Истина всегда проста. Место вора — в тюрьме, место убийцы — на виселице. Закон, идущий на пользу ворам и во вред труженикам, — преступный закон, его надо менять. Иначе в истории происходят социалистические революции и фашистские путчи.
Если либерал защищает олигарха в противовес нищему наемному работнику, он скорее наймит крупного капитала. Русский писатель не может рыдать по миллиардеру, когда голодают старики, трудом которых создано все, чем завладел этот миллиардер.
Но сегодня, когда государственники победили, когда власть консолидировалась, долг писателя оставаться в душе либералом и не забывать о горе и счастье отдельного человека, которого всегда давила российская государственная машина.
Голос Михаила Веллера обретает страсть, когда он говорит о том, что чрезмерные либералисты мостят дорогу фашизму. Опасность эта не придумана писателем — она реальна и чрезвычайно опасна. Кто услышит предостережение пророка?
20 апреля 2005 г.
Писатель с «маузером»
Дерзкий Веллер вновь создал бестселлер
Не пробуйте поколебать его позиции! Фантастическая информированность, мощный напор контраргументов, абсолютная перпендикулярность мнений создают писателю подъемную, взлетную силу. И его критик-антипод или дуэльный противник бывают отброшены, снесены, как щепки под крылом самолета, когда вовсю крутится пропеллер. И ныне Веллер выпустил бестселлер, эпатажный, ироничный, спорный, озорной, даже провокационный «Перпендикуляр».
А тут как-то вдруг грянул его юбилей: Михаилу Иосифовичу исполнилось 60. Писатель отмечен самой природой даром провидения, аналитическим умом философа. Его философский трактат «Все о жизни» имел фантастический тираж 250 тысяч экземпляров. Веллер переведен на английский, немецкий, французский, шведский, даже китайский… А в Голландии не только перевели рассказ «Колечко», но и сняли фильм и показали его на Амстердамском кинофестивале. На днях по дружбе Веллер посетил «МК».
— Веллер, друг мой старинный, твой «Перпендикуляр» имеет начальный тираж аж 40 тысяч. Чем угождаешь издательству?
— Да ни одно издательство не будет печатать весь большой тираж сразу, если знает, что он будет продаваться целый год. А мои 40 тысяч разошлись в три недели, за ними последовали еще 40 тысяч. Зачем же измеряться на уровне плинтуса? Все, кто по тиражам передо мной, — детективщики: или это дамский детектив, или иронический, или еще какой-то. Но когда сорокатысячным тиражом выходят мои лекции по литературе — в общем, это беспрецедентно.
— Твой «Перпендикуляр», конечно же, не написан пером — он наговорен тобой на электронную ленту. Угадываю это по вольностям устной речи молодежной тусовки от которой ты все-таки принял вирус. Ты беспощадно строг к великим классикам.
— У меня речь идет о том, что мы вместо истории имеем мифологию. Это относится и к русской литературе. Десятилетия эта мифология покрывается слоем лака. А нужно иногда многое опрокидывать, чтобы отряхнуть пыль, стереть этот лак, чтобы писатели были нормальными людьми, чтобы люди вместо ходульных фигур, заслюнявленных плохими учебниками, видели в писателях и поэтах нормальных людей.
— Надеюсь, большинство нормальных читателей воспринимают поэзию и прозу Лермонтова, чей характер вызывает в тебе раздраженную реакцию, не по учебникам, не по литературоведческим статьям, а по любви и личному интересу к поэту. Но я прекращаю свои наскоки на дорогого юбиляра. Читатель увлеченно читает твой «Перпендикуляр». Дадим людям прочесть кое-что и о твоей жизни. Идет?
— Попробуем.
— Миша, перед юбилеем ты рванул в оставленный тобой несколько лет назад Таллин. Что тебя туда привело?
— Ездил получать второй паспорт и ставить в него вторую визу, потому что де-юре я являюсь гражданином Эстонии, хотя в моем письменном столе уже много лет лежит мой родной советский паспорт, который я никак не соберусь обменять на нормальный российский. Со вступлением Эстонии в Европейский Союз и в Шенгенскую зону Россия приняла зеркальные, то бишь симметричные визовые меры: пребывание в России для иностранцев не более 90 суток… Я получил второй паспорт на следующие 90.
— Как тебя встретили таллинские друзья. Они ведь никуда не делись?
— Как родные. Мой друг подарил мне дорогой «маузер» выпуска 1920 года. Классический «К-96». Стосорокамиллиметровый ствол!
— А разрешение на оружие имеется?
— Все есть.
— Собираешься применять его против критиков?
— Ну, это провокационный вопрос. Если отвечу утвердительно, то попадаю под закон о борьбе с экстремизмом. А отрицательный ответ уменьшит интерес ко мне. У каждого ведь есть свое маленькое хобби. В Таллине у меня есть стволы, совершенно официально зарегистрированные. Вместе с клубом любителей стрелкового оружия я немножко играю с ними в эти игры.
— Свое драгоценное оружие держишь в Таллине?
— А что же, я их с собой повезу? В Таллине им полагается лежать в секретном месте.
— Когда на ТВ Веллер сражается на дуэльном пространстве, то напор его энергии так силен и непобедим, словно писатель подключен к источнику высокого напряжения.
— Такова магия цветного экрана. Если ты раз в месяц тратишь три или четыре часа вместе с дорогой туда и обратно на участие в телевизионной передаче, это видит гигантская аудитория и видит, что ты вовсе еще не вялый овощ. А вот если ты тратишь два года на написание книги, которая потом хорошо продается, никому не приходит в голову, что на работу над этой книгой нужно было потратить в тысячи раз больше энергии, чем на какое-то участие в паршивой передаче. Это все иллюзии.
— Да и теледуэли — это тоже отдаленные разряды твоей мощной энергетики. Не она ли наделяет тебя пронзительным предчувствием тяжелых катаклизмов? Даже расспрашивать тебя об этом боюсь.
— Лучше бы мне быть очень плохим предсказателем или же хорошим, но зато предсказывать только радостные грядущие события. Ситуация сейчас в мире неустойчивая. На медицинском языке это называется «клинический прогноз неблагоприятный». Поэтому я полагаю: каждому следует у себя в огороде вкопать мачту и поднять на ней флажный сигнал адмирала Нельсона: «Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг». А то мало не покажется.
— Ну а если от исторических метафор перейти поближе к нашим баранам…
— Мне думается, что в течение ближайшего года мы станем свидетелями интереснейших явлений — политического и экономического характера. Несмотря на нефтяные цены, наша экономическая перспектива продолжает ухудшаться. Наши расходы все растут, а доходы все более уходят в трубу. К сожалению, в ту трубу, куда улетает дым.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});