Ты нуждаешься во мне, cara mia?
Голос Эйдана преодолевал расстояние, отыскивая ее, обволакивая и защищая.
Она закусила губу. Искушение позвать его было велико, но она сопротивлялась. Она должна остаться человеком. Найти того, кого полюбит. Пусть это будет не Томас Айвэн, а кто-то еще. У нее вся жизнь впереди.
Просто это будет не Томас Айвэн.
Алекс почувствовала, как Эйдан покинул ее сознание, словно похитил ее душу и оставил после себя пустоту. Она вскинула подбородок и улыбнулась Айвэну ослепительной улыбкой. Подала ему руку, чтобы он помог ей выйти из машины. Алекс намеревалась получить удовольствие от этого вечера, поэтому взяла его под руку, и они направились к театру.
Казалось, все мужчины смотрели на нее, громко дыша. Это было похоже на пульсацию, грохотавшую у нее в ушах. Во время увертюры прилив крови и ее бег по венам только усилились. Александрия сосредоточилась на игре, остро чувствуя руку Айвэна на спинке ее сиденья. А когда он что-то прошептал ей на ухо, едва не коснувшись ее губами, Алекс едва не стало плохо.
Дважды она извинялась и уходила в дамскую комнату только для того, чтобы отдохнуть от него.
Алекс видела его насквозь. Но она останется человеком, даже если это убьет ее. Зал взорвался аплодисментами, когда Алекс услышала слова в своей голове.
Это может убить и еще кое-кого.
Уйди! — ответила она в сердцах, раздраженная, что даже в такую минуту он находит силы иронизировать.
Эйдан ушел. Остались только тепло его прикосновения и предупреждение. Он высмеивал ее, потому что знал, что у нее вызывает отвращение мужчина, сидящий рядом.
Томас аплодировал. Занавес опустился, и они оказались в центре внимания толпы. Айвэн был в своей стихии, под руку с красавицей, среди множества знакомых лиц.
Кое с кем он останавливался и заговаривал, обсуждая премьеру. Так он поддерживал связи и между делом договаривался о встречах.
Александрия Хоутон явно к нему расположена и может помочь ему делать карьеру.
Айвэн гордо демонстрировал ее окружающим, обнимая за талию. И видел, что не один он очарован ее голосом и пленен ее улыбкой. Как он понял, она очаровывает даже женщин, просто по-королевски.
Томас приобнял Алекс за плечи и притянул к себе, показывая, что это его женщина, и вызывая зависть. Когда они вышли в ночь, от его близости у Александрии судорожно сжался желудок. Томас хотел было воспользоваться моментом, но словно окаменел. Не более чем в шести футах в тени деревьев стоял волк. Огромный. Белый. Немыслимые клыки и красные пылающие глаза. Они пристально смотрели прямо на Айвэна, зверь напрягся, как перед прыжком.
Сердце Томаса остановилось, а потом снова начало биться. Он схватил Александрию за руку и потащил к театру.
— Томас, куда вы? — удивилась она.
— Разве вы не видите? — Он возбужденно кивнул в сторону волка.
Это было дико, но Томас был уверен, что только что видел зверя.
— Это он, я знаю. Он здесь. — Он заговорил громче, вращая головой.
— Томас. — Ее голос успокаивал. — Объясните, что случилось. Вы так побледнели. Что вы видели?
Он всмотрелся. Вокруг была тень, но и только. Он увидел валяющуюся на земле доску там, где стоял волк. Вытирая пот со лба, Томас перевел дух.
— Вас всего трясет, Томас. Пойдемте к машине. Александрия осмотрелась, но вокруг были только люди, расходившиеся после спектакля.
Ты бы лучше не мучил его, — предупредила она Эйдана, но не поняла, услышал ли он.
— Клянусь, я видел это, Алекс. Там, где эта доска.
Он тянул и не хотел признавать, что это всего лишь его больное воображение. Что-то с ним было не так, взять хотя бы его одержимость Александрией Хоутон и Эйданом Сейвиджем. Неужели это какая-то умопомрачительная галлюцинация?
— Оно двигалось? — Алекс посмотрела на подозрительную доску.
— Нет, — ответил Айвэн. — Просто мне привиделось что-то странное.
— Забудьте об этом. Я прекрасно провела время. Играли великолепно, — вкрадчиво произнесла Александрия.
Маленькая притворщица.
Эйдан смеялся над ней, развлекался, как кошка с мышью.
С высоко поднятой головой Алекс взяла Томаса под руку, и они пошли к лимузину.
— А вам понравилось? — спросила она сладким голоском.
Алекс ощутила, как Эйдан поморщился и ушел. В машине Томас придвинулся к Александрии, прижавшись к ней бедром, чувствуя совсем рядом мягкую выпуклость ее груди. Он взял ее за подбородок.
— Я понимаю, вы меня еще совсем не знаете, но вы очень мне нравитесь, и я надеюсь, это чувство взаимно.
Его губы были меньше чем в дюйме, Алекс чувствовала запах жидкости для полоскания рта и всего того, что он съел за обедом: пасты с чесноком, салата с уксусом, красного вина и кофе. Она стиснула зубы и попыталась отодвинуться.
— Нам предстоит работать вместе, Томас. Это плохая идея. И вы торопитесь.
— Я должен поцеловать вас, Алекс. Я очень этого хочу.
Он снова придвинулся, обдав ее своим дыханием.
Вся сжавшись, Алекс отклонилась назад, и он принял это за согласие. Но как только Томас наклонился к ней, боковым зрением он заметил красную вспышку. Айвэн вскрикнул и отскочил к двери, вглядываясь в заднее стекло, за которым два раскаленных глаза горели бешеной злобой. К его ужасу, окно вспотело изнутри и разлетелось на куски, осыпав его осколками. Огромный волк влез прямо в салон, оскалив пасть и готовый к нападению. Красные глаза не мигая смотрели на него. Томас почти чувствовал горячее дыхание и видел, как приближаются клыки. Он закричал и упал на пол, закрывая лицо руками.
— Томас? — Александрия коснулась его плеча. — Вы не принимали наркотики?
Она уже знала ответ, чувствуя заразу в его крови.
— Вам лучше обратиться в больницу. Или к частному врачу.
Медленно и боязливо озираясь вокруг, Айвэн опустил руки. Заднее окно было цело. Никаких осколков. Александрия спокойно сидела на своем месте, озабоченно глядя на него голубыми глазами.
— Ничего не было. У меня галлюцинации. Всего лишь немного кокса в мужском туалете. Наверное, плохой, я не знаю, — сказал он испуганно.
— Что вы видели?
Алекс снова осмотрелась, пытаясь обнаружить присутствие Эйдана или что-то еще, но они были одни. Наверное, это действие наркотиков.
— Сказать водителю, чтобы отвез вас в клинику?
— Нет, не надо. Мне уже лучше.
Он сильно вспотел. Алекс ощущала его страх.
— Там действительно ничего нет, Томас. Иногда я чувствую, что-то должно произойти, но сейчас этого нет, — сказала она, стараясь его успокоить.
— Извините, — произнес он хрипло. — Я испортил вам вечер.