хватало!
– И все?
Остановившись, я повернулась к Нани:
– Что?
– Ты так просто доверилась наследнику, несмотря на все свои опасения? Несмотря на твое недавнее недоверие к нему? – Мелкая нахмурила брови, пытаясь что-то понять.
– Он обещал мне вашу свободу. Глядя в глаза. Можешь быть спокойна – здесь нет никакого подвоха, – ответила я серьезно.
– А ты?
– Что я?
– Как ты будешь здесь? С ним? В одном дворце?
– За меня можешь не переживать. Все в порядке. Он меня не тронет, – уверенно произнесла я.
– Не тронет?.. – Нани прищурилась и оглядела мое белое платье. – Он уже влияет на тебя.
– Он – не мировое зло, поверь, – покачала я головой, понижая голос, хотя нас и так никто не слушал: все трое остальных изгоев активно обсуждали предстоящий бал. – А этот наряд… наследник просто очень хочет, чтобы я перестала равняться на мать. Он хочет, чтобы я переросла собственные обиды.
– Переросла собственные обиды… – повторила Нани, опуская взгляд в пол. – Он хочет сделать из тебя кого-то другого, Кайрит. И это ему уже удается. Ты вошла сюда не как одна из нас. Ты вошла в эти покои – где нас держат под стражей – как носительница доброй воли его высочества.
– Но я и есть носительница его воли, – хмуро ответила я. – Это не в моих силах – снять ваши приговоры. Только он может дать вам свободу.
– Ты не понимаешь, – со странной болью глядя на меня, произнесла Нани. – Он влияет на тебя. Влияет на всех, кто находится рядом с ним. Я это чувствовала – и в кабинете ректора, и в Черной башне, и на суде. Его влиянию сложно противостоять. Он заражает собой все пространство! Его сила воистину велика и уникальна. Но задумайся над тем – почему он один? Почему рядом с ним только телохранитель его отца?.. Даже его невеста не выдержала жизни