Читать интересную книгу Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12 - Церковь христиан адвентистов седьмого дня

VI. Божество в Ветхом Завете

Безапелляционное утверждение Библии о том, что Бог один, не дает полного представления о содержании Его природы. Связав данную идею с представлением о вневременном характере вечности Божества, классическая теология пришла к выводу, что природа Бога должна быть простой. Иными словами, нельзя думать, что Бог состоит из каких–то частей или компонентов. Простота исключает любую разновидность множественности или многосоставности. Однако решительно настаивая на единичности Бога, библейские мыслители не считали Его природу простой, а скорее сложной и многогранной. Личностная многогранность единой Божественной сущности, которая так ясно выражена в Новом Завете, освещается и в Ветхом Завете, хотя и не столь четко и конкретно. Давайте рассмотрим некоторые ветхозаветные намеки на личностную множественность единого Божества, которые получают дальнейшее развитие в Новом Завете.

А. Множественность полноты и Божество

В повествовании о творении Бог говорит о Себе во множественном числе: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт. 1:26). В Бытие можно найти и другие схожие примеры: «Вот, человек стал как один из Нас» (Быт. 3:22); «сойдем же, и смешаем там язык их» (Быт. 11:7). И, наконец, Господь, сидящий «на престоле высоком и превознесенном» (Ис. 6:1) в небесном храме (см. ст. 1–4), явился Исайи и раскрыл его миссию, спросив у пророка: «Кого мне послать, и кто пойдет для Нас?» (Стих 8). Хотя предлагались и другие истолкования этих отрывков, но все же только тогда, когда эти указания на Бога с использованием множественного числа понимаются как «множественность полноты», можно понять, что «здесь в зачаточном виде представлено «различие в Божественной Сущности, связанное с множественностью лиц» (19, с. 65). Следовательно, само по себе употребление множественного числа в отношении Бога указывает на такое понимание Божественной природы, при котором простота, принятая в классической теологии, заменяется учением о едином Божестве, предполагающем множественность и сложность.

Б. Ангел Яхве

Самые интересные свидетельства, помогающие уяснить ветхозаветное представление о множественной сущности Божества, связаны с теми отрывками, где речь идет об Ангеле Господнем. С помощью выражения малак YHWH роль ангелов, ориентированных на выполнение определенной миссии и поручений, соединяется со способностью Бога являть Себя в облике личностного, сотворенного существа. Так, он принял на Себя человеческий облик, когда явился Аврааму (Быт. 18:1–5) и Иакову (Быт. 32:24–30). В Библии ангелы показаны сотворенными существами, которым не следует поклоняться (Кол. 2:18; Откр. 19:10). Перед ангелами стоит задача осуществлять конкретные намерения Бога в человеческой истории (Евр. 1:14).

Термины «ангел Господень» или «Ангел Божий» часто употребляются в отношении небесных ангелов (см. 2 Цар. 14:17; 24:16; 3 Цар. 19:7; 4 Цар. 1:3,15; 1 Пар. 21:12, 15, 16). Однако в некоторых случаях Ангел Господень отождествляется с Яхве. В Суд. 2:1–5 Ангел Господень представляется Тем, Кто вывел Израиль из Египта и вступил в завет с отцами, тогда как в других местах Библии говорится о том, что это все осуществил Яхве (Исх. 6:6; 13:3; Втор. 5:12; 7:19; Ис. Нав. 2:10; 3 Цар. 8:9). Бог лично явился в пламени горящего куста Моисею. В этой торжественной теофании (Исх. 3:2–15) явился Моисею «в пламени огня из среды тернового куста» (стих 2) Ангел Господень, но тут же говорится, что Моисею явился Яхве (ст. 4,6). Такое же прямое отождествление Ангела Господня с Яхве встречается и в других местах Библии (Быт. 16:7–14; 22:9–18; Суд. 6:11–24). Когда конкретное отождествление Ангела Господня с Яхве соотносится с библейскими представлениями о вечности (см. III. А), неизменности (см. III. Б) и историческом присутствии (см. IV. Г), то благодаря этому подчеркивается способность Бога являть Себя и действовать непосредственно во временных рамках человеческой истории. Хотя отождествление Ангела Господня с Яхве не доказывает множественности Божественной сущности, все же косвенно оно создает необходимые предпосылки для понимания двойственного откровения Яхве.

В. Двойственное откровение Яхве

В Быт. 16 Агарь не только отождествляет Ангела Господня с Яхве (ст. 13), но и сам Ангел Господень, Который есть не кто иной, как Яхве, говорит о Яхве в третьем лице (ст. 11), что служит намеком на существование различия между Ангелом Господним, который есть Яхве, и Яхве как таковым. В Исх. 23 Яхве обещает израильтянам. «Я посылаю пред тобою Ангела хранить тебя на пути» (ст. 20). У Израиля складываются особые отношения с этим Ангелом. Израиль призван слушаться Ангела Господня, Который изображен не как посредник между Яхве и народом, но как источник откровения и прощения (ст. 21). Наконец, Яхве провозглашает, что «имя Мое в Нем» (ст. 21). Слово «имя» указывает на природу Бога, которая непосредственно связана с Его именем завета «Яхве» (Исх. 3:14, 15). Таким образом, в этом отрывке Яхве говорит о другом Яхве, Который есть Ангел, посланный Господом.

Говоря о владычестве Мессии, Давид в Пс. 109:1 называет Его «мой Господь», одновременно Господом называя и Самого Бога. Иисус, пытаясь обратить внимание фарисеев на свидетельства Ветхого Завета о Божественном происхождении Мессии, процитировал именно это место (Мф. 22:44). Похоже, что в Псалме 109 не только содержится намек на Божественную природу Мессии, но и раскрывается двойственность природы «Господа». Эта идея двойственности получила развитие спустя много лет, когда Захария в видении Господнем увидел «Иисуса, великого иерея, стоящего пред Ангелом Господним, и сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему» (Зах. 3:1). Далее Ангел Господень, отождествляемый с «Господом», обращается к сатане: «Господь да запретит тебе, сатана!» (ст. 2). Таким образом, в этом тексте, похоже, говорится о двух личностных Яхве. Один из них отождествляется с ангелом Господним, осуществляющим конкретную, искупительную деятельность в отношении народа (см. IV. Г); другой — с трансцендентным Богом (см. III. Г). Множественность природы Бога, вытекающая из множественного числа ветхозаветного слова «Элохим» (Бог), а также проводимое различие между Ангелом Господним, Который есть Яхве, и Самим Яхве, не растворяют идею единичности Бога в политеизме. Напротив, исходное откровение о присутствии множественности в библейском представлении о Боге следует понимать в свете идеи единичности.

С самого начала Библия идет вразрез с греческим пониманием единичности как простоты, обусловленным представлением о вневременном характере Божественной сущности. Опираясь на историческое истолкование имманентности (см. IV. Г) как личностного общения, Ветхий Завет исходит из того, что единичность Бога не противоречит, но, наоборот, согласуется с динамичной, личностной множественностью Божества.

В Ветхом Завете триединая природа Бога не выражена так конкретно и прямо, как в Новом Завете. В более ярком свете новозаветного откровения о Боге во Христе накладывающиеся понятия единичности и множественности можно истолковать как ветхозаветные намеки на тринитарианское учение о Боге. В любом случае две ветви откровения, в одной из которых раскрывается единичность Бога, а в другой множественность, связанная с единичностью, — не отменяют друг друга, а скорее создают необходимый контекст для величественного откровения о Боге, данного миру через воплощение.

VII. Божество в Новом Завете

Самооткровение Бога в Иисусе как конкретной исторической личности пролило новый свет на сущность Божества. Оно не изменило основ ветхозаветного подхода, включающего как идею единичности (см. V), так и идею личностных разграничений (см. VI), но, наоборот, утвердило его. На самом деле Новый Завет углубляет динамическую концепцию множественности природы Божества, присутствующую в Ветхом Завете, и в то же время утверждает единственность Бога. В результате мы имеем откровение о Божестве как о Троице. Новый Завет принимает идею единичности Бога, но не развивает ее дальше, и в то же время расширяет представление о множественности Божества. Конкретное откровение вечной личности Бога Сына в Иисусе Христе открыло дверь для более конкретного откровения Божественного «Другого». Вознесение Христа на небо помогло прояснить непрерывность личностного присутствия Бога в истории, постоянно проявлявшегося в ветхозаветном святилище и в новозаветном воплощении. Конкретное откровение и ниспослание вечной личности Бога Святого Духа понадобилось для того, чтобы обеспечить непрерывность личностной, исторической имманентности Бога.

А. Бог Сын

Иисус Христос был человеком, рожденным от Марии (Мф. 1:16). Тем, кто знал Иисуса ребенком и юношей, было трудно принять Его как пророка (Мк. 6:3–5). Однако, согласно Новому Завету, человек Иисус был самым прямым и ясным откровением Бога, данным человечеству (Ин. 1:18; 14:8, 9; Евр. 1:2, 3). Он является воплощенным Богом. В самом реальном смысле наше понимание Божественной Троицы вытекает из христологии. Когда Божественность Личности Христа рассматривается в контексте ветхозаветного откровения о Божестве как множественной единичности, создается необходимый фундамент для дальнейшего откровения о личности Отца и личности Святого Духа. Без ветхозаветного контекста и имевшего место в истории откровения вечного Сына в Иисусе Христе, изложенного писателями Нового Завета, рассуждений об Отце и Святом Духе было бы недостаточно, чтобы открыть внутреннюю триединую сущность Бога. Без этих двух подготовительных шагов люди не смогли бы достичь более глубокого понимания Божьего естества.