Это не сработало, и я знала, что не сработает, когда почувствовала жесткий стук его стаккато пульса о мои пальцы.
— Я выкладывался перед тобой с того самого момента, когда впервые назвал тебя малышкой, Кресс. Я лгал тебе, прогуливал занятия, когда ты знала, как сильно я хотел учиться в этой школе, только чтобы у меня был шанс на тебя. Даже когда ты отняла у меня этот шанс, когда ты осудила меня за мое братство, когда ты сказала мне держаться от тебя подальше после того, как я сказал, что я твой ученик, я продолжал работать с тобой. Я писал тебе стихи, которые могли бы быть написаны моей собственной кровью, ты резала мне сердце. Я вижу это в твоих глазах, ты зависима от меня, я чувствую это в твоем сладком теле, что ты жаждешь меня. Было бы не больно услышать из этих уст, что ты хочешь меня хотя бы наполовину так же сильно, как я хочу тебя.
Вау. Я закрыла глаза, пока его слова впитывались в меня, мгновенно отрезвляя меня. Неужели я действительно была так небрежна? Мне казалось очевидным, что я не просто влюблена в него, что я живу и дышу только тогда, когда он рядом. Как я могла не упомянуть об этом?
На самом деле, ответить на этот вопрос было легко.
Потому что я боялась.
Я сглотнула, потому что все еще боялась.
— Как я могу доверять тебе свои чувства, когда я даже не знаю, чего ты хочешь от меня? Кто я для тебя, Кинг? Горячая пума, игрушка, поход за властью? Ты просишь меня рискнуть всем?
— Да, — немедленно ответил он, наклоняясь еще ближе, так что я могла слышать его слова у себя на ухе, чувствовать их на своем рту и видеть их, нацарапанные жирным шрифтом у него под глазами. — И я прошу тебя об этом не потому, что ты чертовски горячая штучка. Я прошу тебя рискнуть всем, чтобы стать моим партнером, стоять рядом со мной и править «Падшими» мужчинами Энтранса, лгать, обманывать и красть, дышать моим гребаным дыханием, принимать мои поцелуи и мой член и царствовать вместе со мной. Будь железной королевой для падшего короля.
— Почему? — прохрипела я, когда мое сердце сильно билось о клетку моих ребер, как бешеное животное, борющееся за свободу.
— Потому что я люблю тебя! — прорычал он — Потому что я, черт возьми, люблю тебя настолько, что готов разорвать весь мир на части, если это причинит тебе вред, если это причинит хоть минуту страданий моей девочке с глазами цвета виски. Никогда ни к кому не испытывал таких чувств и не хочу больше никогда.
Он был таким свирепым, стоя надо мной, запугивая меня своей позицией, угрожая мне каким-то образом в то же время, что и очаровывая меня. Это была не угроза насилия, а вызов. Он не собирался позволить мне трусливо выйти из этой или любой другой ситуации. Это была одна из причин, по которой я одновременно любила и боялась его, потому что он всегда заставлял меня жить жестко.
Глядя в его воинственные глаза, я решила, что даже если в результате мне придется умереть молодой, это будет стоить того, чтобы провести с ним остаток времени.
— Люблю тебя с первого дня, как увидела. — Сказала я четко и громко, глядя ему прямо в глаза.
Из его горла вырвался рваный стон, когда я спустила руки с его груди и запустила в его мягкие, как шелк, волосы. Я крепко сжала их в кулаки и притянула его губы к своим.
Наша химия взорвалась между нами как молния, треща по комнате, пока наши волосы не встали дыбом. Я задохнулась, когда его руки запутались в моих волосах и резко дернули их назад, чтобы он мог предупредить:
— Хочу взять тебя голым, ты согласна?
Я мужественно кивнула. Он был чист, я знала, потому что он проверялся за неделю до этого, а у меня была внутриматочная спираль. Я несколько дней умоляла его взять меня голой, но он сказал, что прибережет это для особого случая. Видимо, это был тот самый случай.
— Я хочу взять тебя жестко, Кресс, детка. Мне нужно, чтобы ты хорошенько отсосала, да?
— Да, Кинг, — задыхалась я, и облегающие стринги, которые я носила, уже намокли от предвкушения. — Пожалуйста.
— Ты так сильно хочешь мой член, детка? — спросил он, проводя зубами вдоль моей челюсти и вниз по шее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Его зубы сомкнулись там и держали меня, пока я дрожала.
— Да, пожалуйста. Разденься, и я покажу тебе, насколько сильно. — умоляла я.
Он злобно усмехнулся.
— Нет, я так не думаю. Если ты хочешь увидеть мой большой член, ты должна заслужить это. Снимай свою одежду.
— О Боже, — вздохнула я, качнувшись в его сторону, когда он отпустил меня и подошел к односпальной кровати в углу маленькой комнаты.
Он лежал на ней, заложив руки за голову, его бицепсы выпирали, обрамляя его сексуальные взъерошенные волосы и темный взгляд бледных глаз.
— Покажи мне свое тело, — приказал он снова, его голос, словно дым, вился вокруг меня. — Покажи мне то, что ни один мужчина больше никогда, блять, не увидит.
Я снова задрожала, когда переместилась на край его кровати, чтобы у него была лучшая точка обзора. Мои глаза прильнули к его глазам, потому что я хотела увидеть, как потоки желания, проходящие через них, меняют голубой цвет на серый, черный и обратно.
Я провела руками от бедер по коже, обнаженной между обрезанной футболкой и джинсами, пока они не встретились посередине у пупка, затем запустила одну руку под рубашку, а другой принялась за пряжку большого ремня.
Мои пальцы перекатывали и щипали соски под хрупким кружевом бюстгальтера, который я носила, пока они не стали твердыми пиками. Я слегка откинула голову назад, так что волосы щекотали основание спины, но я все еще могла видеть Кинга, который трогал себя через джинсы, наблюдая за мной.
Расстегнув ремень и джинсы, я погрузилась в свой теплый, влажный центр и задохнулась, когда мои пальцы провели по моему клитору.
— Покажи мне, какая ты мокрая. — потребовал Кинг.
Я вытянула указательный и средний пальцы, чтобы показать ему, как они блестят в свете, проникающем через маленькое окно.
— Попробуй, какая ты сладкая.
Стон, вырвавшийся из моего рта, когда я приоткрыла губы, чтобы повиноваться ему, возможно, когда-то смутил бы меня, но сейчас мне было все равно. Я была рада, что он знает, как мне нравится быть такой грязной для него.
Моя кожа была скользкой и слегка соленой на языке, когда я проводила им по ней, приоткрыв рот, чтобы он мог видеть.
— Черт, моя Королева сексуальна, — прохрипел Кинг, его голова была сильно прижата к стене одной рукой, обхватившей ее.
Другая жестоко сжимала огромную длину его эрекции под джинсами. У меня пересохло во рту от этого зрелища. Я задалась вопросом, позволит ли он мне так грубо обращаться с ним, и влага скользнула по моим внутренним бедрам вниз, чтобы пропитать промежность моих брюк.
Не в силах больше медлить, я обхватила обеими руками свои груди под рубашкой, сильно ущипнула соски, но не так сильно, как мог Кинг, и поэтому недостаточно сильно, затем подняла ее над головой.
Я расстегнула нежный черный кружевной бюстгальтер сзади и наклонилась вперед, чтобы позволить ему соскользнуть вниз по моим рукам, медленно открывая его голодному взору мои маленькие, пухлые груди. Он облизал губы, и я в ответ облизала свои.
— Покажи мне свою киску.
Я стянула свои узкие джинсы по бедрам, как будто они горели, но не спешила вставать, чтобы показать свою киску в трусиках. Кинг зарычал при виде крошечных черных трусиков-стринг, прикрывающих мою киску. Дразня его, я засунула большой палец под каждую тонкую бретельку на бедрах и покачивала ими вперед-назад.
— Снимай, — рявкнул он, спрыгивая с кровати.
Я смотрела, парализованная, как нечто мягкое и приятное — кролик, загнанный в угол большим, гладким волком. Его зубы были обнажены, а походка — медленный перекат мощных мышц, смещающихся и сжимающихся в восхитительном унисоне.
Страх застрял у меня в горле, мне захотелось закричать и убежать от преследовавшего меня существа. Так я и сделала. Я повернула хвост и помчалась к двери.
Кинг поймал меня как раз в тот момент, когда моя рука сомкнулась на ручке. Он сильно прижал меня к двери, его твердое тело прижалось к моему, его покрытая джинсами эрекция сильно впилась в мою задницу.