палки и наклонился над муравейником. Там остался глубоко вдавленный след, обозначавший стрелу. Васёк выпрямился:
— Указатель найден! Синицына, становись в задние ряды!
У ребят отлегло от сердца.
Пристыжённая, Нюра Синицына пошла в задний ряд.
Дальше стрелы стали попадаться чаще. Глаза, привыкшие нащупывать их, не пропускали ничего.
Васёк шёл впереди. Найдя стрелу, он молча показывал на неё рукой и торопился дальше.
— Давайте бегом! Нас же много! Авось не пропустим, — предлагали некоторые ребята.
— На «авось» нельзя! — доказывала Лида Зорина.
— Мы и так быстро идём! — утешал Саша Булгаков.
Всё шло благополучно. Последняя стрела, вырезанная на дереве перочинным ножиком, вдруг указала направление в такую чащу, где колючие кусты шиповника, сухие ветки и торчащие во все стороны сучья бурелома совершенно загораживали дорогу. Впереди виднелся овраг.
— Может, не сюда?
— Трубачёв, верно мы идём? — заволновались ребята.
— Всё в порядке! Вперёд! — скомандовал
Трубачёв, медленно пробираясь через чащу и защищая рукой лицо от колючих веток.
Ребята беспрекословно двинулись за ним.
Овраг был крутой. На дне бежала лесная речушка, не широкая, но быстрая. В тёмной воде не было видно дна.
— Брр… Тут глубоко, — неуверенно сказал кто-то.
— Смеряйте глубину! — зашептали девочки.
Коля Одинцов вытащил из хвороста длинную палку, наклонился и стал мерить глубину. Палка, не достигнув дна, вырвалась у него из рук и уплыла по течению. Он поднялся, обескураженный.
Валя Степанова заглянула в тёмную воду и сняла тапочки.
— Надо так надо, — тихо сказала она, ожидая приказа.
— Обследовать берег! — сказал Трубачёв и, пройдя несколько шагов, вытащил из земли белую, свежевыструганную палочку. Это была стрела, воткнутая в землю.
— Направление в землю, — недоумевающе сказал кто-то за плечом Васька.
— Трубачёв, куда направление? — спросил, нахмурившись, Одинцов.
Васёк кусал губы, глядя на запачканную в земле стрелку.
— Направление в землю, — сообщил он сгрудившимся вокруг ребятам.
— Ничего особенного… Значит, что-то в земле, — заявила Зорина.
Булгаков присел на корточки и стал разрывать руками рыхлую землю. Вместе с комьями земли вылетела спичечная коробка.
— Дай сюда! — протянул руку Васёк.
В коробке лежала записка — приказ по третьему отряду. Ниже стояли: точка-тире-точка-тире.
— Что это? Что это? — заволновались ребята.
— Морзе! — ахнул Саша.
— Азбука! Морзе! Азбука Морзе! — зашумели ребята.
Васёк растерялся. Точки и тире запрыгали у него перед глазами.
— Ничего, сейчас разберём… — неуверенно сказал Саша. — Давай сигнал для сбора!
Васёк свистнул. Отряд живо собрался вокруг своего командира.
— Найдена записка. Азбука Морзе. У кого есть перевод?
— У кого перевод? У кого есть перевод? — кричал Одинцов.
Все молчали.
— Что же вы? Мы время теряем! — торопил Саша, потрясая запиской.
— У меня дома есть, — уныло сказал Белкин.
— Ну и беги за ним домой! — оборвали его ребята.
Мазин вытянул голову, хмуро посмотрел на записку и почесал затылок:
— Эх, жизнь! Что же мы-то с тобой, Петька!
— Вот так история! — развёл руками Медведев.
— Ребята! Ну что же вы, ребята? — обращаясь то к одному, то к другому, умоляла Лида Зорина. — Неужели вы азбуки Морзе не знаете?
— Сама попробуй прочти! — накинулась на неё Синицына.
Васёк не знал, на что решиться. Идти наугад? Искать следующий знак?
— Смирно! — прикрикнул он, чтобы прекратить разгорающийся спор.
Сева Малютин, осторожно прокладывая себе дорогу между ребятами, подошёл сбоку:
— Трубачёв! Я немножко знаю. Можно посмотреть?
Саша поспешно протянул ему записку. Малютин раскрыл полевую сумку, вытащил оттуда карандаш и записную книжку.
— Пиши на моей спине, — предложил ему Одинцов.
— Не надо, — сказал Сева. Он внимательно посмотрел на записку, потом заглянул в записную книжку, покусал губу и потёр лоб.
— Забыл! — насмешливо сказал Мазин.
— Нет! Сейчас! — просветлел вдруг Малютин. — Вот первые слова: «Переправа на берегу…»
— Ура! — подпрыгнули ребята.
— Читай дальше! — нетерпеливо сказал Васёк.
Малютин пошевелил губами:
— Дальше я не могу разобрать.
— Хватит! Ищите переправу! — закричал Васёк и, пригнувшись, побежал вдоль берега.
— Есть! — раздался из кустов голос Русакова.
Красными, обожжёнными крапивой руками он с торжеством вытащил из-под валежника две крепко сбитые доски.
— Перекладины! Столбики с рогульками, живо! — командовал Васёк.
Но ребята уже и без команды яростно тащили сваленные в кучу сухие жерди, обтёсанные топорами колья и в жидкую грязь на берегу вколачивали столбики.
— Готово! Цепью! За мной!
Ребята один за другим перешли речку.
Васёк смерил глазами крутой подъём и тревожно оглянулся на Малютина.
Мазин поймал его взгляд, вытащил из кармана верёвку, закрутил один конец себе повыше локтя и подмигнул Ваську: «Подымем… ничего!»
Васёк кивнул головой.
— Ребята! Держись за верёвку!
Все схватились за верёвку. Сева Малютин оказался между Валей Степановой и Петей Русаковым. Мазин крякнул, натянул постромки и полез по крутому склону.