какой объём могу рассчитывать — с таким построить эльфийский дом за пять-десять лет никак бы не получилось. Соразмерно поступлению и расходы — так моего предшественника учили в детстве родители.
Я разглядывал свою ауру и пытался прикинуть, какие же «расходы» доступны мне теперь. Пытался. И понимал: поступившие в моё пользование после «слияния» объёмы магической энергии на несколько порядков превышали то количество, что я сумел бы израсходовать, беспрерывно кастуя самые затратные заклинания.
Некому было меня контролировать и ограничивать. Весь тот океан магической энергии, что плескался вокруг меллорновой рощи Бригдата, вдруг оказался в моём полном и безраздельном распоряжении. Мои возможности, как мага, отныне ограничивала лишь пропускная способность энергетических каналов и объём знаний.
Теперь я понимал, почему Старшее дерево предков считало себя полубогом. Обретя доступ к едва ли не бездонному источнику маны, я испытал похожие чувства. Но поспешил себя урезонить: я и до слияния не имел на острове серьёзных противников — после ритуала в этом плане ничего не изменилось.
Я по-прежнему не желал низвергать богов или поднимать из морских пучин новые континенты. Хотя уже прикидывал проекты по расширению эльфийского дома — вот на что в скором времени направлю мощную струю магической энергии. А ещё: с учётом новых возможностей перекраивал в голове касавшиеся змеих планы.
Обойдусь без массовых жертвоприношений: их заменит мана. Но в общем свою задумку оставлю без особых изменений. Если не буду долго рассиживаться и мечтать, то смогу даже поспать до вечера.
Я встал, с трудом разогнул затёкшие ноги. И зашагал к Главному храму предков. Следовало осуществить все приготовления уже сейчас, если собирался ночью выполнить данное Васелеиде обещание.
Глава 66
Ровно в полдень я спустился в общий зал ревского «Дома ласки и удовольствий» — пообедал. После этого успел и немного вздремнуть на согретой Мышкой постели, слушая сквозь сон щебетание боярышни. А когда солнце за окном спустилось к самому горизонту, окрасив город в красные тона, решил: пора возвращаться в Бригдат.
Все приготовления к предстоящему действу я завершил в первой половине дня. Наличие большого запаса маны преобразовало мои первоначальные планы, но в целом те не изменились, требовали лишь своевременного и пошагового исполнения. Пришло время показать жительницам Кординии, кто на острове хозяин.
* * *
Привёл из Ревы в первый квартал Бригдата всех своих подопечных. Вася опытным взглядом проверила храм на наличие опасностей, прошлась вдоль стен, зажгла многочисленные фонари — я погасил «огоньки». Льера Лукория рассматривала убранство зала с любопытством: утром она здесь не побывала.
Мышка вертела головой, разглядывая портреты на стенах Главного храма предков. Куталась в новый кафтан, пошитый по моде королевства Ягвара. Хмурила брови — точно как Васелеида. Испуганной боярышня не казалась. Но продолжала крепко сжимать мою руку.
— Кира, зачем мы сюда пришли? — спросила она.
В храме она смотрелась вполне органично — кудри мелкой блестели не хуже, чем позолота.
— Мы вернулись домой, — сказал я.
— Домой?
Мышка плотно сжала губы, поёжилась. Подняла на меня глаза. В свете алхимических фонарей те сверкнули не менее ярко, чем украшавшие зал драгоценные камни.
— Но здесь же… эти, — сказала она, — злые тётки. Они забрали у нас дом. Разве мы сможем их прогнать? Их очень много, Кира. И у них стреляющие палки.
Боярышня посмотрела на мой меч — прихватил его для солидности.
— Братик, даже мама не смогла победить этих змеих.
— А мы сможем, — сказал я.
Потрепал мелкую по волосам.
Сообщил:
— Сегодня ночью мы очистим Бригдат от посторонних. И напомним жительницам Кординии о наших правах.
— О каких правах? — спросила Мышка.
Склонила на бок голову.
— Разве забыла, кто ты? Ты наследница боярских родов Кординии. Твои предки две тысячи лет владели этим островом. Управляли им. И защищали его. Ни у кого нет больше прав на власть в Кординии, чем у представительниц боярских родов.
— Ни у кого? Правда-преправда?
— Ни у кого, — сказал я.
— Как мы сможем защитить наш остров, Кира?
Мелкая взмахнула ресницами.
— Братик, ты не подумай: я ничего не боюсь, — сказала она. — И готова драться! В школе нас учили сражаться. И мама показывала, как обращаться с мечом. Правда-преправда! У меня хорошо получалось — даже Росля иногда хвалила. Но… нас всего лишь четверо. Ты, я, Вася и тётя Лука. А этих змеих — целая армия! Мы не сможем их всех убить, Кира. Никак. Даже у маминого отряда это не получилось.
— Четыре меча против сотен стреляющих палок — конечно, маловато, — сказал я.
Сделал вид, что задумался.
Потом — что о чём-то вспомнил.
— Но нас не четверо, Мышка. Ты кое о ком забыла.
— Правда?
Я кивнул.
— Конечно. Посмотри по сторонам, боярышня Алаина.
Развёл руками, указывая на стены.
— Видишь эти лица? — спросил я. — Знаешь, кто это? Это твои предки. Грозные воительницы, что правили Кординией в прошлом.
— Я… знаю.
— Помнишь, что говорится в Правилах? — спросил я. — «Не забывай, что ты находишься под бдительным присмотром предков рода — тех, кто при жизни чтил и неустанно соблюдал Правила и ждёт в посмертии того же от своих потомков».
— Мы в школе заучивали Правила, — сказала Мышка.
Она посмотрела на Васю, потом на льеру Лукорию — словно искала у них поддержку. Но и Васелеида и Лука промолчали. Они сами не понимали, к чему я веду.
Не собирался долго держать их в неведении.
Мелкая вновь перевела взгляд на меня.
Робко спросила:
— Кира, но как нам помогут Правила?
— Твои… наши родные не посрамили память своих предшественниц, — сказал я. — И твоя мама Варлая Силаева, и тётя Кишина, и Рослевалда, и прочие боярыни, что полегли в сражениях рядом с Оргоной и Бригдатом. Они сделали всё, как велели Правила — погибли, но не уклонились от боя, не показали противницам спину. Ты всегда должна об этом помнить.
— Я… буду помнить.
— Своим подвигом боярыни доказали, что достойны уважения предков. А значит пришёл черёд напомнить о себе и тем, кто вёл за нами «присмотр». Настала очередь наших предков-воительниц доказать, что мы не зря возносили им молитвы, не зря равнялись на них и чтили их память.
Увидел, как дрогнули Васины брови. Слуга рода Силаевых явно уловила в моих словах то, что не заметили другие.