доказательств у меня нет, но для меня ясно, кто за всеми этими странностями стоит... – и она послала Сварогу выразительный взгляд, не представлявший загадки.
Сварог выругался про себя в семь матросских загибов.
Третьим департаментом Канцелярии земных дел не одно столетие заведует граф Тиалус, лорд Тауман, пожилой, но еще не старый, всем в Империи известный как неутомимый ловелас. Крутящий скоротечные романы как с красотками Келл Инира, так и с иными таларскими знатными дамами, а то и особами более низкого звания. Об этой его страстишке давно известно супруге, но она, уже равнодушная к иным радостям плоти, относится к этому благодушно и не раз говорила подругам-сверстницам: «Что поделать? Остается только порадоваться за него, коли уж он еще в состоянии предаваться этим забавам, которые меня давно не интересуют».
Примерно год назад все резко изменилось. Встретившись на балу в Келл Инире с Лавинией, граф, до того общавшийся с ней редко, в официальной обстановке Канцелярии, воспылал. Подобное не раз случалось и за облаками, и на земле, и, наверное, еще тысячу раз случится: стареющий бабник по уши влюбился в молодую красотку нестрогих правил. Бал для парочки закончился в маноре графа, оборудованном под любовное гнездышко, – и они там до сих пор встречаются не реже раза в неделю. Лавиния ему устраивает упоительные ночи – и беззастенчиво качает из разнеженного любовника всю информацию, какая ее интересует.
Начиная со второй их встречи, Сварог каждую держал под наблюдением. Для чего не потребовалось всобачивать свою технику – оказалось, Гаудин давным-давно установил и там микрофоны. Как и подобает толковому начальнику тайной полиции, с л у ш а л многих имперских сановников и придворных. А поскольку магнитофонная запись – не видеозапись, и не всегда определишь, когда ее следует промотать, Сварогу часто приходилось слушать записи едва ли не целиком – влюбленный пингвин (как охарактеризовал подобного типа герой одного из читанных Сварогом в юности приключенческих романов) пускался в откровения нерегулярно, увидев стараниями Лавинии небо в алмазах. А Лавиния часто искусно задавала ему наводящие вопросы, чего он так и не раскусил.
Он и рассказал ей и о средствах наблюдения восьмого департамента, и кое о чем другом. А после чего, ведать о том не ведая, оказался в руках Сварога. В Империи всегда смотрели сквозь пальцы на то, что иные дарят своим земным любовницам и любовникам разную мелочевку, вроде «вечных зажигалок», «вечных стилусов» и «вечных фонариков» – лишь бы настрого запретили одаренным показывать эти сувениры на публике. То же касается имперского табачка в виде неизвестных на земле сигарет, имперских деликатесов и вин. Однако «Эдикт о поведении высокородных ларов на земле» строго запрещает делиться с жителями земли какой бы то ни было деловой информацией, да и прочая, чисто бытовая, строго дозируется. Стоит Сварогу положить некоторые записи на стол Диамер-Сонирилу... Нет, каких-либо наказаний не последует – но принц, ревнитель параграфов, моментально вышибет графа в отставку...
Вот только делать этого Сварог не собирался – и точно так же не намерена была что-то предпринимать Яна. Оба относились к происходящему с тем же благодушием, что и супружница влюбленного пингвина. Дело даже не в том, что граф, в принципе, был человеком невредным, не участвовал не то что в придворных, но и во внутриканцелярских интригах, в отличие от иных своих сослуживцев, – нужно уточнить, не в силу высоких моральных качеств, а оттого, что все свободное время отдавал своей одной, но пламенной страсти. Влюбленный пингвин просто-напросто не знал никаких серьезных государственных тайн, раскрытие коих перед Лавинией могло бы повредить Сварогу или хоть в малейшей степени интересам Империи. По большому счету, глубоко плевать на то, что Лавиния знает о средствах наблюдения восьмого департамента – все равно противостоять им не имеет возможности. Точно так же не способна использовать к своей выгоде другие мелкие секреты, услышанные и выведанные в графской постели... Третий департамент – это контроль за земным человечеством, животным и растительным миром. Дело важное, полезное и нужное – иногда, хоть и крайне редко, безобидные микроорганизмы взбрыкивают, неожиданно мутируют, и тогда легкая хворь человека или животных способна обернуться смертельно опасной эпидемией или эпизоотией[10], и то же самое может произойти с хворями растений. Граф – хороший специалист своего дела и толковый администратор. А посему Сварог и Яна относятся к нему благодушно. И пылкий роман (искренне пылкий только со стороны графа) продолжается. Он заваливает Лавинию подарками, недавно она с его подачи прошла в «Лазурной бухте» двухдневный курс омолаживающих процедур, благодаря чему еще долго будет выглядеть двадцатилетней. Метаморфоза эта так влюбленного пингвина восхитила, что он вполне серьезно, отнюдь не под влиянием минуты, заявил, что разведется (это согласно имперским законам возможно) и сделает Лавинию законной супругой.
Умница Лавиния не отказала прямо, но, судя по магнитофонной записи одного из их последних разговоров, отнюдь не спешила замуж. Даже долголетие ее не прельщало – какое-такое долголетие... Никак не хотела из полновластной земной королевы превращаться в рядовую придворную даму Империи, одну из нескольких сотен – и оставаться в этом скучном положении сотни лет. Только пустышек, вроде бывшей жены Гарна, такое будущее приведет в восторг – но не Лавинию, живущую по принципу: «Лучше двадцать лет прожить соколицей, чем двести вороной» (похожая пословица на Таларе известна).
И наконец, что касается курса омоложения. Сварог месяц назад сам отправлял на три дня в «Лазурную бухту» Старую Матушку, которая теперь выглядит лет на тридцать пять (и ее организм отныне именно этому возрасту соответствует). Гарайлу это привело в восторг, их отношения до сих пор продолжаются, и теперь маршал (сам признался Сварогу) всерьез думает покончить наконец с вечным холостячеством и полагает, что нареченная согласится. А потому стал следующим кандидатом на курсы – куда Сварог собирается в ближайшее время отправить мэтра Анраха, Интагара и еще нескольких пожилых сподвижников из разных королевств. Как и граф, воспользовался прорехой в законодательстве – нет разрешения на оказание такой протекции обитателям земли, но нет и запрещения, разница только в том, что граф впервые этим маневром воспользовался, а у Сварога он вошел в привычку...
– Никак нельзя сказать, что мы задыхаемся от недостатка серы и свинца, – продолжала тем временем Лавиния, – нам пока что того и другого хватает и на собственные нужды, и на помощь Харлану. Вы, конечно, знаете причину?
– Конечно, – кивнул Сварог. – Года за три до смерти ваш покойный супруг, надо отдать ему должное, поступил