мои конструкты.
— Противник в верхней полусфере, атакует транспорт! — предупредила девушка и я потянул рукоять на себя, заставляя суденышко буквально перекувырнуться на месте, сделав бочку. Кровь прилила к голове, но мы тут же выровнялись только для того, чтобы орудийный залп сдернул нас с намеченного курса.
— Попадание в двигательный отсек! — подтвердила успех Ангелина, сама девушка тоже не сидела сложа руки, поливая огнем оказавшиеся рядом катера. Хотя рядом, это до полукилометра, а нам нужно было срочно избавиться от преследователей Черепахи и выдвигаться на передовую.
— Враг ниже, двести сорок. Слева. — вычленила противника Ангелина. Дернув штурвал, я бросил кораблик в пике, одновременно поворачивая его в воздухе. Нас кинуло в сторону, вжимая в правый борт плечами, словно на безумной карусели. Но я успел поймать в прицел мелькнувшую черную тушу корвета.
Это попадание видел даже я. Снаряд нашего главного орудия вошел через заслонку двигательного отсека и взорвался где-то в корпусе. В следующее мгновение мы уже неслись дальше, но оглянувшись я убедился, что противника буквально разорвало в воздухе напополам, двигатели оказавшиеся направленными в разные стороны сделали остальное и на песок падали уже отдельные обломки.
— Все, с прорывом покончили! — уверенно отчиталась Ангелина. — Следующий.
— СОС-СОС-СОС. — раздался охрипший от волнения голос Николая. — У нас пробоина по правому борту, маневровые двигатели заклинило. Все, кто может, спасайтесь! Долго мы их не продержим! Но время выиграем!
— Отставить панику! — рявкнул я, направляя катер наперерез в десятки раз более крупному корвету, обстреливающему Гнев империи с поврежденного борта. Из-за потери маневренности у фрегата не осталось выбора, они с трудом сдерживали стрельбу флагмана противника, не в состоянии выделить больше пары орудий ПСО на остальных противников, и если со мной на борту это не представляло большой опасности, то лишившись основного щита они были обречены.
И все равно, приходилось отдать должное, судя по черным дымным следам и мельком замеченным остовам кораблей, чернеющих на желтом пустынном фоне, они сделали куда больше, чем мог в одиночном бою рассчитывать штурмовой фрегат, против нескольких кораблей схожего класса и одного тяжелого крейсера, явно держащего их на мушке главного калибра.
Выжав из двигателей максимум, да так что кораблик весь затрясло, я заставил его в последнюю секунду поднырнуть под выхлоп маршевых двигателей и вытянув штурвал до предела поставил катер на дыбы, прямо носом к брюху противника. Вжав кнопку спуска, я даже зажмурился, когда снаряды вошли вертикально вверх, через раскрытые сопла, прямо в реакторный отсек.
Взрыв отбросил нас вниз, но заранее выставленный щит не позволил осколкам и ударной волне разорвать нас на части, лишь сбив с курса. А в следующий миг, закончив мертвую петлю, мы уже пикировали, направляясь к следующему врагу. Вот только противников было в несколько раз больше, и наш маневр не остался незамеченным.
— Уклонение! — крикнула Ангелина, и я на автомате дернул штурвал в сторону.
Снаряд, размером с человека, пролетел в паре метров от нас, не причинив никакого вреда, но затем взорвался, раскрывшись огненным шаром, переполненным осколков. Пресс выдержал столь близкое столкновение, но все равно, даже находясь в десятке метров от эпицентра, в практически герметичной кабине, я почувствовал, как ударная волна прошла по обшивке судна.
— Мы на прицеле главного калибра противника. Надо уходить! — выкрикнула Ангелина. — Если они нас хоть краешком заденут…
— Выдержим! Сейчас главное, что мы отвлекли их от Гнева. — ответил я, переходя на общий канал. — Гнев, разберитесь с мелочью, мы возьмем на себя жирдяя.
— Не лезьте на рожон! — попробовал возразить Николай, но в тот же миг вся связь пропала, а каналы забило чертовыми помехами, да еще и такой силы, что было просто невозможно пробиться. Теперь вместо внешней связи у нас было только шипение и треск.
— Это флагман. По помехи идут от него. — сверившись с приборами заметила Ангелина. — Пираты решили не играть в благородство.
— Значит эта судьба ждет их самих. — решил я, меняя курс и идя навстречу вражескому крейсеру.
Наверное, со стороны это могло показаться забавным. Маленький катер, у которого всего боезапаса к главному калибру было меньше тридцати выстрелов, и еще полтысячи к скорострельному орудию, шел на таран на гигантский хорошо бронированный черный корабль, главное орудие которого стреляло снарядами не на много меньше самой цели.
Вот только враги, к сожалению, идиотами не были, и как бы не была мала цель, обрушили на нее огонь всех орудий противоснарядной обороны, и всех пушек. Я бросал штурмовик из стороны в сторону, сбивая прицел врагам. Поставленный перед носом сдвоенный щит, сведенный под острым углом, позволял не заботиться о случайном попадании, может даже двух.
Но снаряды противника шли непрекращающейся рекой. А стоило приблизиться, как огонь башен стал перекрестным. Слишком уж велик был корабль противника.
— Если сунемся к двигателям, нас просто расплющат! — крикнула Ангелина, безуспешно пытаясь сбить все снаряды, несущиеся в нашу сторону. Но как струйка воды из крана не может сопротивляться с водопадом, так и огонь нашей новенькой башни не мог сопротивляться встречному огню. И единственно что нас спасало – неслаженность вражеских залпов.
Снаряд, выпущенный из курсовой пушки, почти мгновенно сбили. Мне показалось он даже пятидесяти метров не пролетел. Клацнув одним из тумблеров, я выпустил дымовую завесу, на мгновение скрывшись от взгляда противника, и тут же нырнул вниз, до предела наклонив штурвал от себя. Щиты выдержали еще несколько попадание и пропали, только за тем, чтобы я поставил новые, смещенные относительно друг друга.
— Пустая! — выкрикнула Ангелина, и я услышал в голосе девушки плохо скрываемую панику. А через мгновение мы вынырнули из черного дыма, оказавшись почти под брюхом вражеского корабля. Кормовая броня этого монстра составляла не меньше полуметра и было нечего даже и думать пробить его нашими снарядами. Но открывшиеся сопла двигателей было невозможно защитить вблизи.
Вытянув штурвал на себя, я заскрежетал зубами от перегрузки, а судя по тяжелому вздоху сзади Ангелина чуть не лишилась сознания. Башни ПСО нижней полусферы уже поймали нас в прицел, и сейчас заливали патронами, но щиты еще держали. В сведенных под острым углом конструктах я оставил единственную щель – для нашей пушки.
Выстрел ушел вертикально вверх. Сопло одного из гигантских маршевых двигателей крейсера погасло, и в то же мгновение не выдержали щиты, переполненные снарядами врага. Конструкты лопнули, словно прозрачные стенки мыльного пузыря, но скрестившиеся очереди орудий