им была не судьба: наш танковый снаряд похоронил их заживо.
Промчавшись по улицам, сея кругом смерть и разрушения, мы прорвались на противоположную сторону городка. Там стояла гаубичная батарея. Завидев нас, артиллерийская обслуга в панике ломанулась прочь. Пальнув по орудиям пару раз и расстреляв обслугу, мы, чтобы прорваться назад к своим, повернули в обход. И вот тут я заметил штаб повстанцев. По крайней мере, мелькнувшая далеко впереди палатка-шатёр с часовыми у входа очень его напоминала.
Навстречу нам выдвинулся какой-то неизвестный мне по внешнему виду иностранный танк вкупе с двумя БТР-40. Наверное, охрана штаба. Я спустился вниз и согнал мехвода с его места.
— Стреляй сначала по танку, — крикнул я, зажимая левый фрикцион и становясь под углом к врагу.
— Есть, командир, — рявкнул в ответ наводчик, приложился к прицелу и спустя пару секунд дёрнул за рычаг спуска.
Громыхнула пушка, и внутренне пространство танка наполнили пороховые газы. Мы не попали. Иностранец тоже выстрелил, но его орудие оказалось меньшего калибра, снаряд не сумел пробить нашу броню, однако задел башню, вызвав содрогание всего корпуса и оглушительный грохот.
От удара у всех возник звон в ушах и лёгкое помутнение рассудка. Стукнувшись об железо, я рассёк бровь, что сразу закровоточила. «Броня крепка и танки наши быстры! — тут же само собой всплыло в моей голове. — Теперь конец вам всем, сепаратисты!».
— Точнее стреляй, грёбанный ты эфиоп! — завопил я на наводчика, вытирая кровь рукавом. — Точнее, сука!
Нажав на газ, я ушёл с линии огня противника и закружил вокруг него не хуже, чем в танковом симуляторе. А то! В лучших традициях танкового биатлона... Наводчик вместе с заряжающим развернул башню и на ходу влепил второй выстрел прямо в корпус незнакомого танка. Вновь громыхнула наша пушка, и болванка, пробив броню неприятельского танка, оказалась внутри вражеской машины. Грянул мощный взрыв! Во все стороны брызнули осколки металла, танк тут же потерял управление и задымил.
Оба БТР, поняв, что пора уносить ноги, бросились в разные стороны. Я выбрал левого. Стрелок вылез на броню и, схватившись за ДШК, дал по нему очередь, потом вторую и следом сразу третью. Броня БТРа, не рассчитанная на защиту от полудюймовых пуль, не справилась с нашей атакой. Короче, шансов выжить у повстанцев оказалось немного.
Довольно скоро участь БТРа оказалась решена, и я развернул танк догонять его удирающего напарника. Однако, заметив появившуюся пехоту повстанцев, к тому же вооруженную гранатомётами, я повернул назад, бросив это гиблое занятие.
Наш десант спрыгнул с танка ещё в начале боя и теперь залёг на земле, проклиная судьбу и меня за то, что взял их с собой. Зря они так, я же помнил о них. Остановившись и подобрав своих солдат, я газанул, и мы помчались к артиллерийским установкам. На том наш бой и закончился.
Доехав до своего расположения, остановил танк и вылез из него. Повстанцам стало временно не до нас, но и мне не имело никакого смысла воевать дальше с таким небольшим количеством войск. Нужно отступать, пока мы имели такую возможность, благо было на чём. Но сначала стоило связаться хоть с кем-нибудь по автомобильной или танковой радиостанции.
В одной из машин находилась УКВ радиостанция Р-123. Антенна у неё была длиннее, чем у танковой, поэтому выбор и пал на неё. Частота связи оказалась настроена заранее и, надев наушники, я щёлкнул тумблером включения. В уши сразу хлынули треск и свист.
— Говорит лейтенант Бинго, 55 артполк. Приём! На связи 55 полк. Приём! Говорит лейтенант Бинго! — и так по кругу.
Но в радиоэфире царил лишь «белый шум». И изредка сквозь них пробивались посторонние шумы и неясные обрывки радиопередач. То азбука Морзе, то ещё какая-то непонятная хрень. Сплюнув, я вдавил кнопку запасной частоты. Внутри радиостанции прожужжал механизм настройки, и связь перешла на другой диапазон фиксированной частоты.
Несколько секунд радиостанция настраивалась, выдавая в эфир тихий треск, и вдруг через минуту-две сквозь гул помех послышалась знакомая эфиопская речь, сильно отличающаяся от эритрейских наречий.
— Доложите обстановку! — вдруг кто-то вполне чётко проорал мне сквозь щелчки и свист прямо в ухо.
Очевидно, большое начальства пыталось понять, что же происходит возле небольшого городка. А может и не только возле него. Стоило попытаться связаться с ним.
— Говорит лейтенант Бинго, лейтенант Бинго! Кто меня слышит, ответьте. Приём!
Мне пришлось повторить эту фразу несколько раз. Потом я бросил наушники, забрался на кабину и пошевелил антенну. Проверив её контакт с радиостанцией, я наконец-то докричался до неизвестного мне начальства. Может, он сам кого вызывал, или так совпало, но меня услышали.
— Кто ты, лейтенант? Какое подразделение? Где находишься?
— С кем говорю? — не стал я выдавать военные секреты с ходу.
А то советские советники принесли с собой и охоту на ведьм, чёрных ведьм. Сама же наша операция носила кодовое название «Красная звезда»… Ну, туговато у советских с фантазией! Да и зачем скрывать, откуда ноги, вернее мохнатые руки растут?
— Говорит генерал Абера Абебе.
Тэк-с… Об этом генерале я слышал и даже видел, но издалека. Им оказался командир 505 оперативной группы 2 революционной армии Эфиопии и командовал он, по сути, корпусом. А я тут это, лейтенант, да к тому же младший, на связь вышел.
— Говорит лейтенант Бинго, 55 артполк, нахожусь возле пригорода Накфы. Наша колонна попала в засаду, но смогла прорваться и с ходу вступить в бой. Мы опоздали, и наши силы потерпели поражение.
— Кто командир полка? — с той стороны тоже, похоже, решили проверить оппонента.
— Подполковник Сахид Барраш.
— Сколько у тебя сил, лейтенант?
— Мало, очень мало, — не стал я рассказывать всю подноготную своего сборного отряда.
— А где бригада?
— Бригады больше нет. Командование погибло или сбежало. Часть нашей колонны тоже. Я отправил две машины с ранеными в тыл, они должны были уже приехать.
— Ясно, я понял, где ты ведёшь бой. Собирай все силы и веди бой, отступай лишь в крайнем случае. Помощь придёт, — и связь оборвалась.
Тщетно я пытался продолжить разговор с генералом и поймать радиоэфир. Радиоволна по неведомым мне причинам потеряла силу, быстро забиваясь помехами. Пару раз прозвучал приказ «обязательно», потом фраза «любой ценой»… Отдельные обрывки фраз я ещё слышал, но ничего не понял. Что «любой ценой»? Что «обязательно»? После того, как эфир окончательно наполнился шумом, я отбросил наушники.
Вылез из кабины,