застывшей ярости на его лице зацепило мои скользкие мысли за что-то острое.
Стоп.
Это было странно.
Я посмотрела на поднятую руку. Сжала пальцы.
Было кое-что, что я должна была сделать. Что-то важное. Я была здесь по причине. А я как-то и забыла –
Мои мысли укрепились, когда я посмотрела направо, на шар, который все еще стоял на пьедестале. Я начала разворачиваться, идти обратно к нему.
— Остановись, — сказал Зерит.
Мои ноги перестали двигаться.
— Посмотри на меня.
Я повернулась к Зериту. Он наклонил голову.
— Почему ты хочешь уйти?
Это был хороший вопрос.
Я не знаю, мои мысли гудели. Я не хочу уходить. Я не хочу никуда идти.
Но я заставила свой рот подчиниться.
— Есть кое-что, что я должна сделать.
— Ничего важного.
Ничего важного.
— Подойди сюда.
Я так и сделала.
— Встань на колени.
Встань на колени, сказал мне Эсмарис.
Я вздрогнула.
— Нет.
— Да.
Да, мой рот начал было говорить, но в последнюю секунду…
— Нет.
Нет, нет, нет.
Я поняла, что происходит. Я поняла, что никогда раньше не видел, чтобы Зерит использовала магию. Осознал, что на мои мысли оказывалось давление, сахариновый налет превращал все в один липкий бесформенный комок.
Это было частью теста. Теста, который мне нужно было закончить.
— Встань на колени, — снова сказал Зерит. Мое тело замерло на полпути. Мои мысли ускользали из моих пальцев, как горсти червей. Но я ухватилась за свою ускользающую нить сознания с болезненной яростью.
Я посмотрела на Зерита прямо в его белые ожидающие глаза.
— Нет, — я сказала.
Я еще не закончила.
Зерит мельком взглянул на Нуру, которая стояла в нескольких футах от него.
Потом снова все почернело.
Темнота и холод. Живая трясина всех моих самых больших страхов, всех моих худших воспоминаний. Боги, нет — нет, я не могла — я погрузилась в ужас, по сравнению с которым то, что я испытал в Таирне, выглядело как детская игра. Меня тащили через все страхи, которые у меня когда-либо были, все, что я когда-либо оторвала от себя, каждое лицо, которое я видела в темноте ночи, все свернуто в черноту и кровь, и щелканье кнута, обжигающее тепло, губы Серела на моей щеке.
— Садись, — повторил голос Зерит.
Садись, милая бабочка. Оставь это. Я знаю, что ты так устала.
Я была такая уставшая. Так устала. Но –
Я. Нет. Закончила.
Я не знала, сказала ли я это вслух, но я прокричала это в своей голове достаточно громко, чтобы заглушить все остальное.
Я с трудом поднялась на ноги, шатаясь, как новорожденный жеребенок.
Я еще не закончила.
Я привязала эту фразу к своему сердцебиению.
Я выдернула из руки нить магии, чтобы поднести к себе ближайшую сферу, но как только я это сделала, стена ветра ударила меня так сильно, что я полетела через всю комнату. Острая боль пронзила мой череп.
— Вернись, Тисана, — промурлыкал Зерит. Предложение облегчения, безопасности.
Нет.
Я коснулась головы и почувствовала на пальцах теплую кровь. Мои ноги уже начинали слушаться, ползли к нему. Но я нашла его — единственный острый осколок, оставшийся в моем мозгу. Зацепила.
Я потерла кровь между пальцами.
— Иди сюда, Тисана.
Отдохни, маленькая бабочка.
Я нарисовала круг.
Мои ноги все еще шевелились. Только мои пальцы все еще цеплялись за землю.
Линия.
Я закрыла глаза и увидела все это, освещенное, как карта — я, сферы, три Вальтейна.
Я еще не закончила.
Другая линия.
— Я больше не скажу…
Нет, подумала я. Ты не скажешь.
И я нарисовала последнюю линию моей стратаграммы.
А потом, вдруг, случился крах. Металл о металл, потрясенное ворчание и стена света — все это слилось в одну прекрасную хаотичную какофонию.
Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как последние два шара рикошетят в бассейн. Увидеть, как Зерит, Нура и третий Вальтейн поднимаются с пола. Посмотреть вниз и увидеть мою стратаграмму, измазанную моей собственной кровью подо мной.
И услышать знакомый голос, кричащий с балкона:
— Что. ЧЕРТ ВОЗЬМИ. Это было?
Я откинулась на землю.
***
Когда я снова открыла глаза, Макс склонился надо мной, положив руки на колени. Я видела, как шевелились его губы, но его слова не распознавались.
События последних минут поразили меня вспышками.
Нура. Зерит. Тени.
Встань на колени.
И Стратаграмма. Моя успешная стратаграмма.
Макс снова заговорил, каждое слово звучало с острой силой.
— С тобой все в порядке?
Я сделала это.
Я сделала это.
Я коснулась своей головы, все еще теплой и влажной. Отвела пальцы назад, чтобы посмотреть на красное. Я не понимала, что улыбаюсь, пока не начала задаваться вопросом, почему у меня болят щеки.
Макс откинул мне волосы, осматривая рану. Я почти не чувствовала этого.
— Саммерин может позаботиться об этом, — сказал он, но мне наплевать на эту рану.
Потому что я сделала это.
— Тисана, мне нужно устное подтверждение того, что с тобой все в порядке и что ничто из этого не превратило твой разум в желе.
Я не могла перестать улыбаться.
— Я очень хороша, — сказала я хрипло. — Очень, очень хороша.
Макс опустил голову, испустив вздох, который начался с облегчения, а закончился раздражением.
— Вознесенные. Вставай. Ты выглядишь как сумасшедшая.
— Лу-нух-тик? — Новое слово. Я не нашла ни одного из них за то время.
У меня закружилась голова, когда Макс поднял меня на ноги.
— Сумасшедший человек. Как, например, тот, который