Поглядывая на Кэтрин, Лео все больше укреплялся в мысли, что случилось что-то скверное. Девушка отчаянно пыталась сосредоточиться на пьесе, но ее явно мучил какой-то неразрешимый вопрос. Она казалась отрешенной, погруженной в себя, будто скованной ледяным панцирем. Желая утешить Кэтрин, Лео снова взял ее за руку и вздрогнул, так холодна была ее ладонь.
Недоуменно нахмурившись, он наклонился к сестре.
— Что, черт возьми, случилось с Маркс? — шепнул он.
— Не знаю, — беспомощно отозвалась Поппи. — Мы с Гарри разговаривали с лордом и леди Деспенсер, а Кэтрин держалась в стороне. Потом мы снова сели в кресла, и я заметила, что она выглядит больной.
— Я отвезу ее обратно в отель, — заявил Лео.
Услышав последнюю фразу, Гарри озабоченно нахмурился.
— Мы все вернемся.
— Нам вовсе ни к чему уходить посреди спектакля, — запротестовала Кэтрин.
Не обращая внимания на ее слова, Лео повернулся к Гарри:
— А вам лучше остаться и досмотреть пьесу. Если кто-то станет спрашивать о Маркс, скажите, что у нее нервная лихорадка.
— Ради Бога, не говорите никому, что у меня нервная лихорадка, — возмущенно прошипела Кэтрин.
— Тогда скажите, что нервная лихорадка у меня, — пожал плечами Лео.
Это заявление вывело Кэтрин из оцепенения. Лео с облегчением заметил, что на мгновение она вновь стала самой собой.
— У мужчин не бывает нервной лихорадки, это женский недуг.
— Не важно, у меня бывает, — возразил Лео. — Я способен даже упасть в обморок. — Он помог Кэтрин подняться с кресла.
Гарри тоже встал, не сводя встревоженного взгляда с сестры.
— Ты этого хочешь, Кэт? — спросил он.
— Да, — раздраженно пробурчала Кэтрин. — Если я не поеду, лорд Рамзи попросит нюхательные соли.
Лео вывел Кэтрин из театра и подозвал наемный экипаж, полузакрытый кабриолет на двух больших колесах. Кучер сидел позади на высоких козлах. Говорить с ним можно было через окошко в крыше.
Подходя к экипажу, Кэтрин почувствовала на себе чей-то взгляд и испуганно съежилась. Мурашки поползли у нее по спине. Решив, что Латимер задумал ее выследить, она посмотрела налево. Там, на галерее, прячась в тени массивной колонны, стоял какой-то мужчина. К облегчению Кэтрин, этот человек нисколько не походил на Латимера. Он был намного моложе, высокий и худой, в темной оборванной одежде и потрепанной шляпе, придававшей ему сходство с огородным пугалом. Его отличала особая бледность, свойственная лондонцам, чья жизнь проходит в душных помещениях, — их кожа не знает солнца, а смрадный воздух городских окраин придает их лицам серый оттенок. На костлявом лице юноши выделялись черные полоски бровей, а лоб был исчерчен ранними морщинами.
Незнакомец не сводил пристального взгляда с Кэтрин.
Девушка нерешительно замерла. В облике юноши проглядывало нечто знакомое. Где она могла видеть этого молодого человека? Кэтрин никак не удавалось вспомнить, кого он ей напоминает.
— Идемте, — проговорил Лео, жестом приглашая девушку сесть в экипаж.
Но Кэтрин медлила, смущенная пристальным взглядом угольно-черных глаз незнакомца.
Проследив за ее взглядом, Лео обеспокоенно нахмурился:
— Кто это?
Молодой человек подошел ближе и снял шляпу, под которой скрывалась всклокоченная копна темных волос.
— Мисс Кэтрин, — робко заговорил он.
— Уильям, — изумленно выдохнула девушка.
— Да, мисс. — Рот юноши скривился в жалком подобии улыбки. Оборванец неуверенно шагнул вперед и неуклюже поклонился.
Лео решительно заслонил собой Кэтрин.
— Кто он?
— Думаю, это тот мальчик, о котором я вам рассказывала… он работал в доме моей бабушки.
— Посыльный?
Кэтрин кивнула.
— Благодаря ему я смогла послать весточку Гарри. Уильям отнес мое письмо. Позвольте мне поговорить с ним, милорд.
Лео сурово сжал губы.
— Разве не вы уверяли меня, что истинная леди никогда не станет разговаривать с мужчиной на улице?
— О, теперь вы вспомнили о хороших манерах? — раздраженно проворчала Кэтрин. — Я поговорю с Уильямом. — При виде непреклонного выражения лица Лео, Кэтрин украдкой коснулась его руки. Голос ее смягчился. — Пожалуйста.
Лео уступил.
— Даю вам две минуты, — пробормотал он, недовольно нахмурившись. Держась позади девушки, он сверлил Уильяма ледяным взглядом.
Кэтрин знаком приказала юноше подойти, и тот несмело повиновался.
— Вы превратились в настоящую леди, мисс Кэтрин, — произнес он с резким выговором уроженца южного Лондона. — Но я сразу узнал вас: то же лицо, те же маленькие очки. Я всегда надеялся, что с вами не случилось ничего дурного.
— Ты изменился больше, чем я, Уильям. — Кэтрин попыталась улыбнуться. — Ты здорово вырос, вытянулся. Ты все еще… работаешь на мою бабушку?
Юноша покачал головой и уныло усмехнулся.
— Она преставилась два года назад, мисс. Доктор сказал, у нее остановилось сердце, но наши девушки не поверили. Говорят, вранье это: у старой ведьмы вовсе не было сердца.
— А-а, — прошептала Кэтрин. Лицо ее побелело и застыло. Значит, бабушки не стало. Что ж, этого следовало ожидать. Старуха давно страдала сердечной болезнью. Кэтрин думала, что новость принесет ей облегчение, но ее бросило в озноб. — А моя тетя? Алтея жива?
Уильям настороженно огляделся.
— Она теперь хозяйка заведения, — отозвался он, понизив голос. — Я работаю на нее, как прежде на вашу бабушку. Промышляю чем придется. Но теперь дом стал другим, мисс. Намного хуже.
Кэтрин охватила жалость. Как несправедливо, что несчастному юноше приходится влачить такое жалкое существование. Злая судьба загнала его в ловушку: у него нет выбора, ведь он не получил ни достойного воспитания, ни образования. Кэтрин мысленно пообещала себе позаботиться о бедняге и спросить Гарри, нельзя ли найти Уильяму какую-нибудь работу в отеле.
— Как моя тетя?
— Хворает, мисс. — Узкое лицо Уильяма вытянулось. — Доктор сказал, что она подцепила срамную болезнь и гниет изнутри… Теперь эта зараза добралась до ее суставов и головы. Ваша тетушка повредилась рассудком и почти ничего не видит.
— Мне очень жаль, — пролепетала Кэтрин, пытаясь вызвать в себе жалость, но ее сковал страх. С трудом сглотнув подступивший к горлу ком, она хотела задать новый вопрос, однако Лео резко ее перебил.
— Довольно, — отрезал он. — Кучер ждет.
Кэтрин с тревогой вгляделась в бледное лицо юноши, бывшего когда-то ее единственным другом.
— Я могу чем-нибудь помочь тебе, Уильям? Тебе нужны деньги? — Она тотчас пожалела о своих словах: глаза Уильяма сузились, впалые щеки вспыхнули от стыда и уязвленной гордости. Кэтрин огорченно закусила губу. Будь у нее больше времени, она сумела бы убедить юношу принять помощь.