Читать интересную книгу Жизнеописание султана аз-Захира Бейбарса - Средневековая литература

Продолжал мухаддис: вскоре после того как султан получил от Маглуина сундук с золотом, явился к нему в диван гонец с письмом от наместника Иерусалима Али аль-Каймари.

«Извещаем господина нашего султана аз-Захира, – писал наместник, – что высадилась в порту Яффы большая армия франков, которые собираются идти на Иерусалим. Лазутчики наши донесли, что армия эта прибыла с островов аль-Гульф, а командует ею король Асталуд. Он привез с собой свору огромных собак, и воины его натравливают этих чудовищ на мусульман. Мы же закрыли городские ворота, установили на стенах метательные машины и приготовились к осаде. Помоги нам, о повелитель правоверных. Засим приветствуем тебя».

Выслушав это письмо, султан приказал спешно собирать войско и в самом скором времени выступил в поход, направляясь к Иерусалиму. А по пути- к нему пристали воины Бану Исмаил.

Короля же островов аль-Гульф подбил на войну с мусульманами проклятый Хуан. Изгнанный Маглуином, он пожелал на острова аль-Гульф и увидел, что это богатая и мирная страна. Он явился к королю Асталуду и сказал: «Сын мой, на тебя указует перст судьбы. Тебе надлежит пойти войной на Иерусалим. Если завоюешь ты святой город, навеки прославишься среди франкских королей. Я слышал, что ты держишь свирепых собак, способных затравить царя зверей – льва. С такими собаками ты победишь любую армию». Речи Хуана соблазнили короля Асталуда, и он стал собирать войско и готовиться к походу на Иерусалим.

Между тем, когда султан аз-Захир подошел к Иерусалиму, он увидел, что город окружен франками. Султан разбил лагерь и послал Ибрагима с письмом к королю Асталуду. А написано было в том письме следующее:

«От повелителя правоверных султана аз-Захира ослепленному гордынею Асталуду, вознамерившемуся захватить город Иерусалим. Знай, что этот город неприступней, чем планета Марс. Тот, кто прельстил тебя легкой победой, – обманщик, желающий твоей погибели. Если дорога тебе жизнь, Явись ко мне с повинной и привези с собой Хуана. А о том, что потратился ты, готовясь к войне, не тужи, я заплачу тебе за это сполна. Если ж не послушаешь моего совета, то будет худо и тебе, и твоей стране».

Асталуд прочитал письмо и передал его Хуану. «Все это пустая болтовня, – промолвил Хуан, – пусть не страшат тебя угрозы султана. Напиши ему, что ты дашь ответ с оружием в руках». Как только получил султан дерзкий ответ Асталуда, приказал он бить в боевые барабаны, вызывая франков на поединок. Однако на этот раз пришлось мусульманским героям сражаться не с рыцарями, а с заморскими собаками. Сначала враги выпустили на поле боя одного пса, потом двух, и наконец набросились на мусульманского воина разом четыре огромные собаки. Но тут, откуда ни возьмись, появился бедуин. На полном скаку разрубил он первого пса пополам, второму снес голову долой, а потом прикончил двух остальных и закричал во весь голос: «Эй, неверные, что ж вы прячетесь за собачьи спины? Выходите сразиться со мной!» Однако никто не откликнулся на его вызов, и бедуин промолвил: «Клянусь аллахом, мне стыдно будет сказать султану, что я сражался с собаками». Он повернул коня и ускакал обратно в пустыню.

На следующий день, как только начался поединок, снова появился тот бедуин, коршуном налетел на собак и убил еще четырех. Так за несколько дней перебил он всю свору короля, и когда Асталуд узнал об этом, стал он в отчаянии рвать себе бороду и упрекать Хуана: «Это ты соблазнил меня идти походом на Иерусалим. Теперь же нас ждет здесь погибель».

Между тем бедуин, который расправился с диковинными собаками, подошел к султану и приветствовал его. Султан ласково встретил его и спросил: «Как зовут тебя, герой?» – «Я мукаддам Сарим ад-Дин ан-Набулси, который за всю свою долгую жизнь ни разу не подчинился ни одному султану, ни одному начальнику крепостей. А когда мукаддам Мааруф' призвал меня к себе, я покинул свое племя и скрылся в пустыне».

На следующее утро франкская армия двинулась на мусульман, но правоверные бесстрашно встретили врага. Бану Исмаил сражались как львы, они залили всю землю вражеской кровью, и небо потемнело в глазах у неверных. Долго продолжалась битва, но наконец враги не выдержали и обратились в бегство. Правоверные преследовали их до самой Яффы, и многие франки погибли под копытами своих коней.

В Яффе султан призвал к себе ее правителя короля Родофила и грозно спросил его: «Почему разрешил ты нашим врагам высадиться в твоем порту?» – «Моя армия слишком слаба, чтобы остановить огромное войско Асталуда, – ответил Родофил, – но впредь, как только приблизятся к берегам Яффы твои враги, о султан, я сразу же извещу тебя». – «Смотри же, – промолвил султан, – упаси тебя бог обмануть меня. Я сотру с лица земли твой город».

Родофил покинул султана, радуясь, что остался в живых, а султан собрал добычу, разделил ее между воинами и отпустил бедуинов по домам. Тут один юноша-бедуин подъехал к мукаддаму Сарим ад-Дину и сказал: «Много лет назад ты несправедливо убил моего отца, и теперь я отомщу тебе за это». – «Кто ты такой?» – спросил Сарим ад-Дин. «Я Кямиль ибн аль-Хаттаб». Мукаддам Сарим ад-Дин нехотя обнажил свой меч. Он лишь отражал удары юноши, всем видом своим выказывая нежелание сражаться с ним. Мукаддам на мгновение обернулся к людям Бану Исмаил – он хотел, чтобы они уговорили Кямиля решить дело миром, – и тут юноша снес ему голову с плеч. «Будьте свидетелями, – сказал он, обращаясь к соплеменникам, – я, Кямиль ибн аль-Хаттаб, убил Сарим ад-Дина ан-Набулси, убийцу моего отца, и тем исполнил свой сыновний долг». – «Как смеешь ты, – воскликнул султан, – чинить суд и расправу, не спросив на то моего разрешения?» – «Но Сарим ад-Дин убил моего отца, – возразил юноша, – он сделал меня сиротой, лишил родительской ласки. Вот этот старик знает мою историю. Расспроси его, господин мой». Султан велел старику рассказать все, что он знает о Кямиле и его отце, и тот поведал: «Отец этого юноши мукаддам аль-Хаттаб долго бунтовал против мукаддама Мааруфа, а потом признал его, и Мааруф подарил ему чистокровную махрийскую верблюдицу.[88] Однажды Сарим ад-Дин увидел эту верблюдицу и позарился на нее. Он поехал следом за аль-Хаттабом и убил его, а верблюдицу забрал себе. Жена аль-Хаттаба вырастила сына в семье своих братьев, а когда он стал взрослым, послала его ко мне разузнать об убийце отца. Я сказал ему, что Сарим ад-Дин уже много лет скрывается в пустыне. И вот теперь, когда он объявился, юноша отомстил ему за отца». Выслушав рассказ старика, султан спросил Кямиля, согласен ли он присягнуть в верности начальнику крепостей и укреплений Джамаль ад-Дину Шихе. Кямиль не стал противиться, и Шиха богато одарил его.

Потом султан повелел королю Асталуду выплачивать ему ежегодную дань и отпустил его с миром. Сам же вернулся в Египет. А мукаддам Кямиль ибн аль-Хаттаб вместе с другими бедуинами поехал в свою крепость. По дороге узнали они, что Саад ад-Дин, мукаддам крепости ар-Русафа, грозится убить Шиху и заявляет, что начальником крепостей и укреплений может быть лишь храбрец и герой, а не трус и обманщик. Тогда решили Бану Исмаил заехать к дерзкому бунтовщику и уговорить его на затевать смуты. Саад ад-Дин выслушал мукаддамов и сказал: «Коли так, я поеду вместе с вами в Каир, и пусть султан рассудит, кто достойнее быть начальником крепостей: я, Саад ад-Дин ар-Русафи, способный сразиться о двумя тысячами рыцарей, или Джамаль ад-Дин Шиха, который не победил ни одного франка на поле боя!» Мукаддамы согласились и поехали вместе с ар-Русафи в Каир. Там они явились в диван, приветствовали султана и рассказали ему о том, что мукаддам Саад ад-Дин ар-Русафи желает, чтобы султан решил, кто достойнее быть начальником всех крепостей и укреплений. «Что ты скажешь на это, Джамаль ад-Дин?» – обратился султан к Шихе. «Пусть мукаддам Саад ад-Дин, – ответил Шиха, – докажет, что он достоин этой должности. За нее, как за невесту, следует платить калым». – «А велик ли калым?» – спросил Саад ад-Дин. «В сокровищнице константинопольского царя Михаила есть говорящая птица и всесокрушающий меч. Добудешь их – станешь начальником крепостей. Если же я добуду их, ты подчинишься мне и напишешь мое имя на своем мече». – «Не быть теперь Шихе начальником крепостей», – сказали друг другу мукаддамы. «А вдруг станешь ты чинить козни против меня?!» – промолвил Саад ад-Дин. «Я уеду из Каира лишь через тридцать дней после тебя, – ответил Шиха, – а если повстречаюсь с тобой, охотно помогу тебе. Отправляйся в дорогу с миром».

Ар-Русафи распрощался с султаном и поехал в Константинополь. Двадцать дней прожил он в городе и как ни старался, так и не сумел проникнуть в сокровищницу царя Михаила. Между тем один из приближенных царя заподозрил неладное и доложил царю, что какой-то чужеземец зачастил во дворец. «Усыпите его банджем, – приказал Михаил, – а потом наденьте на него оковы и приведите ко мне. Мы допросим его и узнаем; что оп замышляет». Что же до Саад ад-Дина, то он уже стал корить себя за то, что напрасно похвастался и ввязался в столь трудное дело. Однажды сидел он на постоялом дворе и думал про себя: «Как покажусь я на глаза султану и мукаддамам, не добыв сокровищ? Все станут смеяться надо мной!» Тут хозяин постоялого двора принес ему еду. И как только Саад ад-Дин притронулся к ней, голова у него закружилась, и он упал на пол без чувств. Тогда слуги царя Михаила заковали ему руки и ноги, принесли во дворец, а там разбудили. «Кто ты такой? – спросил Саада царь. – И по чьему наущению приехал сюда?» – «Я из Бану Исмаил, – ответил мукаддам ар-Русафи, – я не пожелал подчиниться начальнику крепостей Джамаль ад-Дину Шихе и бежал, опасаясь его мести». – «Отведите его в тюрьму», – приказал Михаил, и слуги тотчас выполнили приказ царя.