на стадии Вознесения, пока сам Фенг силится одолеть стадию Конденсации Ци, а та всё никак не конденсируется!
— Эй, Фенг! Ты долго там будешь стоять? Холодно! — прокричал знакомый голос.
Фенг поморщился. Совсем без зрителей обойтись не получится. Му и Цу достаточно подросли, чтобы их выпустили на речку, а значит, зрелище ныряния в воду им ещё не приелось.
Что же, смысла ждать не было. Задумка Фенга в полной мере удалась, вареная рыба за зиму не испортилась, так что в семье Широнга никто не только не умер, но и даже толком не заболел. Но всё равно хотелось чего-то свежего и менее противного на вкус. Конечно же, он много раз выбирался в лес, разорял гнёзда и звериные запасы, не брезгуя и живностью — мышами, птицами и личинками, но пока он не разовьёт ци достаточно, чтобы не проваливаться под снег, ни о каком регулярном лесном пропитании не может быть и речи!
Фенг неторопливо снял с себя одежду, оставшись в исподней повязке. Сделав несколько глубоких вдохов, он подхватил копьё и нырнул на глубину. Холодная вода обожгла сильнее огня, но теперь холод не страшил — ведь он наконец получил возможность снова укреплять своё тело! Сердечный даньтянь, несмотря на то, что никак не участвовал ни в укреплении тела, ни в улучшении ци-зрения, помогал намного лучше чувствовать своё состояние, устранить, если надо, любую рану, хворь или просто застарелые последствия болезней и недоедания. Благодаря ему Фенг обрёл ещё один аспект чувствительности — инстинктивное понимание состояния здоровья человека или зверя. Он прекрасно видел, что у его новой родни с этим всё не очень хорошо, и он даже собирался им помочь — не из благодарности, хотя к этим людям он испытывал некоторую долю приязни, а в качестве тренировки.
Фенг плыл под водой, зорко высматривая рыбу. Холодная вода обрела странную кристальную прозрачность — то ли из-за зимнего времени, то ли из-за его новых улучшившихся возможностей. Он охотился за рыбой, но и сам плавал как рыба, даже лучше!
Он не нуждался в каком-то большом улове — никому, даже семье, не следовало знать, что Фенг не просто плавает под водой в безуспешном поиске несуществующего демона, а занимается рыбной ловлей. И хотя теперь под водой он мог находиться очень долго, причём средний даньтянь улучшил результаты многократно, Фенг всё равно на всякий случай выныривал почаще, чтобы зрители не подумали, что он уже утонул.
Как оказалось, новое копьё не принесло ничего, кроме разочарования. Ленивую и медлительную после зимы рыбу оно разило ничуть не лучше привычной бамбуковой палки, но из-за тяжёлого каменного наконечника баланс сместился, поэтому первые пару раз Фенг промахнулся. Из-за этого и плавать с ним оказалось неудобно, или, скорее, непривычно. Фенг решил воспринять это как тренировку, но важный урок вынес: для каждой битвы нужно своё оружие, а для каждого дела — свой инструмент. Это изречение вполне тянуло на мудрость, достойную отдельного свитка, вот только в Дуоцзя не было ни свитков, ни образованных людей, способных её оценить.
Благодаря зрению и восприятию ци, долго рыбалка не продлилась. Фенг быстро насобирал на дне присосавшихся к камням миног, которые пусть и по истечению зимы лишились запасов жира, но всё равно оставались очень вкусными. Затем он одну за другой обнаружил двух крупных рыбин, поразил их копьём и засунул в свой самодельный садок к пойманным миногам и нескольким некрупным ракам.
Дело было сделано, еды он запас не только на сегодня, но и на следующий день. Следовало выбираться наружу, отвлечь чем-то Му и Цу, заставив их убраться с реки, а потом тайно вернуться за уловом. Фенг не уставал поражаться, насколько легко и быстро стало получаться добывать себе пропитание. Причем есть не только сытно, но и, используя сушёные лесные травы в качестве приправ, достаточно вкусно. И насколько же это отличалось от тех унылых времён до возвращения воспоминаний из прошлой жизни!
Если бы его цель состояла в обильном и сытном питании, он мог бы и дальше жить тут, в Дуоцзя, кое-как подняться в иерархии, набившись в подмастерья к Йи и став кузнецом, оставить мучительные тренировки и прожить долго и беззаботно до самой старости. Вот только тогда он бы навсегда остался даже не рыбёшкой в пруду, а головастиком в болоте. Пусть крупным, сильным, даже самым могучим, но всё равно головастиком, живущим в болотной тине! Такой исход не вызвал бы у учителя насмешливой улыбки только по одной причине — тому неоткуда было узнать о его новом существовании.
От воспоминаний об учителе, как обычно, глаза застлало красной пеленой, а ци яростно забурлила. Фенг даже выпустил удерживаемый воздух и едва не нахлебался воды, что стало бы самой смешной и глупой кончиной в мире, заставившей бы духов предков, учителя, Мэй, богов и демонов надорвать животы от смеха.
Фенг торопливо успокоил ци и собрался всплыть, чтобы глотнуть свежего воздуха. Ну а может, и вовсе убраться с реки прочь, занявшись какими-нибудь другими тренировками.
Неладное он не почувствовал до самого конца, до тех пор, пока не стало слишком поздно. Ничего не подсказали ни зрение, ни новообретённое восприятие, ни интуиция. Он почувствовал лишь лёгкое неуловимое изменение фона ци где-то возле самого дна и увидел почти незаметное тёмное пятно, напоминающее чуть более густую поросль водорослей. А потом что-то мягкое и упругое обвилось вокруг его ноги и утянуло на глубину.
Признаться, Фенг испугался. Испугался столь сильно, что забыл обо всём на свете, затрепыхался, выпуская остатки воздуха и прекращая удерживать ци. Расширенными от ужаса глазами он смотрел на широкую плоскую пасть, открывшуюся прямо посреди водорослей у самого речного дна. И то, что обладателя этой пасти заметить не удавалось, лишь усилило страх, делая ситуацию ещё более пугающей.
Фенг не знал, каким образом он умудрился не выронить свой гарпун, видать, от ужаса просто-напросто свело пальцы. Инстинктивно он ткнул в невидимого противника и даже попал, вот только остриё скользнуло по чему-то твёрдому, не причинив врагу ни малейшего вреда.
Фенг понял, что это конец. Что боги опять над ним посмеялись: он, такой надменный и самодовольный в своих фальшивых поисках речного духа, умудрился этого духа всё-таки найти. Теперь он окажется для глупых крестьян, оказавшихся не такими уж глупыми, лишь очередной жертвой водного чудовища, примером назидания детям, источником пересудов и предметом разговоров на ближайшие несколько месяцев, пока не найдётся другая, более интересная или важная тема.
А учитель… А учитель, если узнает, воспользуется ещё одной