И я снова рассказала. Всё, что помнила. Пришлось даже признаться о том несчастном банном венике, который я умудрилась заморозить и впоследствии разбить.
— Ты умеешь замораживать?! — Хором воскликнули родители и вскочили уже оба со своих мест, глядя на меня сверху вниз.
— Я уже давно не практиковалась. — Призналась я, поднимаясь следом. Последний раз был спонтанным — когда Вайлас едва не сжёг мою руку. О, это я навсегда запомню!
Я не знала, что можно заморозить, чтобы показать маме и папе свои супер способности. Пока мне на глаза не попался тот самый фолиант про здешнюю философию. Именно его мне дико захотелось расколошматить на мелкие кусочки. Схватив учебник, я развернулась к родителям, которые застыли в немом изумлении.
Сконцентрировавшись, снова почувствовала в кончиках пальцев правой руки нарастающее покалывание. Это признак того, что я всё ещё контролирую свою силу. Скажи мне лет в пятнадцать, что у меня будет нечто подобное, я бы обрадовалась до чёртиков, постоянно экспериментируя. Но в нынешних условиях я посчитала свой дар, если так можно выразиться, не развлечением, а способом защититься.
На моих глазах и на глазах моих родителей, толстая книга обрастала толстым слоем льда. А удивление на лицах мамы с папой увеличивалось в геометрической прогрессии.
— Сказать, откуда появилась эти сила, я не могу. — Я покачала головой, держа в руках уже не книгу, а кирпич льда.
— Может, это как-то связано с тем, что ты пара Правителю? — Неуверенно спросил папа, делая шаг ко мне. — У него тоже есть дар, но он прямо противоположенный твоему.
— А вы откуда знаете? — Я выронила замороженную книгу, и она звонко разбилась об пол. — Он вам угрожал? — Если хоть волосок упал с голов моих родителей, я от его Империи и живого места не оставлю. Всё к чертям заморожу на долгие тысячелетия! И пусть во мне говорит всего лишь юношеский максимализм.
— Почему сразу угрожал? Его Величество с самого начала относился к нам весьма уважительно. Единственно, что он не мог от нас слышать, что ты не его покойная жена и что рано или поздно вернёшься домой, на Землю. — Ответила мне мама. — А о его силе мы узнали, когда нас перевезли сюда, в Резиденцию.
— Уже как о Правителе нам рассказывали его подданные. В особенности, Её высочество леди Астрид, старшая сестра покойной Императрицы.
А, ну она могла. Эта девица спит и видит, как прибрать к рукам и Империю и Императора. Ей было на руку такая гибель сестры.
Гибель сестры…. Да нет, это не может быть правдой. Ингрид сама захотела оказаться на нашей планете, и Астрид не было нужды её убивать.
Но об этом я подумаю позже.
Мы с родителями долго беседовали. На каком моменте я совсем забыла, где мы. Но об этом не забыл Император Вайлас.
Без стука он ворвался к нам, когда вокруг нас царила семейная идиллия. И снова её нарушил. Как много месяцев назад.
Я ненавидела этого человека, который ради непонятной мести решил уничтожить планету, которую населяли практически такие же люди, как и в Империи Альфадена. Я не понимаю. За что? Что бы ему это дало? Ингрид в любом случае это не вернуло. Ещё неизвестно, смогла ли она переродиться в другого человека или нет!
Я ненавидела этого человека, который отобрал у меня шанс окончить школу, впервые побывать на выпускном балу, сдать первые серьёзные экзамены и поступить в университет. Отлучить меня от моей семьи и заставить скитаться в возрасте 17 лет по городу, воруя продукты питания и вещи, чтобы выжить и ночевать на улице. Сходить с ума от страха, что наша жизнь предначертана кем-то с другой планеты.
Я ненавижу этого человека, который думает лишь о себе, о своём благополучии. Не Ингрид, значит, сойдёшь и как пара?!
Не выйдет! Только не со мной.
Глава 32
Нет выбора
Он хоть на день оставит меня в покое?! Или Вайласу доставляет изощрённое удовольствие делать всё, чтобы изводить меня, постоянно вмешиваясь в мою жизнь?
Император зашёл в покои, держа в руках трость. Именно звук отстукивающей от пола трости нас и привлёк. Родители, увидев Вайласа, встали со своих мест и склонились в приветствии и проявлении к нему уважения. Мама, заметив мою заминку и общее нежелание проявлять почтение, ухватила меня за запястье, заставляя повиноваться. Как бы то ни было, перед нами монарх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ваше Величество. — Произнес папа, но видимо со мной он был солидарен больше, чем с мамой, и в голосе чувствовался металл.
— Я надеюсь, вы уже успели всё обсудить с Ализе. — Я удивилась, когда услышала русскую речь из уст Правителя. Вайлас медленно приблизился к нам, но особо близко не подходил. — Пока вы будете гостями на Фомальгаут, для вас подготовят отдельные императорские владения. А сейчас я лично приглашаю вас отужинать с семьёй фон Берне. Надеюсь, вы окажите честь и присоединитесь к скромному семейному празднику, посвящённому возвращению Ингрид на родину.
Родители замерли в полупоклоне.
— Спасибо за это приглашение, Ваше Величество, но для всех нас, ваша покойная жена так и осталась покойницей. — Жестко отбрила я поползновение Вайласа снова внушить моим родителям эту дикость.
Мама и папа тихо охнули от моей наглости. На лицо Императора налегла тень раздражения.
— Вам не нравится, когда я не принимаю ваши попытки сделать из меня Ингрид, а мне не нравятся эти самые попытки. Перестаньте выкуривать меня из моего же тела. Есть я, Ализе, и никакой Ингрид здесь нет и быть не может. Либо вы смиритесь с этим сейчас, пока не поздно, либо в нашем вечном противостоянии мы погибнем оба.
Вайлас поднял вверх трость, таким образом, показывая особы знак охране, которая без промедления увела моих родителей.
— Они подождут нас уже в зале. — Пояснил Император, когда я в ужасе рванула за ними. Он крепко схватил меня за руку и резко отбросил назад. Когда двери за моими родителями были снова закрыты, мы с Императором остались наедине.
— Я разрешил твоим родителям увидеть тебя. Об этом же ты мечтала, все месяцы с начала вторжения? Я был готов оставить твою земную семью здесь, чтобы успокоить твои нервы. Ещё на шаттле мы договаривались о том, что я даю тебе свободу действий, и ты самостоятельно ищешь доказательства своей непричастности к Ингрид. При всём этом, мы договорились, что ты будешь молчать, будешь соглашаться со всем, что я говорю. Будешь слушаться меня! — Вайлас опёрся на свою трость, инкрустированную драгоценными камнями. — И что в итоге? Я иду навстречу, а ты постоянно сворачиваешь с пути? Какой в этом смысл? — Вайлас смотрел на меня, как на врага народа! И это сильно било по самолюбию.
— Ваше Величество, вам напомнить, как я здесь оказалась? Вы довели меня до ручки! Силой забрали с родной планеты, отобрали друзей и родителей, оставив восемнадцатилетнюю, напуганную девчонку в абсолютном одиночестве и отчаянье! Восемнадцатилетнюю! — Вскрикнула я, не следя за тем, что слёзы уже не удерживаются, и я показываю своё отношение, свои чувства, которые так тщательно скрывала. — Я не бессмертная, чтобы в этом возрасте иметь личико молодой девушки, и ваше отношение в жизни. Вы и представить себе не можете, насколько мне страшно! Я не хочу идти вам навстречу! Знаете, почему? Я более чем уверена, что вы именно этого и добиваетесь. Что, в конце концов, я привыкну к этому, перестану беситься всякий раз, когда вы называете меня Ингрид. Не выйдет. У вас не получится сделать из меня подобие вашей жены. Я не она. И это вам придётся смириться с тем, что погибших людей невозможно вернуть к жизни.
Дальше произошло то, что я не то, что не ожидала, не предполагала в своей жизни! Что Император способен на подобные чувства или жесты.
Вайлас в один широкий шаг подошёл ко мне и крепко прижал к своей стальной груди. К груди, в которой билось живое сердце. Сердце Императора. Сердце мужчины.
— Я всё понимаю. — Прошептал он, когда я спустя минуту начала вырываться из этих оков. — Но поставь себя на моё место и ты поймёшь, что мной руководит вовсе не разум, а сердце. Здравый смысл твердит отправить тебя домой, на Землю, но это невозможно. Ни при каких условиях. Ты пара Императору. А это налагает особые обязательства.