Читать интересную книгу Крушение антисоветского подполья в СССР. Том 2 - Давид Голинков

На суде было установлено, что Каплан стреляла из пистолета системы браунинг, данного ей Семеновым — командиром эсеровского «центрального боевого отряда». Вот почему в 1918 г. Каплан упорно не отвечала на вопросы следователей о том, где она взяла браунинг. Теперь стало понятно и то, почему у Каплан в портфеле находился железнодорожный билет Томилино — Москва. Из показаний участников семеновского отряда выяснилось, что на даче в Томилино находилась конспиративная квартира отряда и там неоднократно бывала Каплан, приезжавшая из Москвы.

Судебный процесс над группой членов ЦК партии социалистов-революционеров показал, что эта партия была связана с империалистическими державами, вела диверсионную, подрывную и террористическую деятельность против Советской власти с первых дней ее существования и вплоть до судебного процесса. Даже те члены ЦК, которые находились под стражей в момент принятия X советом партии резолюции о возврате к политике вооруженной борьбы с Советской властью, солидаризировались с такой политикой. Арестованные Гоц, Донской, Тимофеев и другие, воспользовавшись мягким режимом заключения, 5 сентября 1921 г. послали вновь избранному Центральному бюро партии эсеров письмо, в котором писали: «С радостью узнали мы о благополучном исходе X совета партии. X совет партии совершенно правильно заявляет, что главным заданием является преодоление диктатуры правящего правительства».

Верховный революционный трибунал после 50-дневного тщательного судебного разбирательства приговорил членов ЦК партии социалистов-революционеров А. Р. Гоца, Д. Д. Донского, Л. Я. Герштейна, М. Я. Гендельмана-Грабовского, М. А. Лихача, Н. Н. Иванова, Е. М. Ратнер-Элькинд, Е. М. Тимофеева, членов различных руководящих органов партии С. В. Морозова, В. В. Агапова, А. И. Альтовского, члена ЦК партии народных социалистов В. И. Игнатьева и членов «центрального боевого отряда при ЦК партии эсеров» Г. И. Семенова, Л. В. Коноплеву и Е. А. Иванову-Иранову к расстрелу. Десятерых подсудимых — ответственных деятелей партии эсеров, в том числе членов ЦК Д. Ф. Ракова, Ф. Ф. Федоровича и М. А. Веденяпина, а также непосредственных участников террористической и боевой деятельности партии эсеров П. Т. Ефимова, К. А. Усова, Ф. В. Зубкова, Ф. Ф. Федорова-Козлова, П. Н. Пелевина, И. С. Дашевского, Ф. Е. Ставскую — к разным срокам тюремного заключения. Двое подсудимых — Г. М. Ратнер и Ю. В. Морачевский — были оправданы. Вместе с тем Верховный трибунал обратился в Президиум ВЦИК с ходатайством об освобождении осужденных Семенова, Коноплевой, Ефимова, Усова, Зубкова, Федорова-Козлова, Пелевина, Ставской, Дашевского и Игнатьева от наказания, так как нашел, что эти подсудимые заблуждались при совершении ими тяжких преступлений, а затем вполне осознали всю их тяжесть, поняли контрреволюционную роль партии эсеров, вышли из нее и из стана врагов рабочего класса.

8 августа 1922 г. Президиум ВЦИК, рассмотрев приговор Верховного трибунала, дал такую оценку политике эсеров:

«В величайшей борьбе исторических сил, где, с одной стороны, были капитал, привилегии, короны, церкви, все формы и способы насилия имущих над неимущими, а с другой стороны, восставшие рабочие массы России при возраставшем сочувствии трудящихся всего мира, — в этой борьбе партия социалистов-революционеров встала целиком на сторону капитала, угнетения, реакции…

Всей политикой партии социалистов-революционеров вдохновленные и фактически рукой ее Центрального комитета направляемые, боевики партии совершают ряд убийств и покушений на деятелей, которым рабочие и крестьяне России вверили ответственные посты в своей Республике. В метаниях между активной службой буржуазной реакции и тщетными усилиями удержать остатки доверия рабочих масс партия социалистов-революционеров пропитывается двойственностью, лживостью, лицемерием: фактически подталкивает к убийствам и организует их, официально отказываясь от них; поддерживает, питает, организует каждое движение против Советского строя, из каких бы черносотенных источников оно ни исходило, не беря на себя открыто ответственности».

В завершающей части постановления ВЦИК указывалось:

«1. Приговор Верховного трибунала в отношении к подсудимым: Гоцу, Донскому, Герштейну, Гендельману-Грабовскому, Лихачу, Н. Иванову, Е. Ратнер-Элькинд, Тимофееву, Морозову, Агапову, Альтовскому и Е. Ивановой-Ирановой, приговоренным к высшей мере наказания, утвердить, но исполнение приостановить.

Если партия социалистов-революционеров фактически и на деле прекратит подпольную заговорщическую, террористическую, военно-шпионскую, повстанческую работу против власти рабочих и крестьян, она тем самым освободит от высшей меры наказания тех своих руководящих членов, которые в прошлом этой работой руководили и на самом процессе оставили за собой право ее продолжать.

Наоборот, применение партией социалистов-революционеров методов вооруженной борьбы против рабоче-крестьянской власти неизбежно поведет к расстрелу осужденных вдохновителей и организаторов контрреволюционного террора и мятежа…

2. В отношении Семенова, Коноплевой, Ефимова, Усова, Зубкова, Федорова-Козлова, Пелевина, Ставской, Дашевского и Игнатьева ходатайство Верховного трибунала о полном освобождении их от наказания удовлетворить».

14 января 1924 г. Президиум ЦИК Союза ССР рассмотрел вопрос об осужденных эсерах и заменил им высшую меру наказания — расстрел — лишением свободы сроком на 5 лет, а остальным сократил срок лишения свободы наполовину.

Судебный процесс по делу членов ЦК партии правых эсеров еще яснее показал трудящимся действительное лицо этой партии, углубил процесс разложения в ее рядах. Созванный инициативной группой Всероссийский съезд бывших рядовых членов эсеровской партии (главным образом рабочих и крестьян), состоявшийся в Москве с 18 по 23 марта 1923 г., констатировал полный распад партии, заклеймил позорную деятельность ее лидеров и лишил полномочий членов ЦК. Съезд призвал эсеров вступать в ряды Коммунистической партии, выражающей интересы трудящихся. В дальнейшем многие эсеры вступили в ряды РКП (б) или окончательно отошли от политической борьбы. Только незначительные остатки этой некогда крупной партии, не примирившиеся с Советской властью, и ее эмигрантские лидеры пытались и в дальнейшем продолжать бесплодную антисоветскую подпольную работу.

2. Кто руководил убийством М. С. Урицкого?

Если убийство В. Володарского и покушение на жизнь В. И. Ленина на судебном процессе по делу членов ЦК партии правых эсеров было в полной мере выяснено, то убийство М. С. Урицкого к этому времени все еще оставалось не вполне раскрытым. Исполнитель этого преступления — Л. Каннегисер — был пойман, понес заслуженное наказание, но возникал вопрос: кто его сообщники?

Как известно, в тот самый день, когда в Петрограде был убит М. С. Урицкий, 30 августа 1918 г., в Москве на заводе Михельсона Каплан стреляла в Ленина и тяжело ранила его.

Естественно было предположить, что совершенные в один день в Петрограде и Москве покушения представляли собой акты организованного террора и были подготовлены одной политической группой контрреволюционеров. ВЧК обоснованно проверяла эту версию, вытекавшую из социально-политической обстановки, в которой находилась тогда страна. Но при расследовании выяснилось, что Каплан в прошлом была анархисткой, затем эсеркой, а Каннегисер состоял в партии народных социалистов. Центральный комитет партии правых эсеров и другие «социалистические» партии выступили с официальными публичными заявлениями о том, что их организации не имеют никакого отношения к убийству М. С. Урицкого и покушению на жизнь В. И. Ленина. Еще раньше они заявляли то же по поводу убийства В. Володарского. Конкретных данных, опровергающих утверждения этих партий, ВЧК в то время не имела.

Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией обратила внимание на связи убийцы М. С. Урицкого с Филоненко. В сообщении Петроградской чрезвычайной комиссии указывалось, что Капнегисер являлся родственником Филоненко. Этот интерес к Филоненко не был случайным.

М. М. Филоненко, по образованию инженер, поручик царской армии, был известен издевательским отношением к «низшим чинам» и заслужил ненависть солдат. Он был человеком огромного честолюбия, карьеристом, склонным к авантюрам. Керенский назначил его военным комиссаром Временного правительства при 8-й армии Корнилова. Учуяв в Корнилове претендента в военные диктаторы, Филоненко стал одним из главных его советников. Действуя вместе с таким же авантюристом, как и он сам, — Б. В. Савинковым, занимавшим в то время пост комиссара Временного правительства на Юго-Западном фронте, Филоненко всячески поддерживал Корнилова и его проекты установления военной диктатуры в стране, введение смертной казни. Корнилов намечал его членом правительства военной диктатуры. После революции Филоненко начал тайную борьбу против Советской власти. Однако весьма подозрительная связь Каннегисера с Филоненко в деталях вскрыта не была.