***
Ксавьер нес ее долго. Но все же Марина давно уже была не первоклассницей с колокольчиком, и спустя четверть часа мужчина явно устал.
— Может, я дальше все же попробую сама идти? — неуверенно предложила она.
Бурелом и болотистая местность уже закончились, и даже жесткой травы почти не было, но земля в этом месте щедро была усыпана старой хвоей, и Марина не была уверена в том, что по ней удобно идти.
Магики-то не жаловались — большая часть из них либо в принципе обуви не имела, либо имела, но носила ее только в городе или же держала ради плохой погоды. Так что стопы у всех были жесткие — будь здоров. А вот Марина последний раз босиком хаживала в пятилетнем возрасте.
Ксавьер немного подумал, тоже оценил поверхность земли и осторожно спустил девушку вниз. Ноги Марины коснулись шершавого хвойного покрытия. Иголочки были сухими, лежали толстым слоем, но вертикально не торчали. Так что, сделав несколько шагов, Марина все же убедилась, что идти можно. И пошла. Медленно-медленно, ступая так, чтоб не наткнуться на острые кончики.
— Этак мы неделю до дома будем добираться, Марина Игоревна, — укорил ее Крис. — Давайте я Вас лучше понесу, раз Ксавьер устал. Я сильный.
— У тебя когти, и они в грязи и кровище, — напомнила Марина. Вообще-то, идти босиком по хвое ей даже понравилось. Но Крис был прав: такими темпами в корпус она вернется вечером.
— Может, мы тогда разделимся? — предложил Леам. — Вы вдвоем пойдете в своем темпе, а мы с ребятами — в своем.
Марина глянула на эльфа и сообразила: он боится пропустить свои Игрища. В принципе, предложение было рабочее, но… Остаться с Ксавьером?
Она представила, как идет за ручку с этим странным человеком — одна, в густом лесу. А вдруг он оборотень? Или еще кто опасный? Недаром же от него так и веет угрозой. И хоть Ксавьер ни разу не проявлял по отношению к ней негатива, чем дольше она находилась с ним рядом, тем отчетливее понимала: он точно не человек, и его природная суть поопаснее Крисовой.
Да и характер у Ксавьера был странный. С одной стороны, из всех магиков он был самым уравновешенным, воспитанным и рациональным. Но в том-то и дело, что из-за его уравновешенности Марина даже предположить не могла, как он себя поведет, если вдруг ему что-то сильно не понравится.
А вдруг отрастит ядовитые клыки и гадючьим броском вопьется ей в шею? А вдруг превратится во что-то огромное и мощное? Говорил же ректор что-то про «большие и малые тела». Да даже если и не будет проявлять никаких магических особенностей, все равно он — сильный взрослый мужчина, с которым ей не справиться. А в лесу она ни отбиться не сможет, ни убежать (тем более, без обуви), ни на помощь позвать.
Нет, Марина, конечно, верила в воспитанность и теоретический добрый нрав Ксавьера. И почти наверняка она себя просто накрутила. Но долго живет тот, кто верит в лучшее, а готовится к худшему.
— Нет уж, — отказалась она от Леамовой идеи. — Давайте лучше все вместе. Дикие звери на группу людей нападают с меньшей вероятностью, чем на одиночек. Не переживай, Леам, я сейчас попривыкну и постараюсь идти быстрее.
Все с сомнением поглядели на ее изнеженные ступни с розовыми пальчиками, привыкшие к заводской обуви.
— Здесь дорога неподалеку, — неожиданно подал голос Ксавьер. — Мы вдоль нее идем. Можем сделать небольшой крюк, и дальше идти по дороге. Будет удобнее.
— О, чудесная идея! — тут же поддержала его Марина. — Может, нас даже кто-нибудь подвезет.
Рогато-хвостато-ушастые многозначительно переглянулись, но наивность учительницы никак не прокомментировали.
Ксавьер указал направление, и все пошли в ту сторону. Марина заторопилась было следом за ребятами, опасливо перебирая ногами по колючему ковру и стараясь не наступать на шишки. Но в следующее мгновение едва не вскрикнула, когда ее неожиданно подхватили на руки.
Взяв себя в руки, а точнее, ухватившись ими за крепкую мужскую шею, она с опаской покосилась на бородатого носильщика. Выражение лица Ксавьера было еще более холодным, чем обычно, и брови были недовольно сдвинуты. Он заметил ее внимание, повернул голову и едва слышно, чтобы до прочих магиков не долетело, сказал:
— Я не кусаюсь.
Марина густо покраснела, поняв, что ее как раз-таки раскусили. Стало ужасно неловко за свои подозрения.
«До чего же неудобный человек», — подумала она, стараясь в то же время как можно сильнее облегчить мужчине ношу.
«А по-моему, очень удобный, — возразил ей внутренний голос, вполне довольный ситуацией. — Хорошо нас несет, надежно — даже попа не провисает».
«Ты понял, о чем я», — укорила его Марина.
«Да, понял, — ответил незримый собеседник. — Что ты никогда не выйдешь замуж».
Глава 20
К дороге они вышли не так быстро, как Марина ожидала. Все же, катаясь на плече Поморника, она оценивала размеры леса неправильно. С высоты великаньего взгляда и Город был недалеко, и лес невысок, и земля — ровная-ровная.
А на деле сосны уходили вершинами в небеса, стволы их были необъятными, как у баобабов, земля представляла собой раллийную трассу, а расстояния были такими, что хотелось завести себе лошадь, чтобы в булочную на ней с ветерком ездить.
Ксавьер недолго нес ее на руках: он хоть и был сильным мужчиной, но физические возможности имел на уровне обычного человека. В идеале, конечно, «покататься» стоило на Амадеусе — из всей оставшейся компании он был самый плечистый и накачанный, и при этом не вонял, как Еж. Но Марина даже заикаться не стала о такой просьбе, прекрасно понимая, что Модька ее пошлет. В итоге, когда Ксавьер снова устал, ее «пересадили» на… валькирий.
Как ни странно, особых затруднений транспортировка учительницы у сестер не вызвала. Девчонки сложили руки крестом, усадили между собой Марину и помчались вперед едва ли не бегом. Марина пыталась было отговорить их от этого, убеждая, что прекрасно дойдет сама, но девочки сказали, что им не впервой, и добавили, что она, по крайней мере, не истекает кровью и может держаться за их шеи.
На это Марине возразить было нечего — лезть девчонкам в душу и расспрашивать, при каких обстоятельствах они получили такой странный опыт, она не стала. Так что в итоге к дороге ее домчали с ветерком.
Идти по грунтовке оказалось не намного легче, чем по хвое. Но, к счастью, Марине не пришлось снова испытывать терпение Леама: стоило им выйти из леса, как из-за поворота показалась карета, запряженная четверкой лошадей.
— Э-эй, не подвезете? — замахала Марина руками, торопливо выбегая на середину дороги.
Лошадки двигались небыстро — в сравнении с автомобилем — и Марина сочла, что такого «тормозного пути» транспорту как раз хватит. Но почти сразу поняла, что хоть расчеты и были верны, но она не учла один момент: что возница НЕ ЗАХОЧЕТ останавливаться.
— Да вы с ума сошли? — воскликнул Ксавьер, рывком выдергивая ее практически из-под копыт. Лошадь, перед носом которой промелькнуло два человеческих тела, взбрыкнула и шарахнулась в сторону. Ее соседка тоже подхватила паническое настроение, и карету повело направо. И только тут возница возмущенно принялся крыть лошадей матом и тормозить свой транспорт.
— Жить надоело? — страшным взглядом уставился на Марину Ксавьер, все еще больно ее стискивая.
— Я думала, он остановится, — пискнула девушка — сама перепуганная донельзя.
Она и правда так думала. Весь ее опыт общения с возницами и живыми лошадьми сводился к детским воспоминаниям, в которых лошади были самыми безопасными существами. И в деревне у бабушки, где по старой памяти разводили лошадей, и в парке, где катали в старинной карете всех желающих, экипажи всегда останавливались, чтобы пропустить пешехода. Но чтобы чуть ли не намеренно давить…
— С чего бы ему останавливаться? — сурово сдвинул брови Ксавьер, наконец, отпуская ее. — Это же карета. Аристократов все пропускают. Вознице даже в голову не пришло, что Вы не отойдете с дороги.