Тело Пьера слегка погрузилось в воду. Мальчик испуганно вскрикнул и начал паниковать.
— Все в порядке, — успокаивал его Александр, но мальчик продолжал все так же испуганно бить руками и ногами по воде, и Александру снова пришлось вернуть его в стоячее положение. И добавил: — Очень важно, чтобы ты расслабился, тогда вода будет держать тебя. Вот, посмотри.
Александр лег в воду на спину, и Тесс смотрела на него, чувствуя, как по всему телу разливается приятное тепло. На Александре абсолютно ничего не было, и прозрачная вода ласкала его обнаженное тело.
Вытерев внезапно вспотевшие ладони о юбку платья, Тесс почувствовала, что должна отвернуться, но не могла. Она не могла видеть всего из своего укрытия, находившегося на достаточном расстоянии от озера, но вид обнаженного тела Александра вызвал в ней снова тот странный, волнующий трепет. Дыхание ее замедлилось.
Александр разговаривал с мальчиками, но Тесс не слышала ни слова из их разговора, потому что стук ее собственного сердца мешал ей расслышать что-либо. Она видела, как он снова стал на ноги и смотрела на него с любовью и острой тоской, вспоминая день, когда Александр поцеловал ее на лугу, всего и нескольких ярдах отсюда.
Тесс поднесла дрожащую руку к губам, чувствуя, как от воспоминаний об этом, все внутри у нее сжалось. Она видела, как Александр снова что-то объясняет мальчикам, размахивая руками, и она вспоминала, с какой нежной силой эти руки обнимали ее. Он лелеял ее в своих руках, как бесценное сокровище, и Тесс никогда еще не было так хорошо.
Но на следующий же день все это изменилось. Александр дал понять, что любое будущее с ней — невозможно.
Но Тесс хотела этого невозможного. Хотела, чтобы Александр забыл Анну-Марию. Хотела, чтобы он простил себя, наконец. Ей не хотелось, знать, что же лежит за этой его виной. Все это было в прошлом. Тесс понимала, что значение имеет только будущее. И она была уверена, что когда-нибудь все изменится к лучшему.
Взгляд Тесс снова вернулся к озеру. Александр все еще объяснял что-то мальчикам, которые стояли перед ним в воде, но теперь он смотрел поверх их голов, прямо на Тесс.
Вскрикнув, она поняла, что Александр увидел и поймал ее на месте преступления. Сгорая от стыда, Тесс повернулась и бросилась бежать. Щеки ее пылали, она бежала все быстрее, думая о том, что мог подумать о ней Александр.
А Александр думал о том, что она невероятно красива, освещаемая солнечными бликами, которые пробивались через тень деревьев, среди которых она стояла. Он смотрел, как девушка исчезает в лесу, скрывается из виду, как настоящая лесная нимфа, которую трудно увидеть и еще труднее догнать.
Александру хотелось окликнуть ее. Хотелось догнать ее. Но он стоял не двигаясь, пока не почувствовал, что кто-то дергает его за руку. Это был Пьер.
— Кого вы там увидели? — спросил Александра мальчик.
Александр снова посмотрел в сторону леса. Но Тесс там уже не было.
— Лесную нимфу, mon ami, — задумчиво сказал он, — только лесную нимфу.
— Я все еще не могу поверить, — Жанетта откинулась на подушки и взглянула на мужа. — Я чуть не умерла от потрясения, когда ты рассказал мне это. Александр учит деревенских мальчиков плавать!
— Если бы я не был там и не видел все собственными глазами, я бы тоже не поверил.
Генри зевнул, устраиваясь поуютнее под одеялом.
— На это приятно было смотреть.
— Приятно? Да это же просто изумительно. И я думаю, что все это только из-за Тесс. Она вытащила Александра из его скорлупы.
— Да, — согласился с женой Генри. Будучи женой Генри вот уже пятнадцать лет, Жанетта всегда безошибочно определяла, когда ее муж был озабочен.
— Что же тогда беспокоит тебя? — спросила она.
Нахмурившись, Генри покачал головой.
— Не знаю. Надеюсь только, что все это приведет к лучшему. Александр заслуживает счастья.
— Знаешь, а ведь Тесс любит его, — тихо сказала Жанетта.
— Любит? Она сказала тебе это?
— Ей не обязательно было говорить это. Любовь слышится в ее голосе, когда бы она не говорила об Александре. В ее лице, когда бы она не смотрела на него.
— Надеюсь, что ты права, — задумчиво ответила Генри.
Некоторое время они молчали. Жанетта вспоминала о том, как Тесс с нежностью перебирала в руках шелковую ленту Александра и говорила о нем. Она была права, говоря, что девушка любит Александра. Да, она была тысячу раз права. И все, что нужно Александру и Тесс сейчас, так это время, которое в конце концов подтолкнет их друг к другу. Время и возможность побыть наедине.
— Генри?
— Что?
— Мне кажется, нам пора собираться домой.
Найджел поднял глаза и посмотрел на слугу, который вошел в гостиную его апартаментов в Лионе, где он остановился.
— Да, Сулливан, что случилось?
— Сэр, прибыл Мартин Тревелин. Он привел с собой… — слуга запнулся, — какого-то человека, сэр.
Найджел удивленно приподнял брови. Сулливан всегда был безукоризненно точен в описаниях людей и их чина. Скорее всего Мартин привел какого-нибудь крестьянина.
— Пусть они заходят, Сулливан.
— Слушаюсь, сэр. — Голос слуги выражал явное неодобрение. Он считал, что у крестьян не может быть никаких дел, для обсуждения их с лицами высшего света. Сулливан вышел и спустя мгновение появился вновь чтобы объявить:
— Мистер Мартин Тревелин и Жак Бошар.
Когда мужчины вошли в гостиную, Найджел поднялся. И не тратя время на излишние вступления, бросил на Мартина вопросительный взгляд и спросил:
— Ну?
Мартин указал на мужчину, стоящего рядом с ним.
— Этот человек видел ее.
Найджел окинул незнакомца внимательным взглядом. Взгляд его голубых глаз скользнул от забрызганных грязью ботинок мужчины до его усталого лица, с пренебрежением отмечая его брюки из грубой полушерстяной ткани и несвежую рубашку с разводами от пота. Определенно, это был крестьянин.
Помолчав немного, Найджел нетерпеливо взмахнул рукой.
— Ну же, говори. Ты видел ее? Где? Когда?
Мужчина нервно теребил в руках шерстяную кепчонку.
— У меня небольшая ферма недалеко от Валенсии. Пять месяцев назад, я поймал девчонку, которая воровала яйца из моего курятника, — начал объяснять крестьянин.
— И? — нетерпеливо сказал Найджел, когда мужчина замолчал.
— И я согласился предоставить ей кое-какую работу, в обмен на питание. Мы, правда, и сами едва сводим концы с концами, месье, но нам с женой было жалко бедняжку.
Найджел пришел в ярость от слов крестьянина. То, что его жена, графиня, выполняла крестьянскую работу в обмен на кусок хлеба, было ужасным. И то, что этот грязный крестьянин пожалел его жену, звучало просто унизительно. Как только он найдет Терезу, он запрет ее в комнате до конца ее дней.