5. Яна
На следующее утро Валерию выписали. Не было смысла держать абсолютно здоровую женщину в госпитале. Ее отпоили зельями, наложили заживляющее заклинание и оставили переночевать под присмотром лекарей. В общей сложности женщина провела на больничной койке чуть больше суток, но ее трижды ловили у выхода. Если бы она была в форме, то не поздоровилось бы тем, кто ее задержал, а раз все же вернули, значит, в этом была необходимость.
Я не осталась сидеть с несчастной больной. После разговора я чувствовала себя неуютно рядом с Валерией и Гледширом. Возможно, они были ни при чем, но сомнения никак не покидали мою голову. К тому же происхождение главы департамента сильно подорвало его авторитет в моих глазах. Я просто не могла ясно мыслить и трезво рассуждать в их присутствии. Мне нужно было пространство и время. К слову, главу тоже не отпустили, и он вынужден был отлеживаться на соседней койке. Как он уговорил поставить еще одну кровать в одноместной палате, ума не приложу. Однако факт оставался фактом: детектив и главный следователь остались вместе. У меня же было неотложное дело.
Расследование убийства Марика Ловски и Вария Смолла доверили Кло и Лимаксу. Сомневаюсь, что совет оставил четыре загадочных убийства без внимания, поэтому наверняка направит для выяснения подробностей своих людей. Появление Бишполя в палате Валерии говорило только об одном: дело рассматривалось на высшем уровне. Стоило поторопиться, если я хотела преуспеть в расследовании. Все же эти ребята проучились рядом со мной много лет и не были мне чужими. Ну и честолюбие требовало быть первой. Желание доказать, что и женщина может стать отличным следователем, все еще было в приоритете.
Именно поэтому я направилась сразу из госпиталя в департамент. У дежурного я смогла узнать, что эти двое перед охотой были направлены в качестве помощников в морг. Весь день им предстояло мыть пробирки, секционные столы, инструменты и трупы. Такая повинная была своеобразным крещением для практикантов. Некролекари и патологоанатомы не хотели заниматься уборкой после вскрытий и с радостью скидывали эту работу на младших. Мне повезло, ведь Валерия никогда не отправляла меня в подвалы. Вместо неприятного дежурства я расследовала дела, присутствовала при вскрытии, увидела сеанс вызова души и многое другое. Я никогда не задумывалась, но из всех практикантов я была самая опытная. Редко следователи везде таскали с собой подопечных, все чаще их проще было оставить в департаменте выполнять бумажную работу. У меня все было с точностью до наоборот. Детектив не только везде брала меня с собой, но и разрешала делать все, что моей душе угодно. Жилье бесплатное, морг под рукой, бумаги почти всегда заполняла Валерия или, на крайний случай, Ричард. Еда горячая и вкусная, вскрытия проводил Джо, мне даже руки не нужно было пачкать. Не работа, а мечта. Так почему сейчас эта мечта приносила мне столько боли? Я так хотела верить, что куратор делала все это не ради искупления вины, а из-за того, что я действительно была хорошим следователем. Мне было страшно спросить напрямую, поэтому я решила доказать ей свои способности, раскрыв это дело. Странное поведение, где-то совершенно неразумное, но мне было все равно.
Когда я спустилась вниз, то сильно удивилась, насколько грязными были секционные: большая часть столов не вымыта, инструменты кучей валялись в раковинах, а пробирки и контейнеры для органов уже завоняли. Если ребята вчера весь день здесь дежурили, то откуда взялся такой беспорядок?
– Ты что-то хотела?
Ко мне подошел один из ведущих медэкспертов департамента, тот самый фейри, что при мне ругался с Лимаксом. Кажется, он занимался вскрытием жертвы, когда дело уже было закрыто. Что-то они забыли обговорить, и получилась такая путаница.
– Да, я хотела спросить о двух практикантах, что должны были вчера дежурить здесь, Марки Ловски и Варий Смолл. Они приходили?
Лицо фейри мгновенно стало суровым, руки уперлись в бока, а косу мужчина одним рваным движением головы откинул себе за спину. Разговор предстоял тяжелый.
– Эти лоботрясы пришли с утра, вымыли всего одну секционную и резво ускакали в архив! Меня они не слушали, в них будто демон вселился! Они выбежали из морга с такой скоростью, будто за ними стая тварей тьмы гналась. Сколько ни кричал, сколько ни ругался, они не вернулись! – горячо рассказывал мужчина. – А мне что теперь делать с этим безобразием?
О вспыльчивости и злопамятности фейри можно слагать легенды, так что ребятам в какой-то мере повезло умереть прежде, чем этот парень до них добрался. Мне бы было лучше покинуть морг поскорее, но медэксперт мог быть последним, кто видел ребят.
– Доктор… – Я опустила глаза на грудь мужчины, пытаясь прочесть на отличительном знаке в виде капли крови имя. – Даст, а что случилось до того, как парни убежали? Может, кто-то заходил или подкупил новый труп?
– Да тихо было с утра, и никого, кроме меня, – выпалил фейри, а потом внезапно задумался. – А! Заходил Дерек, наш охранник. Он предупредил, что в архиве пересматривают закрытые дела, и если я не успел вернуть одно из таких, то мне стоит поторопиться. Да, именно тогда они и сошли с ума.
Мужчина стукнул кулаком о ладонь и улыбнулся. Я же ничего не понимала. Как пересмотр дел мог быть связан со странными убийствами?
– А что значит пересмотр закрытых дел? – Может, я что-то упустила.
– Отправляют закрытые дела в хранилище. Если долго нет подвижек или преступление раскрыто, то такие дела через три месяца подлежат консервации. Незачем копить макулатуру в департаменте. Такие правила.
– Спасибо! – бросила уже на ходу, ибо, стоило Дасту договорить, в голове щелкнуло: зацепка может быть в архиве. Я только надеялась, что никто не подчистил хвосты за ночь.
Неожиданно я встала посреди лестницы наверх и не смогла двинуться дальше. Был один вопрос, который я просто не смогла задушить в себе. Пришлось стремительно спуститься, найти глазами фейри и прокричать вопрос через весь коридор:
– А чей труп вы вскрыли по-ошибке? Помнится, дело уже было закрыто.
– И ты об этом! Да хватит надо мной подшучивать! То коллеги, то эти мелкие юнцы. Вам что, заняться больше нечем? – Фейри развернулся и зашагал в мою сторону. Да так стремительно, что пришлось уходить в тот же момент.