Она поднялась, сладко потянулась и пригладила свои волнистые волосы. Она так надеялась, что встретит его, когда он вернется, терпеливо ждала и ждала, но он так и не пришел. Сэйбл постояла у зеркала, всматриваясь в свое отражение, и покрасневшие от слез глаза показались ей чужими.
Было трудно поверить, что лишь накануне Морган разыскал ее в Кижрукских банях и она вкусила с ним райское блаженство. Как складываются отношения между мужчиной и женщиной после страстных любовных утех, было для нее, конечно, тайной за семью печатями, но она понимала, что поведение Моргана после эпизода в бане было неестественным. Девушка сглотнула подступивший к горлу комок, когда вспомнила, каким мрачным и молчаливым он сделался на пустынной улице! Ей едва верилось, что именно эти поджатые губы только что страстно целовали ее, и она пыталась понять, какая ошибка с се стороны нарушила возникшую между ними близость.
Добравшись до пристани, они увидели Нэта Палмера и Харлея Гампа, дежуривших у шлюпки, и Морган приказал Нэту доставить Сэйбл на корабль. Она бросила на капитана умоляющий взгляд, но в его ледяных глазах сквозило безразличие. Закусив губу, чтобы не разреветься, она позволила Нэту помочь ей забраться в шлюпку и даже не оглянулась, когда они отчалили от берега.
«Куда он мог пойти?» – размышляла теперь девушка, расхаживая по каюте, машинально касаясь вещей капитана. Если бы только найти нужные слова, чтобы растопить его ледяной взгляд заставить снова смотреть на нее так, как он смотрел совсем недавно… У нее замерло сердце, когда она вспомнила его ласковые руки, горячие губы и то блаженство, которое он доставил ей.
– Какого черта? Что вы здесь делаете? Захваченная врасплох, Сэйбл резко повернулась и увидела в дверях Моргана, который с усмешкой смотрел на нее.
– Я… я ждала в-вашего возвращения, – запинаясь, выговорила девушка, – и, должно быть, заснула.
– На этом стуле? – недоверчиво спросил Морган, оглядывая ее помятое платье.
– Я не знала, что вы не придете до утра, – пожала она плечами.
Морган вошел в каюту и, сняв куртку, небрежно кинул ее на койку.
– У меня были дела, задержавшие меня дольше, чем я предполагал. Ладно, так о чем вы хотели поговорить со мной?
Сэйбл, закусив губу, окинула взглядом его широкую спину. Затем решительно проговорила:
– Вы помните, что произошло в бане?
С минуту Морган стоял неподвижно. Затем медленно повернулся, и она вздрогнула, увидев выражение его лица.
– Этого не должно было случиться, – сказал он.
– Но это случилось! – взорвалась она. Морган смотрел на нее с насмешкой во взгляде.
– Да, случилось, – согласился он наконец. – И чего же вы от меня хотите?
– Просто я хочу знать, почему вы так сердитесь на меня, – ответила Сэйбл, озадаченно глядя на Моргана. – Что плохого я сделала? Почему вы так вели себя со мной, когда мы шли к пристани?
Капитан отвернулся и начал расстегивать рубашку с нарочитым безразличием.
– Ну вы же не ожидали, что я буду клясться вам в вечной любви или, того хлестче, просить вашей руки, как, по вашему ошибочному предположению, сделал это в свое время в Корнуолле?
Широко раскрытые глаза девушки свидетельствовали о том, что его жестокие слова попали в цель. Он медленно повернулся и с сожалением взглянул на нее:
– Мне очень жаль, что это случилось, Сэйбл. В особенности после того, как я дал слово, что этого не будет, и поскольку с большим уважением отношусь к вашему отцу.
Она смотрела на него в изумлении.
– Так вас тревожит именно это? – не веря своим ушам, прошептала она. – Тот факт, что вы опорочили честь дочери графа Монтеррея? А как же я? Мои чувства в расчет не принимаются?
Он досадливо поморщился:
– Учитывая ваше целомудрие… боюсь, вы кое-чего не понимаете. Занятие любовью, Сэйбл, является вполне заурядным делом, оно дает минутное наслаждение и затем предается забвению. Это нельзя принимать всерьез.
Сэйбл едва удержалась от громкого восклицания. Моргану показалось, что она вот-вот набросится на него с кулаками. Но она лишь подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза. Этот взгляд поразил его. Он инстинктивно протянул к ней руку, но она съежилась, словно от удара.
– Ради Бога, Сэйбл…
– Доброе утро, сэр! Я принес вам завтрак, а Джилпин сейчас принесет горячей воды для ванны. Я… о, простите меня, ваша милость, леди Сэйбл!
Сэйбл судорожно сглотнула.
– Все в порядке, Грейсон, я уже ухожу. – И, поправив юбки, она быстро вышла из каюты.
– Кофе, сэр? – спросил Грейсон нарочито обыденным тоном.
– Я займусь этим сам! – прорычал Морган. – Убирайся!
Грейсон поспешно ретировался, ибо прекрасно знал, что произойдет, если он замешкается. Тихонько закрыв за собой дверь, стюард прошел по коридорчику и задержался перед дверью в каюту леди Сэйбл. Он уже собрался постучать, как вдруг услышал приглушенные рыдания. Понимая, что не имеет права вмешиваться не в свои дела, он пошел прочь. Но на душе у него скребли кошки.
Между ними явно что-то произошло – с того момента, когда леди Сэйбл исчезла, – нечто такое, что глубоко задело не только ее, но и сэра Моргана. Ему очень хотелось чем-то помочь, так как он чувствовал, что они рассорились окончательно, но что он мог сделать? Колесо фортуны сделало оборот тогда, когда команда «Вызова» выловила Сэйбл Сен-Жермен из воды, и от него это не зависело ровно так же, как не зависели обстоятельства, которые свели вместе Сэйбл и Моргана Кэри.
Когда часом позже Морган появился на палубе, вахтенные, опасливо поглядывая на него, доложили об обстановке, а освободившись от вахты, поспешили удалиться. Молодой офицер, стоявший у руля, вытянулся по стойке «смирно» и передал капитану управление; при этом кадык офицера нервно задергался.
Морган молча взялся за руль. Всей команде было ясно, что лучше не раздражать его. По этой причине Дэниэл Хэйс, поднявшийся на ют чуть позже, терпеливо выжидал, когда капитан заметит его.
– В чем дело, Хэйс? – спросил наконец Морган.
Дэниэл взглянул в голубые глаза капитана. «Холодные, как лед», – невольно вздрогнув, подумал он. Что явилось причиной скверного настроения капитана на сей раз? Он не мог припомнить, когда ему приходилось видеть Моргана в таком скверном настроении.
– Мистер Торенс велел передать вам, сэр, что к нам направляется баркас, по виду которого можно предположить, что он принадлежит флоту турецкого султана.
Морган молча взял предложенную ему подзорную трубу и наставил ее на маленькое суденышко, направлявшееся к ним. Он без труда разглядел султанский вымпел, развевающийся на носу баркаса, а ярко-красные плисовые подушки и паруса с шелковой бахромой свидетельствовали об экстравагантности, которой славился султан Абдулазиз.