– Конечно, - вздохнула она, вынуждая себя кивнуть.
Он не намеривался оскорблять ее, она не должна была так горячиться.
Она теперь знала достаточно, для того, чтобы понять, что он просто беспокоился ней.
Он знал, что никогда не полюбит её; в его интересах сразу дать понять ей это и избавить от пустых надежд.
Но, тем не менее, это ранило. Она не знала, любит ли она его, но она была уверена, что сможет полюбить его, и ужасно боялась, что после нескольких недель брака с ним, она его полюбит.
И было бы так прекрасно, если бы он смог полюбить ее в ответ.
– Хорошо, что мы понимаем друг друга, - произнес он мягко.
Кэйт продолжала кивать в ответ, как заведенная. Тело в движении имеет тенденцию оставаться в движении, и она боялась, что если остановиться, то сотворит какую-нибудь глупость, например, закричит.
Он склонился над столом и взял ее руку в свою, от неожиданности, она вздрогнула.
– Я не хочу, чтобы вы, вступая в брак, имели какие-либо заблуждения, - сказал она, - Я не думаю, что вы хотите этого.
– Конечно, нет, милорд, - ответила она.
Он нахмурился.
– Я думал, что уже говорил вам называть меня Энтони.
– Да, говорили, - сказала она, - Милорд.
Он отпустил ее руку. Кэйт наблюдала, как он положил руки на колени, и почувствовала себя странно обделенной.
– Перед тем, как я уйду, - сказал он, - У меня есть кое-что для вас.
Не отводя взгляда от ее лица, он сунул руку в карман и вытащил оттуда маленькую, украшенную драгоценностями, шкатулку.
– Я должен принести вам свои извинения за задержку с обручальным кольцом, - пробормотал он, вручая ей шкатулку.
Кэйт погладила пальцами голубой бархат, покрывающий крышку шкатулки, и открыла шкатулку с щелчком. Внутри лежало довольно простое золотое кольцо, украшенное одним круглым алмазом.
– Это семейная реликвия Бриджертонов, - сказал он, - В коллекции имеются несколько обручальных колец. Но я подумал, что это подойдет вам лучше всего. Остальные слишком тяжелые и безвкусные.
– Оно красивое, - произнесла Кэйт, не в силах отвести взгляд от кольца.
– Разрешите? - пробормотал он, доставая кольцо из его бархатного гнезда.
Она протянула ему руку, мысленно проклиная себя, когда поняла, что не может унять дрожь в руках, не сильную, но достаточно заметную.
Он не сказал ни слова, просто подержал одной рукой ее руку, пока другой надевал ей кольцо.
– Довольно хорошо смотрится, вы не думаете? - спросил он, все еще держа ее за руку.
Кэйт снова кинула, не сводя глаз с кольца. У нее до этого не было ни одного кольца; это было первое, которое было у нее на пальцах. Ей непривычно было чувствовать на пальце кольцо: тяжелое, холодное и очень, очень твердое. Так или иначе, это сделало все случившееся с ней на прошлой недели более реальным. Более законченным. Это пришло ей в голову, когда она смотрела на кольцо, наполовину ожидая грома и молнии с небес, которая предотвратит их свадьбу.
Энтони придвинулся поближе, затем поднес ее руку, недавно украшенную кольцом, к губам.
– Возможно, нам следует запечатлеть сделку поцелуем? - проговорил он.
– Я не уверена…
Он потянул ее к себе на колени, и дьявольски улыбнулся:
– Зато я уверен.
Но когда Кэйт плюхнулась к нему на колени, она случайно, пнула ногой Ньютона, который громко, будто плача залаял, словно жалуясь, что ему не дали поспать.
Энтони приподнял бровь, переведя взгляд с Кэйт на Ньютона.
– Я и не заметил его здесь.
– Он дремал у меня в ногах, - объяснила Кэйт.
Но, будучи разбуженным, Ньютону не понравилось, что про него забыли, и он прыгнул на колени к Кэйт.
– Ньютон! - завизжала Кэйт.
– Ох, ну ради любви к… - бормотания Энтони были неожиданно прерваны мокрым поцелуем от Ньютона.
– Я думаю, вы ему нравитесь, - развлеклась Кэйт выражением дикого отвращения, возникшем на лице виконта настолько, что позабыла про свое положение на его коленях.
– Пёс, - приказал Энтони, - Сейчас же спрыгивай на пол.
Ньютон повесил голову и жалобно заскулил.
– Сейчас же!
Вздохнув, Ньютон повиновался, и шлепнулся на пол.
– Великий боже, - сказала Кэйт, глядя на Ньютона, который лежал под столом, вытянув жалобно мордашку на коврике. - Я впечатлена.
– Все зависит от тона голоса, - лукаво сказал Энтони, обвивая рукой ее талию так, чтобы она не смогла встать.
Кэйт посмотрела на его руку, потом на его лицо, и ее брови вопросительно приподнялись.
– Почему-то, - размышляла она вслух, - Мне кажется, вы считаете, что и на женщин такой тон голоса эффективно действует.
Он пожал плечами, наклонившись к ней с улыбкой.
– Обычно так и есть, - пробормотал он.
– Но не в этот раз, - Кэйт опустила руки на подлокотники кресла и попыталась вырваться из его рук.
Но он слишком крепко держал ее.
– Особенно в этот раз, - сказал он, понижая голос так, что казалось, он мурлычет, как кот.
Свободной рукой он поднял ей подбородок и повернул ее голову в свою сторону. ЕЕ губы были мягкие, но требовательные, и он обследовал ее рот с тщательностью, заставившей ее затаить дыхание.
Его рот медленно перешел от ее губ к нежной шее, слегка задержавшись, чтобы прошептать.
– Где ваша мать?
– Вышла, - задыхаясь, сказала Кэйт.
Его губы прошлись по линии ее лифа.
– Надолго?
– Не знаю.
Она взвизгнула, когда его язык попал на ее кожу, и эротично прошелся по ней, над лифом платья.
– О боже, Энтони, что вы делаете?
– Надолго? - повторил он вопрос.
– Час. Может, два.
Энтони поглядел на дверь, удостоверившись, что он закрыл ее, когда вошел в гостиную.
– Может быть, два? - пробормотал он, улыбаясь на ее коже. - Правда?
– М-может, только один.
Он просунул палец под лиф ее платья около плеча, удостоверившись, что зацепил сорочку.
– Один час, - сказал он, - Это просто роскошно.
Сделав паузу, и накрыв ее губы своими, чтобы заглушить любой протест, он резко сорвал с ее плеча платье вместе с сорочкой.
Он почувствовал, ее визг у себя во рту, но только крепче ее поцеловал, почувствовав пальцами круглую выпуклость ее груди. Она была совершенна под его пальцами, мягкими и дерзкими, полностью заполняя его руку, как будто она специально создана для него.
Когда он почувствовал, как растаяло все ее сопротивление, он принялся целовать ее ушко.
– Вам нравиться, - прошептал он.
Она несколько раз кивнула.
– Ммм. Как хорошо, - бормотал он, медленно обводя языком ее ухо. - Это делает мою задачу очень сложной, раз вы никогда этого не делали.
– П-почему?
Он с трудом удержался от радостного желания засмеяться. Сейчас абсолютно не время было смеяться, но она была так невинна. Он никогда прежде, не занимался любовью с женщиной, подобной ей; и открыл для себя, что есть нечто восхитительное в этом.