Читать интересную книгу Во имя Господа Кто убил Папу Римского? - Дэвид Яллоп

Своим сотрудникам в Чикаго Коуди представил ее как родственницу. Степень их родства оставалась до конца неясной; обычно он называл ее кузиной. Чтобы объяснить ее роскошный образ жизни, дорогую модную одежду, частые путешествия, шикарную квартиру, кардинал всем говорил, что его кузина «хорошо обеспечена» после смерти богатого супруга. Письма, отправленные в Ватикан, обличали кардинала Коуди и Хелен Уилсон в том, что они вовсе не родственники, что ее муж, с которым она давно разведены, жив и здравствовал в то время, когда Коуди числил его на том свете. Более того, когда бывший муж умер, в мае 1969 года, он не оставил завещания, а единственное богатство, что у него было, это восьмилетняя машина, оцененная в 150 долларов, да и та досталась его второй жене.

В подтверждение этих заявлений, сделанных в Ватикане в строго конфиденциальной форме, приводились доказательства о том, что дружба Коуди с Хелен Уилсон началась еще во времена их юности; что он застраховал свою жизнь на 100 тысяч долларов, причем взносы платил он, а получателем премии значилась Хелен Уилсон; что записи о ее работе в канцелярии чикагской епархии Коуди сфальсифицировал, чтобы его подруга получала гораздо большую пенсию. Расчет пенсии основывался на документах, свидетельствующих о ее 24-летнем стаже работы в епархии, которые со всей очевидностью были фальшивыми. Также Коуди уличали, что он передал своей подруге 90 000 долларов для покупки дома во Флориде. Ватикану напоминали, что Хелен Уилсон сопровождала Коуди в Рим на церемонию его посвящения в сан кардинала, — но тогда с Коуди приехали и многие другие. Однако, в отличие от Хелен Уилсон, они не руководили епархиальной канцелярией, не занимались выбором мебели или портьер для резиденции кардинала. Было подсчитано, что на эту женщину Коуди потратил из церковной казны несколько сотен тысяч долларов.

И, как будто этого было мало, в вину кардиналу вменялось еще и то, что многие вопросы страхования в епархии были доверены сыну Хелен, Дэвиду. Впервые щедрое пожертвование от «дядюшки» Джона Дэвид Уилсон получил еще в Сент-Луисе в 1963 году. Когда кардинал перебрался на новое место службы, вслед за ним переехало и страховое предприятие «племянника». Утверждалось, что Дэвид Уилсон, по-видимому, монополизировав при помощи архиепископа страховой бизнес церкви, заработал на комиссионных свыше 150 тысяч долларов.

Баджо внимательно изучил длинный и подробный список прегрешений кардинала Коуди и сделал целый ряд запросов. Мало кто сравнится с Ватиканом в деле шпионажа: только подумайте, сколько на земном шаре священников и монахинь, и все они поклялись в верности Риму. К концу июня 1978 года кардинал Баджо получил ответы на свои вопросы и выяснил, что обвинения полностью подтверждаются.

В июле 1978 года кардинал Баджо вновь обсудил с папой Павлом VI ситуацию с кардиналом Коуди, который наконец дал согласие на смещение кардинала с поста архиепископа. Однако папа настаивал, чтобы все было сделано так, чтобы позволить Коуди сохранить лицо. А самое важное — необходимо обойтись без скандала, по возможности не привлекая внимания. Было решено, что Коуди дадут указание принять назначенного коадъютора — заместителя-епископа, который станет осуществлять практическое управление епархией. В официальном заявлении об этом назначении сошлются на ухудшившееся здоровье архиепископа, что, впрочем, вполне соответствовало действительности. Коуди разрешалось номинально оставаться во главе чикагской епархии вплоть до достижения им в 1982 году 75-летнено возраста — официального пенсионного возраста.

Вооружившись папским эдиктом, кардинал Баджо быстро собрался в дорогу, упаковал чемодан и отправился в римский аэропорт Фьюмичино. Когда он прибыл в аэропорт, ему сообщили, что папа желает побеседовать с ним перед отлетом в Чикаго.

Выяснилось, папу вновь обуяла нерешительность, и он опять пошел на попятную. Павел VI сказал Баджо, что план назначения коадъютора с целью отстранить Коуди от власти может быть реализован только с согласия самого архиепископа.

В полном смятении Баджо взмолился:

— Ваше святейшество, но могу ли я настаивать на том, чтобы он согласился?

— Нет-нет, вы не должны ему приказывать. К плану приступайте только в том случае, если его преосвященство даст согласие.

Крайне рассерженный и разочарованный, Баджо вылетел в Чикаго.

Шпионская сеть Ватикана — канал с двусторонним пропусканием информации, и у кардинала Коуди имелись свои источники в Римской курии. Баджо рассчитывал на эффект внезапности, надеясь застать Коуди врасплох, но он был утрачен — сказался тот день, который ушел на встречу с папой. Баджо об этом не знал. А Коуди подготовился и ждал его визита.

Большинство людей, оказавшись в положении Коуди, подвергли бы себя хотя бы поверхностному самоанализу, задумавшись, вероятно, о том, какие события за последние годы могли привести самого щепетильного в вопросах престижа церкви папу, каким был Павел VI, к неприятному выводу, что власть, которой обладает Коуди, следует, в общецерковных интересах всей, передать другому. Более того, не желая задеть чувства человека, которого он решил сместить с должности, папа велел сохранить в тайне, что Баджо направляется в Чикаго. Официально тот вылетел в Мексику, чтобы завершить приготовления к конференции в Пуэбле. Подобные жесты остались совершенно незамеченными кардиналом Коуди.

Встреча Баджо с Коуди состоялась на вилле кардинала, находившейся на территории семинарии в Манделайне. Баджо сразу предъявил обвинения и выложил доказательства. Он выяснил, что, преподнося Хелен Уилсон денежные подарки, кардинал безусловно запускал руку в церковную казну. Кроме того, пенсию своей «подруге» он назначил неправомерно. Ватиканское расследование неопровержимо установило, что кардинал совершил множество недопустимых проступков, которые, став достоянием гласности, нанесут ущерб авторитету Римско-католической церкви.

Коуди был далек от раскаяния, и острый разговор быстро вылился в перебранку на повышенных тонах. Архиепископ разорялся о своих огромных денежных взносах Риму; о том, какие суммы в долларах он переводит в Ватиканский банк для использования в Польше. Не надо забывать и о личных пожертвованиях папе, которыми он отмечал свои визиты в Рим ad limina (обязательные поездки к папе с докладом каждые пять лет) — ведь он не жалкие тысчонки подносил, как другие, а отдавал сотни тысяч долларов. На всю семинарию было слышно, как орут друг на друга два князя церкви. Коуди был непреклонен и тверд как гранит: другой епископ управлять чикагской епархией будет, как заявил Коуди, только через его труп. Наконец, архиепископ устал ворочать языком, и он, словно заезженная пластинка, беспрестанно повторял только одну фразу: «Власти в Чикаго я не отдам!».

Потерпев временное поражение, Баджо отбыл восвояси. Непокорность Коуди, не согласившегося принять коадъютора, стала беспрецедентным нарушением норм канонического права, но Павел VI не мог допустить, чтобы все узнали, что кардинал из одной из наиболее богатых епархий мира дерзко ослушался папу римского. Павел VI готов был терпеть Коуди до конца своих дней, лишь бы избежать скандала. Но терпеть своевольного архиепископа ему пришлось недолго — дни его были сочтены. Через неделю после получения отчетов Баджо папа Павел VI скончался.

К середине сентября Альбино Лучани досконально изучил дело Коуди. Встретившись с Баджо, он обсудил с ним ситуацию, затем беседовал о последствиях дела Коуди с Вийо, Бенелли, Феличи, Казароли. Еще одна длительная встреча с кардиналом Баджо состоялась у папы 23 сентября. Под занавес беседы он сказал Баджо, что в течение следующих нескольких дней уведомит его о своем решении.

В Чикаго кардинал Коуди, впервые за свою долгую и бурную жизнь, почувствовал себя уязвимым. После конклава он в своем кругу пренебрежительно отзывался об этом невзрачном итальянце, который наследовал Павлу VI. «Все останется по-прежнему», — заявлял архиепископ одному из своих близких друзей в курии. По большей части все осталось по-прежнему, так, как и хотелось Коуди; он продолжал распоряжаться в Чикаго. Однако приходившие теперь из Рима новости указывали, что кардинал сильно недооценил Лучани. Недалек уже был конец сентября, и Джон Коуди все больше убеждался, что Иоанн-Павел I действует решительно там, где Павел VI медлил и раздумывал. Друзья Коуди в Риме сообщали ему: какое бы решение Лучани ни принял, одно можно знать наверняка — дело он доводит до конца. Они приводили различные примеры из жизни Лучани, которые свидетельствовали о необычной внутренней силе нового папы.

Личных вещей у Лучани вообще-то было немного, и для одной из них он нашел место у себя на столе в рабочем кабинете. Это была фотография. Изначально ее обрамляла потертая старая рамка. Когда Лучани служил в Венеции, благодарный прихожанин вставил фотографию в новую серебряную рамку, украшенную полудрагоценными камнями. На фотографии были запечатлены родители Альбино Лучани на фоне заснеженных Доломитовых Альп. На руках матери сидела малышка Пиа, теперь уже замужняя женщина, у которой самой были дети. В сентябре 1978 года секретари папы много раз замечали, как в задумчивости Лучани смотрит на фотографию. Она напоминала ему о счастливых временах, когда его душевный покой не нарушали такие люди, как Коуди, Марцинкус, Кальви и прочие. Тогда были времена тишины и всяких мелочей. Теперь же Лучани казалось, что у него не хватает времени на столь важные стороны его жизни. Он был отрезан от своей родной Канале и даже от своей семьи. Изредка он разговаривал с родными по телефону — с Эдоардо, с Пиа, но нежданным визитам пришел конец — он не может просто взять и приехать к ним в гости. За этим проследит бюрократическая машина Ватикана. Даже Диего Лоренци попытался не пустить Пиа к Лучани, когда та, позвонив по телефону, сказала, что хочет принести ему кое-какие подарки.