В некоторых предусмотренных законодательством или содержанием ценной бумаги случаях обеспечительные обязанности лиц, участвующих в обязательствах, вытекающих из ценной бумаги, могут ограничиваться (запреты на предъявление регрессных требований к регрессатам, ограничение таких требований).
5. Защита прав собственников (держателей) ценных бумаг
Собственники (держатели) ценных бумаг пользуются всеми средствами защиты прав, предусмотренными гражданским законодательством.
Собственник вправе предъявлять иски о возмещении вреда к лицам, которые своими незаконными действиями уничтожили ценную бумагу либо воспрепятствовали ее использованию, причем в виде общего правила здесь возможно предъявление требования о взыскании убытков в полном объеме. В случае незаконного получения тех благ, которые предоставляются держателям бумаг, даже при невиновности получателя блага, он обязан удовлетворить требование, вытекающее из неосновательного обогащения.
В отношениях же между лицами, связанными одной ценной бумагой (эмитент, индоссант, индоссат, авалист, акцептант, акционер, облигационер, коносаментодержатель и т. п.), защита прав заключается в требовании об осуществлении прав (исполнении обязанностей), вытекающих из каждого факта приобретения, передачи либо предъявления к исполнению ценной бумаги. При неисполнении подобного требования в его реальном содержании лицо, нарушившее то или иное обязательство (передать бумагу, выдать груз, выплатить деньги), может быть привлечено к ответственности в форме полного возмещения убытков, уплаты неустойки и т. п.
Формой защиты права служит и предъявление регрессных требований держателя неисполненной ценной бумаги к правопередатчику либо обеспечителю.
Защита права законного держателя ценной бумаги может сводиться к восстановлению права на ценную бумагу как материальный документ. Требования подобного рода принято называть вещноправовыми способами защиты права собственности путем восстановления возможности в полном объеме осуществлять правомочия собственника как такового. Это общеизвестные иски: о признании права собственности, виндикационный и негаторный.
Иск о признании права на ценную бумагу как таковой не требует включения дополнительного требования о передаче вещи, устранении препятствий к свободной возможности пользования и распоряжения ею. Сам факт признания вытекает либо из оспаривания права другим лицом, либо из стремления предотвратить возможные нарушения, связанные с недостаточной достоверностью фактов, подтверждающих право. Например, именная ценная бумага имеет расхождения с обозначением ее держателя в тексте бумаги и тексте документа, удостоверяющего личность. В бумаге – Аленко, а в документе, удостоверяющем личность, – Аленков. В Казахстане возможно расхождение между русской и казахской транскрипцией имени и т. п. Возможно признание на ценную бумагу не только права собственности, но и иного вещного права (залога, хранения, хозяйственного ведения, оперативного управления). Вполне возможным является иск об изъятии ценной бумаги собственником у незаконного владельца. Именно такой способ защиты права собственности на ордерную или предъявительскую ценную бумагу предусмотрен пунктом 2 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Республики Казахстан.
Некоторыми заметными особенностями должны отличаться вещные иски о защите права собственности на бездокументарную оборотную запись.
Поскольку, как говорилось выше (раздел 2), мы полагаем, что правомочия такого собственника не охватывают владения, то к данным отношениям не может применяться виндикационный иск, все буквальное содержание которого направлено на защиту нарушенного права владения путем передачи веши от незаконного владельца невладеющему собственнику. В казахстанских судах были случаи предъявления и даже удовлетворения виндикационных исков при спорах о законности права собственности на бездокументарные ценные бумаги. Во всех подобных случаях было явное нарушение названия иска.
Что же касается другого иска, специально направленного на защиту нарушенного права собственности, – негаторного иска, то его применение в рассматриваемых отношениях вполне допустимо. Более того, он может послужить действенным средством устранения всяких ограничений со стороны третьих лиц в пользовании или распоряжении бездокументарными оборотными записями, например, устранения препятствий участию акционера в общем собрании.
Но наиболее важным в защите права собственности на рассматриваемые записи представляется предусмотренный статьей 259 ГК иск о признании права собственности. Подобный иск может быть предъявлен в споре между двумя лицами, претендующими на признание их собственниками записи (например, акционерами). Примерами исков о признании могут служить судебные требования об освобождении бездокументарных оборотных записей (по традиционной терминологии – бездокументарных ценных бумаг) от ареста. Если же возникают иные, связанные с этим, требования, например, о выплате дивидендов, о законности передачи записи другому лицу и т. п., то до их удовлетворения необходимо выяснить, кто из участников спора должен быть признан собственником акций, облигаций и пр. В такой ситуации требование о признании права в форме самостоятельного иска обычно не рассматривается, он соединяется с иском о защите права.
Однако, поскольку речь идет о вещном иске как способе защиты передаваемого права собственности, мы должны определить юридические последствия действий лица, незаконно передающего другому лицу право собственности на бездокументарную оборотную запись. Здесь очевидна ситуация, сходная с той, какая возникает при виндикационном иске, предъявляемом к добросовестному приобретателю виндицируемого имущества. Согласно статье 261 ГК имущество всегда должно быть изъято у недобросовестного приобретателя, но если приобретатель добросовестный, то в иске может быть отказано. То есть добросовестный приобретатель может быть признан собственником, если имущество вышло из рук первоначального собственника по его воле (пункт 1 указанной статьи). Иначе говоря, непосредственный продавец имущества может оказаться не собственником, но получивший от него имущество добросовестный приобретатель может быть признан собственником. Здесь мы видим действующее уже тысячелетия исключение из общего правила – Nemo plus juris ad alium transferre potest, quam ipse habet – никто не может передать другому больше прав, чем сам имеет.
Опираясь на аналогию, в случаях спора о признании права собственности на бездокументарную оборотную запись, суд должен признавать такое право за добросовестным приобретателем, даже если оно перешло к нему от лица, не имевшего права на такую передачу.
Вот пример из практики. При приватизации в 1996 г. предприятия, преобразованного для этой цели в акционерное общество, в договор купли-продажи акций фирме «Экспресс» было включено условие, что она до 2005 г. не будет продавать более 15 % этих акций. Однако покупатель в 1996 г. продал акции, превышающие этот предел, фирме «Прогресс» (названия фирм условные). Акции в бездокументарной форме в соответствии с правилами были зарегистрированы на приобретателя. Возник спор о законности их приобретения фирмой «Прогресс» и, следовательно, о возможности их изъятия у приобретателя. Спор, по существу, сводился к записи у регистратора о том, кто является их собственником. Полагаем, что, поскольку акции перешли из рук эмитента по его воле, а фирма «Прогресс» является их законным приобретателем, эта фирма и должна быть признана собственником. Что касается действий фирмы «Экспресс», то только она должна отвечать перед первоначальным продавцом акций.
Таким образом, при рассмотрении спора о признании права собственности на бездокументарную оборотную запись следует учитывать выражение воли продавца на перевод права собственности на запись к ее покупателю и добросовестность конечного приобретателя записи.
При разрешении всех споров о признании права собственности на бездокументарную оборотную запись, рассматриваемых как самостоятельно, так и в соединении с требованием о защите от нарушений, возникает проблема презумпции, аналогичная проблеме определения собственника в спорах о праве собственности на вещь. В последнем случае, как известно, собственником предполагается владелец.
Но выше уже говорилось, что в спорах о праве на запись нет владельца в строгом правовом понимании. Поэтому при спорах о признании права собственности на данный объект должна, по нашему мнению, применяться презумпция принадлежности права тому, кто зарегистрирован в надлежащем реестре в качестве фактического собственника. Ему в этой части не нужно ничего доказывать. Его же противнику, напротив, чтобы добиться признания права, на которое он претендует, нужно доказать, что регистрационная запись ошибочна либо совершена злоумышленно и т. п.