сквозь марево пепла и пыли.
Затем, в один момент, сильный поток ветра отнес в сторону всю эту удушливую смесь.
Олегус, прокашлявшись, оторвал свой взгляд от земли и поднял его в направление свечения меча.
Опираясь на «Пожиратель Душ», словно на аристократическую трость, озаряя все вокруг зеленым свечением из глазниц, с колен поднимался кровоточащий, бледный труп Практика, едва держащийся на ногах.
— Если это загробный мир, — послышался надорванный хриплый голос из разорванной глотки, — то я уже давно в аду…
С визгом счастья и эмоций, молниеносным прыжком, Лаурель сшибла едва живого Практика с ног, покатившись с ним по грязи.
— Живо-о-о-ой! — огласили ее крики выжженный лес.
Глава 19
Только он успел ссыпать перебранные ягоды в деревянную бочку, как за спиной услышал раскаты грома.
Уже примерно понимая что происходит, Бахус даже ухом не повел, продолжая свое занятие.
Заполнив столитровую емкость на три четверти сырьем, Бог Виноделия отставил в сторону тару, с удовлетворением посмотрел на три пузатые и невысокие бочки, которые правильнее было бы назвать бадьями, и направился на выход из своей лачуги.
Бросив взгляд на разъяренную эльфийскую богиню, Бахус, ни слова не говоря, направился за пристройку, откуда доносился звук льющейся воды.
— Не смей меня игнорировать! — донеслось ему вслед.
Действуя с точностью до наоборот, Бог Виноделия присел на простую деревянную табуретку рядом с бьющим прямиком из почвы мира-острова ключом с родниковой водой и принялся деловито расшнуровывать сандалии.
— Я с тобой говорю, Бахус! — богиня не преминула последовать за хозяином уединенного местечка посреди астральной пустоты.
— Правда? — искренне удивился Бог Виноделия, закончив свое занятие и позволив холодным ключевым водам омыть его натруженные пухловатые ноги. — Признаюсь, я довольно стар. И слух начал подводить, раз я не услышал твоего приветствия Аминасифаль.
— Опять твои игры?!
— Ну что ты, — улыбнулся Бог Виноделия, помогая себе руками смыть несуществующую на ногах грязь. — Просто привычка. А она, как ты знаешь, вторая натура… Как вежливость и порядочность — натура Богов. Или у вас, в Светлом Пантеоне, как-то все иначе обустроено?
Аминасифаль жгла его убийственным взглядом.
— Какой сегодня погожий денек, Старшая Богиня, — с улыбкой произнес Бог Виноделия, вынимая ноги из ручья и щелчком пальцев создав вокруг них махровые полотенца. — Знаешь, около пяти тысяч лет назад, чтобы вызвать секрет этих мягких кусочков ткани, два островных королевства истребили друг друга. А все потому, что правитель одного из них был слишком груб с другим… Как думаешь, Аминасифаль, стоит ли на грубое поведение отвечать всей своей силой? Да еще позвать на помощь соратников…
Эльфийская богиня, сжав губы, пробормотала что-то неразборчивое.
— И все же, я слишком стар, — констатировал Бахус, избавив свои ноги от влаги и расщепив полотенца. — Эх… таких больше не делают. Благо, что у меня большой запас. Так что ты там говорила?
— Поприветствовала тебя, Бахус, — буркнула эльфийская богиня, прекрасно понимая к чему все эти завуалированные разговоры.
— Правда? — удивился Бог. — А я даже не расслышал. Аминасифаль, уважь старика, повтори снова.
— Приветствую тебя Бог Виноделия, — вздохнув, произнесла эльфийская богиня. — День сегодня… интересный.
— Согласен, — еще одно мановение пальцами и вокруг ног Бахуса обвились новые сандалии. — Богат на события… Пойдем, поможешь мне с урожаем. Заодно и поговорим.
Эльфийка, постояв несколько секунд, все же пошла вслед за Богом Виноделия в его лачугу.
— Я ведь так и не поблагодарил тебя за то, что помогла мне подготовить урожай, — хлопнул себя пухлой ладонью по лбу Бог Виноделия, указывая на две крупные бочки, заполненные ягодами.
— Не стоит благодарности, — процедила сквозь зубы Старшая Богиня. — Я хочу знать…
— Много уродилось винограда в этот сезон, — продолжал Бог Виноделия, словно не замечая слов своей гостьи. — И мне, старику, снова нужна помощь. Не откажешься, а, Старшая Богиня?
— Не вижу тут еще емкостей с виноградными кистями.
— Так очистку я уже закончил, — пояснил Бахус. — Помочь нужно раздавить ягоды, чтобы пустили сок…
— Какая ерунда, — эльфийская богиня щелкнула пальцами.
Одна из бочек приподнялась в воздухе, задрожала, начала деформироваться, словно вдавливаясь внутрь…
А затем словно взорвалась, разлетевшись по сторонам виноградными брызгами и кусками бочковых досок.
Бахус, дождавшись, когда все закончится, снял с себя щит, благодаря которому его внешний вид не пострадал, после чего посмотрел на эльфийскую богиню, которая с ног до головы оказалась в виноградном соке и кожуре ягод.
Выплюнув виноградинку, богиня одарила своего соседа угрожающим взглядом.
— Все-то вам, божественной молодежи, не терпится силу свою применять где надо, и где не требуется, — вздохнул Бахус. — Это ж божественный виноград. Ну кто его давит своей магией?
— Мог бы и заранее предупредить, — Старшая Богиня провела перед собой рукой, убирая с себя и со своей одежды следы конфуза.
— Мог бы, — согласился Бог Виноделия, с кряхтением подходя к бочке и, скинув сандалии, взбираясь по деревянной лесенке вверх. — Но, ты меня когда-нибудь слушала? Взять, например, то, что ты учудила в Прокаженном Лесу…
— Кто подсказал этой мерзости использовать свою душу в качестве цемента для распадающейся души Практика?! — прорычала вопрос эльфийская богиня. — Эта недалекая никак не могла знать божественных вещей!
— Но воспользовалась этим, не так ли? — вздохнул Бахус, приподнимая полы своего божественного платья и опуская ноги на продавливающиеся ягоды винограда.
— И я хочу знать откуда!
— А меня вот интересует сколько же еще в Аурхейме осталось Вестниц Смерти, — улыбнулся Бахус, ритмичными движениями принявшись продавливать виноград, опираясь на край широченной бочки. — Не так уж часто в наше время появляются из тьмы веков бездушные воительницы. Да еще в охранении развалин форта Темной Армии. Не просветишь меня, Аминасифаль, что вы там в свое время так тщательно пытались скрыть?
— Какое тебе до этого дело?
— Встречный вопрос, — улыбнулся Бахус. — Зачем ты снова пришла ко мне? Неужто у Старшей Богини так мало дел, раз она по каждому поводу бросается ко мне за советом?
— Потому что кроме тебя больше некому было подсказать зверолюдке, что ее собственную душу можно использовать для починки души Практика! — бросила в ответ Аминасифаль.
Бахус, покачав головой, приостановил свои движения ногами и беззастенчиво подкатал полы платья до колен, чтобы не испачкать их.
— Столько лет прошло, а все равно предпочитаю делать вино по-старому, — пояснил он свои действия. — Вот ты говоришь, что кроме меня никто не мог ее надоумить… Насколько я знаю, это довольно распространенный способ спасения родственных душ. Как-никак, а все создания Практиков и демонов в основе своей имеют Магию Теней, как и у людей, когда-то. Так что пожертвовать собой, чтобы не дать оболочке души Практика окончательно распасться, зверолюдке мог