Лишь когда звуки погони стихли, он осмотрел рану и наскоро перевязал ее. Ему еще предстояло провести долгие часы в пути под палящим солнцем, изнывая от духоты и назойливой мошкары. Ближе к вечеру ему повстречался аллигатор с узкими желтыми глазками, при виде которого его конь испуганно шарахнулся в сторону.
Наступили сумерки, затем вновь взошло солнце. Следующую ночь Коул провел под поросшим мхом виргинским дубом. Дальше его воспоминания путались, словно цветные стеклышки калейдоскопа сливаясь в бесконечную череду знойных дней и промозглых ночей. Он направлялся на юг, рассудив, что таким образом рано или поздно достигнет Ред-Ривер. Места вокруг казались ему знакомыми, но он так и не смог точно определить, где находится. Обнаружив у берега реки пирогу, капитан сел в нее и поплыл по течению, оставив коня на берегу.
Сколько продолжалось его путешествие по воде, он не знал — видимо, сознание не возвращалось к нему вплоть до того момента, когда его схватили чьи-то грубые руки и резкая боль пронзила все тело. Очнулся он уже в душной тьме коптильни Джиллетов.
Элайна терпеливо ждала объяснений, но Коул лишь печально покачал головой:
— Я мало что помню из того, что можно было бы рассказать. — Он огляделся. — Полагаю, сейчас мы находимся в Брайер-Хилле?
— Да, в моей спальне. — Смущенная своей откровенностью, Элайна поспешно добавила: — Больше во всем доме не осталось ни одной кровати.
Глаза капитана весело блеснули.
— Хотя джентльмену не пристало занимать кровать леди, все-таки я благодарен вам. Давно мне не удавалось так отлично выспаться. — Пристально оглядев одежду Элайны и ее потемневшую кожу, он вдруг спросил: — Это вы перевязали мне ногу?
— Нет, Саул. Я только зашила одежду и вымыла вас… — Она замолчала.
— Вот уж действительно неожиданный поворот событий. — Коул задумчиво улыбнулся. — Я был уверен, что все завершится совсем иначе.
Под его пристальным взглядом Элайна поежилась.
— До сих пор не понимаю, почему вы решили спасти меня. — Он вопросительно взглянул на девушку, гадая, можно ли ей верить до конца.
В серых глазах Элайны вспыхнул огонь.
— Я и сама себя все время об этом спрашиваю. Вы — самый неблагодарный, упрямый янки, какого я когда-либо видела!
Она уже собиралась покинуть комнату, когда Коул поймал ее за руку и заставил присесть на край кровати.
— Поверьте, я искренне признателен вам. Могу только догадываться, как бы поступили со мной Джиллеты. Если бы вы только знали, какое облегчение я испытал сегодня утром…
— Вообще-то уже день, — поправила Элайна, ничуть не собираясь прощать его. Она высвободила руку и встала. — Я не могу долго оставаться здесь — меня ждут дела. — Произнеся эти слова, девушка вышла, даже не оглянувшись.
Очутившись в кухне, Элайна еще долго вышагивала из угла в угол, мысленно проклиная человека, который занял ее постель. Она как могла боролась со своими чувствами, пытаясь отыскать в душе ненависть к янки, но почему-то на сей раз ей это так и не удалось.
Наступили сумерки, и небо на западе озарилось пурпурными вспышками. Элайна вышла из дома, надеясь набрать в курятнике яиц. Она уже приготовила припасы в дорогу, но ей предстояло еще раз накормить Коула, чтобы он поскорее набрался сил: путь обещал быть нелегким.
Приближаясь к сараю, Элайна вдруг увидела сквозь щель в ограде, как по опушке движется какая-то тень.
— Ручаюсь, Эммет что-то пронюхал, — пробормотала она себе под нос. — Это не к добру.
Прильнув к ограде, Элайна напрягла зрение, и ей удалось разглядеть поодаль двух мужчин верхом на лошадях. Дезертиры? Какими бы ни были их мундиры, от этих людей исходила опасность, так как беспомощный янки легко мог стать их жертвой.
Девушка осторожно вернулась в дом. Саул, отправляясь за доктором, забрал с собой пистолет Элайны, и у нее остался только «ремингтон» капитана. Войдя в спальню, она обнаружила, что Коул сидит на краю постели. Он сам сумел надеть белье и теперь старался натянуть брюки. Его лицо побледнело, челюсти крепко сжались — видимо, движения причиняли ему мучительную боль.
— У нас гости, — шепотом сообщила Элайна. — Возможно, Джиллеты, а может, дезертиры. — Она взяла пистолет с комода. — Останьтесь здесь и сидите тихо: я послежу за ними.
— Зачем вам оружие? — Капитан указал на пистолет.
— Чтобы стрелять, разумеется, — коротко ответила Элайна.
— Дайте-ка его лучше сюда. Если дело дойдет до стрельбы, этим займусь я.
— Но вы не сумеете даже встать! — запротестовала Элайна.
— Боже милостивый! — вспылил Коул. — Я сам выбрался из болот, так что с постели уж как-нибудь поднимусь. Ну же!
Не желая подчиняться столь явному давлению, девушка нерешительно медлила у двери. Тогда Коул, стиснув зубы, поднялся и, надев брюки, застегнул их.
— Да успокоитесь вы или нет?! — В досаде Элайна шагнула и попыталась толкнуть его в постель, однако раненый решительно выбросил вперед руку и выхватил у нее пистолет.
— Благодарю, мисс Макгарен.
— Я умею стрелять не хуже вас! — запротестовала она. — И потом, я никого не хочу убивать…
— В том-то и разница между нами. — Коул взвел курок и огляделся. — Ну, где наши гости?
Элайна жестом указала в сторону леса, и Коул нетвердым шагом направился к окну.
— Вы не поможете мне?
Чувствуя, что взять верх на этот раз ей все равно не удастся, Элайна подошла ближе и крепко обхватила Коула за талию. Едва он положил руку ей на плечо, как к ней вернулись все мучительные воспоминания: ведь это была та самая мускулистая рука, которая прижимала ее к груди, когда его губы касались ее губ…
Элайна тряхнула головой и сосредоточилась. Коул принадлежит Роберте, напомнила она себе, и теперь ее собственные желания ничего не значат.
С великим трудом они дошли до окна, и Коулу пришлось прислониться к подоконнику, пока Элайна бегала за стулом и табуреткой. Затем она помогла капитану сесть и тут только заметила темное пятно, которое начало угрожающе расползаться по повязке.
— С вами все в порядке? — встревоженно спросила Элайна, не слишком доверяя бодрому кивку капитана. Стараясь не задеть его раненую ногу, она пристроилась рядом на табурете, приготовившись в случае чего сразу прийти на помощь.
Ночь уже окутала окрестности черным покрывалом, и как ни вглядывались Коул и Элайна в темноту за окном, им никак не удавалось увидеть, что происходит во дворе.
Но вот внезапно среди деревьев замелькал крохотный огонек, он быстро приближался со стороны леса. Затем на опушке показались две едва различимые фигуры. Остановившись, незнакомцы принялись бурно жестикулировать, словно вели между собой жаркий спор. Оба они были в плащах и шляпах, но фонарь был опущен слишком низко и не позволял разглядеть их лица. Один из спорящих, невысокий и миниатюрный, внезапно ударил спутника по щеке и тут же покачнулся от ответного удара.