Все ясно, ситуация мигом разложилась по полочкам.
Спасибо. Не могу больше разговаривать, объясню все потом.
Я отключилась прежде, чем Л'арминдел сумел вставить еще хотя бы слово. Разомкнула браслет, встала. Значит, человека, который жаждет моей смерти, зовут Талеис. Красивое имя, и скорее всего, оно ему подходит. Что ж, месть так месть, спорить не буду. Правда, месть незаконная, хотя… я вспомнила лицо мага, которое видела мельком. Скорее всего, он с Побережья Осколков, а там право на месть есть даже у тех, чьи родственники были казнены законно. Значит, вопросов не имею.
Судя по всему, сам Талеис не знает о том, кем я являюсь, иначе уже давно был бы в поместье. Значит, он считает меня просто Серебряным Дитем. Благодаря блоку, стоящему раньше у меня на сознании, его предыдущие телепатические сообщения (а я и не сомневаюсь, что они были) попросту не доходили, и выследить с помощью телепатии он меня не мог. Сейчас, наверное, уже сможет. Что ж, пусть попробует. Сам сказал, что все равно найдет. Я откинула за спину волосы. Вздохнула. Что ж, ну пусть ищет, флаг сыну мага в руки.
Я уехала из дома, едва только на востоке показалась бледно-золотая полоса рассвета. Даже не уехала — просто собрала сумку и шагнула в портал, ведущий в Долину.
Знаю, брат, скорее всего, будет возмущаться по этому поводу, причем возмущаться сильно. Но ничего, утихнет. В конце концов, я не хочу, чтобы Талеис явился за мной домой, выследив меня с помощью телепатии. Для моей семьи у меня не бывает проблем. Никогда. Никаких.
Особенно таких, когда я перешла дорогу очень сильному человеку.
Как бы выпутаться теперь из этой ситуации? — я мысленно заткнула внутренний голос и сделала глоток свежего воздуха, выходя из портала на улицы Долины. Мельком оглядела себя — все нормально, юбка опускается до земли мягкими складками. Я усмехнулась. Пожалуй, мне все-таки нравилось это патриархальное правило, позволяющее девушкам и женщинам Долины носить только женскую одежду — юбки и платья. Хотя, каюсь, несколько раз пренебрегала этим правилом — в основном, когда куда-то опаздывала. В принципе, официально брюки запрещены не были, но появление в них в людном месте все равно считалось нежелательным.
Правда, правило насчет юбок все равно хотят отменить из-за его неудобства. С одной стороны, мне это начинание нравилось, с другой же… с детства я привыкла принимать Долину как что-то сказочное и совершенное. Как мир, словно бы выплывший из старинных легенд. Честное слово, мне иногда даже хотелось, чтобы здесь были рыцари — они бы очень органично вписались в этот город не город, страну не страну… В Долину, в общем.
Каблуки цокали по каменным дорожкам, но этот звук тонул в вечном шуме первого яруса города. Мне резко захотелось на второй уровень, где было гораздо меньше народа. А уж что сейчас на третьем уровне… тишь да гладь, в обсерваториях и лабораториях сейчас почти никого нет. Астрономы только что закончили работу, другие же ученые еще не начинали, так что там сейчас, наверное, тихо и спокойно.
Я подошла к камню, столь трепетно любимому Алвиэлем, но сейчас пустующему, и опустилась на холодную поверхность. Сумку я бросила в траву, прямо к ногам. Вздохнула.
— У тебя проблемы? — спокойный голос за спиной заставил меня вздрогнуть и обернуться. Когда только этот эльф успел подойти и сесть, причем так, что я и не заметила? Неизменная черная повязка на глазах, в холеных руках — вечная лютня, струны на которой он перебирает даже во время разговора.
— Да, — просто сказала я барду то, что не смогла бы произнести при брате, родителях или Мьоллене. Алвиэль не кинется решать мои проблемы, и именно поэтому я иногда рассказывала бывшему Владыке о них.
— Серьезные? — мы разговаривали под едва слышную мелодию, лившуюся из-под умелых пальцев музыканта. Я была не против этой мелодии, даже наоборот — если бы бард перестал сейчас играть, я бы, наверное, очень сильно возмутилась. Мелодия очень хорошо подходила под эту ситуацию — медленная и лирическая, словно напевы легендарных сказителей. Да в какой-то степени Алвиэль и сам легендарен. Этот эльф — вообще живая легенда.
— Достаточно, — я прикрыла глаза, ощущая прохладное прикосновение рассветного ветра, смахнувшего с лица серебряные пряди.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Нет. И не нужно, с этими проблемами я справлюсь сама.
Да ну? Неужели? — внутренний голос иронично хмыкнул и затих.
— Если понадобится, спрашивай.
— Впрочем… Можешь помочь, — я потянулась. Надеюсь, брат и алед не будут меня искать, не хочу их ни во что впутывать. Брат-то ладно, как-никак родной, близнец, к тому же он клялся родителям защищать меня, но Мьоллен… я и так за многое ему благодарна и не хочу, чтобы он решал мои проблемы снова и снова. Рискую привыкнуть.
— Чем же тебе помочь?
— Сыграй мне песню, какую-нибудь балладу, — попросила я, глубоко вдохнув воздух с запахом влажной травы.
— О чем тебе сыграть?
— Сыграй мне песню… старую, сочиненную давно песню о странствиях, дороге и приключениях. О холодных звездах и траве, о ветрах и океанах… у тебя есть такая песня?
Слепой эльф медленно кивнул, перебрал пальцами мигом запевшие струны. А следом за мелодией к светлеющим небесам полетела песня, пронзительная и заставляющая душу вздрогнуть.
Серебряная Душа во мне вновь залилась смехом. А песня… песня была просто волшебна, и она словно бы звала меня, мою душу за собой, в свой мир свободы и странствий, дороги под звездами, среди лугов, гор и лесов. Музыка звала меня в свой мир, вытканный серебром, в мир странствий под лунными лучами. В мир грозы и дикой свободы, где имеет значение только путь. В моем случае — лунный, серебряный, затканный переплетающимися узорами, с грохочущим в небе громом и сверкающими в безумном танце молниями.
Последние аккорды отзвучали, и я вернулась из мира образов и переплетений в мир реальный. Открыла глаза, отметив, что уже совсем рассвело.
— Кто написал эту песню? — поинтересовалась я, глядя на уже окрасившееся голубым цветом небо.
— Не я, если ты об этом. Но я решил, что тебе будет близка эта песня. Ее сочинили давно, еще на заре этого мира, незадолго после Грозы.
— Но ты знаешь, кто автор?
— Да. Представитель народа ллелов, причем автор песни был Серебряным Ребенком.
— Теперь я понимаю, почему ты спел мне именно эту песню, — я тряхнула головой, челка упала на лоб. И ясно, почему песня вызвала у меня такие чувства. Все это близко мне, близко настолько, что невозможно описать это словами. — Спасибо.
— Я рад, что тебе понравилось, — последовал спокойный ответ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});